Любовь с алмазным блеском - Мария Жукова-Гладкова

Но, выходит, алмазы в этих местах все-таки находили и в старые времена? И в пещере похоронен колдун, один из тех, кто на самом деле носил на груди мешочки с алмазами? Но тогда где остальные?

Стоп, а ведь мешочки-то должны быть меховые, из шкуры какого-то священного животного… Так, по крайней мере, говорил ныне покойный Василий. Или Савелий Елисеевич? Неважно. Важно, что должен был быть мех, а не замша. Откуда у старых колдунов замша?!

И зачем все-таки Руслан прихватил с собой противогазы и еще какие-то средства химзащиты? Он знал, что в этих местах будет использоваться химия? Или только предполагал?

Мы засняли все, что только могли, и решили начать спуск. Не ночевать же в горах! Кое-кто из ребят уже покашливал – еще бы, ведь они пролежали больше суток на холодных камнях…

В деревне мы с Пашкой первым делом перегнали записи в холдинг, потом поужинали – и отправились в путь. Иван Захарович сказал, что нам двоим в тайге больше нечего делать. Я на самом деле была сыта и всем регионом, и горами, и странными деревнями с их жителями. Мне хотелось домой. Но очень беспокоило отсутствие Татьяны и Витали.

– Я решу этот вопрос, – сказал мне на прощание Иван Захарович, надумавший почему-то подзадержаться в этих местах. Но разве он станет кому-то объяснять причину? – Не волнуйся. Я же никогда не бросал своих.

По возвращении в Петербург я закрутилась с работой – убивать и грабить в нашем родном городе не перестали. Также раз в неделю мы давали «сериал с продолжением» об алмазах, алмазодобыче, превращении камней в бриллианты, а также о Настене, осваивающей совершенно новый образ жизни. Передачи о приехавшей в Петербург из другого века девушке вызывали большой интерес. Она так и жила у Виктории Семеновны.

После репортажа о деревне родственников богатых людей я получила массу звонков от других богатых людей, пока еще не выселивших надоедливых приживал-родственников в удаленные регионы, с просьбой дать консультации и свести с теми, кто уже давно сообразил, как от них избавиться. Я всем звонившим давала номер «дважды нефтяной вдовы», у которой начался громкий бракоразводный процесс с газовщиком.

После первого звонка обремененного лишними родственниками богатея я позвонила холеной дамочке и предложила отправлять к ней потенциальных мужей за консультациями. Та рассмеялась и обещала пригласить меня на очередную свадьбу. Насколько мне было известно от наших журналистов, занимающихся светской хроникой, она опять была нарасхват – еще не оформив официальный развод, получила три предложения руки, сердца и кошелька. Может, мне у нее консультации брать? А то все никак не могу устроить личную жизнь.

Иван Захарович молчал, на мои звонки не отвечал. Вероятно, решал вопросы. Он не любит никому ничего рассказывать «на полпути».

Все, что могла, мне рассказала Татьяна, вернувшаяся через месяц после того, как в Петербурге оказалась я. Подруга сильно похудела, пребывала в отвратительном настроении и первым делом спросила, когда мы встретились:

– Как ты с ним два раза жила?!

– Ты про Виталю?

Я ожидала, что она начнет с чего угодно, только не с этого. С Виталей мы на самом деле два раза пробовали жить вместе, но оба раза расходились. Татьяна с ним не ладила никогда, они терпели друг друга только из-за меня.

Вот и на сей раз для начала Татьяна долго ругала моего бывшего сожителя и только потом перешла к рассказу о тех, кто держал ее в заложницах. По ее мнению, они устроили ей пытку Виталей. Я подозревала, что Виталя считал точно так же: ему устроили пытку Татьяной. Но зачем?

Оказалось, чтобы добиться уступок от Ивана Захаровича. Правда, как сказала подруга, представители «Росалмторга» заключали пари на то, кто кого убьет – Татьяна Виталю или Виталя Татьяну. Проиграли все. А услышав причину, почему до смертоубийства дело так и не дошло, долго смеялись. Оба заложника сказали, что не хотели расстраивать меня убийством друг друга.

В результате все необходимые лицензии на ведение разработок в известном нам регионе получил «Росалмторг» и уже начал его освоение. Иван Захарович отступил. Однако, зная Сухорукова, я не думала, что он сделал это навсегда. Хитрый старый жук, начавший путь с острогов в советские времена, а с перестроечных поднимающийся все выше и выше, не мог забыть об алмазах. Не тот человек! «Алмаз-сейл» из региона тихо ушел, но продолжал работать, только в других местах нашей необъятной страны.

Я решила, что мне следует напроситься в гости к чете Бухаровых и порасспрашивать их. Привлекает ли их «Росалмторг»? Связывался ли с ними еще кто-то? Или Леонид Петрович опять уехал за границу, теперь – читать лекции о том, как у него фактически отобрали месторождение, которое он хотел просто изучить?

По имевшемуся у меня домашнему телефону ответили совершенно другие люди и сказали, что купили квартиру, Бухаровы в ней больше не живут. Я напряглась. Не пришлось ли ученому с супругой срочно продавать жилье, чтобы с кем-то за что-то расплатиться? Иван Захарович не мог их выгнать. Не тот человек опять же. Он ведь понимает, что не Бухаровы виноваты в том, что его обскакали представители «Росалмторга». Да и покупал он в любом случае не эту квартиру, а другую – для сына.

Мобильные телефоны Ольги Ивановны и Леонида Петровича были выключены или находились вне зоны действия сети.

Я позвонила своему бывшему сожителю Витале и спросила про Бухаровых. Мое сообщение для него стало новостью, и он признался, что их компания как-то выпустила геологов из виду. Не до них было. Но теперь Виталя обещал лично выяснить этот вопрос. В конце разговора мой бывший сожитель добавил, что я ему должна быть благодарна до конца своих дней. И вообще ему памятник при жизни надо поставить.

– За что? – не поняла я.

– За долготерпение! Ты знаешь, сколько времени я провел в обществе твоей любимой подружки? Мне никогда никого в жизни так не хотелось убить, как ее!

Далее я выслушала уже знакомые претензии, только теперь в интерпретации Витали. Представляю, как потешались представители «Росалмторга», слушая их перепалки.

– Почему ты не подал сигнал «тревожной кнопкой»? – спросила я у бывшего сожителя.

– У меня ее сразу же отобрали. В «Росалмторге» трудятся профессионалы.

– Что планируют теперь делать Иван Захарович и его профессионалы?

– Он тебе сам скажет. Если посчитает нужным.

Вскоре мы с Татьяной получили приглашение в загородный особняк Ивана Захаровича.

Глава 29

Вместе с хозяином нас вышел встретить… бывший интеллигентный человек Степан Прокофьевич. Только выглядел он не бичом, жаждущим избавиться от пагубного пристрастия к общению с зеленым змием, а очень и очень солидно. Мой таежный знакомый был в хорошем костюме, при галстуке, в начищенных ботинках, гладко выбрит, от него приятно пахло дорогим одеколоном с ароматом морского бриза. Даже выражение глаз у него стало другим! И весь облик изменился! Я сначала никак не могла решить, он это или его брат. Оказалось – он.

– Ну, здравствуй, о чисто гений красоты! – произнес хорошо запомнившийся мне голос, только без хрипа, как в первые минуты нашей прошлой встречи со знатоком литературы и всего на свете.

Мы обнялись, Степан Прокофьевич троекратно меня поцеловал.

– Не можешь поверить, что это я?

– Вы артист?

– Ну, моя профессия требует артистических навыков и умения преображаться, – услышала я многозначительный ответ.

– Не мучай девку! – прогрохотал своим басом Иван Захарович. – Он – частный детектив. Один из самых дорогих. С мировой репутацией.

– С европейской, – скромно поправил бывший бич.

– Для меня Европа и есть мир, – объявил Сухоруков. – Старый Свет. Если оценили там, оценят все.

– И в уральской тайге вы работали на европейцев? – посмотрела я на Степана Прокофьевича – если это, конечно, его настоящие имя и отчество.

Тот кивнул.

– Европейцы не хотят, чтобы наши их снова кинули, – пояснил Иван Захарович, провожая нас к столу.

– Их кинули с алмазами? – посмотрела я на лесного знакомца.

Тот снова кивнул и рассказал про сделку, о которой известно только в узких кругах. Представители одной маленькой, но богатой европейской страны, конечно, не желали, чтобы весь мир (и даже представители других европейских стран) узнал о том, как их надули русские.

Одна известная компания из этой маленькой, но богатой европейской страны стала партнером в геологической разведке и разработке месторождений в определенной части Российской Федерации. Причем данная часть Российской Федерации находилась не очень далеко от Европы, что представителей той страны, естественно, устраивало гораздо больше, чем весьма удаленная Якутия. Европейцы даже отправили первый транш, а наши, как и следовало ожидать, его «освоили». По условиям договора, после проведения геолого-разведочных работ участок должен был делиться на две части, одну планировали разрабатывать русские, вторую – европейцы.