Синтез - Токацин

…Комиссия работала в хранилище одна, никого из сарматов не пустили. Гедимин попытался войти без спросу, но двое патрульных крепко взяли его за плечи, оттащили к противоположной стене и удерживали там оставшиеся полчаса. Ремонтник боялся, что сарматы из Ведомства заберут его ирренций, но спустя час комиссия вышла из хранилища с пустыми руками.

— Хорошая работа, Гедимин Кет, — кивнул Масанг, остановившись рядом с сарматом. — Довольно простые средства… и цель практически достигнута — у вас на руках двести граммов ирренция. Что именно вы собирались сделать, когда вмешался Константин Цкау?

Гедимин недоверчиво посмотрел на агента Ведомства. Сквозь зеркальный лицевой щиток не было видно глаз, — сармат не мог понять, что у собеседника на уме. «Как обычно,» — подумал он, стараясь не показать досады. «Ладно, спросил — отвечу.»

— Я хотел отделить пятьдесят граммов для экспериментов, — сказал он. — Если меня отпустят, я покажу выкладки.

— Вам нужно именно пятьдесят граммов? — переспросил Масанг. — Это связано с вашим спором о синтезирующем реакторе?

Гедимин изумлённо мигнул, снова впился взглядом в зеркальный щиток — прекрасно зная, что это бесполезно — и молча кивнул.

— Я посмотрю на ваши выкладки, — сказал Нгылек, жестом приказав патрульным отпустить ремонтника. — Со своей стороны я могу ручаться…

— В этом нет необходимости, — отмахнулся Масанг. — Есть прямое распоряжение, и мы не более чем исполнители. Гедимин, вы можете взять этот ирренций и провести с ними любые манипуляции.

Ремонтник снова мигнул. Константин вздрогнул всем телом и пристально посмотрел на Масанга.

— Даже если эти… манипуляции закончатся взрывом? Я сообщал вам о крошащихся сферах и урановой пыли…

— Мы учли ваши предупреждения, — отозвался агент Ведомства. — Гедимин, завтра вы получите утроенное количество урановых пластин. Вам поручается разделить оставшийся ирренций на три части и сделать три синтезирующих агрегата. Это уменьшит хрупкость и распыление — и, возможно, увеличит выработку. Вам нужно что-нибудь, кроме урана?

— Обсидиан, — ответил Гедимин.

Масанг посмотрел на него, ожидая продолжения, но ремонтник молчал.

— Обсидиан — необычный ресурс… и, честно говоря, в последнее время он становится… специфическим. Не только вы знаете, для чего нужны обсидиановые линзы. Мы постараемся помочь вам, но для вас было бы лучше изыскать свои резервы.

— Резервы не бесплатные, — буркнул сармат. — Если нет обсидиана, поищите доски.

Под зеркальным щитком не было видно, мигает Масанг или нет, но заминка в разговоре тянулась дольше обычного, и голос сармата прозвучал удивлённо.

— Доски? Вы говорите о древесине?

— Да. Вот такие доски, — Гедимин протянул ему обрывок листа из ежедневника. «Не знаю, чем естественная древесина для кровати лучше фрила,» — думал он про себя. «Видимо, я недостаточно знаю о кроватях.»

— Я посмотрю, что можно сделать, — пообещал Масанг, забирая листок, и повернулся к спустившемуся по лестнице Константину. Командир «научников» вернулся один; он выглядел растерянным и даже напуганным, и Гедимину стало неловко.

— Идите со мной. Мы обсудим организационные вопросы. Гедимин, вы можете работать.

Никто не двинулся с места, пока последний из патрульных не поднялся на верхний ярус. Тогда Айрон с облегчённым вздохом похлопал Гедимина по локтю, а Линкен широко ухмыльнулся.

— Tzaat» tesqa! Я думал, дойдёт до стрельбы. Бьорк — толковый теск, не хотелось его взрывать, но… — он пожал плечами. — Иногда приходится. Что теперь, атомщик?

— Я буду работать, — отозвался Гедимин. — Айрон, ты со мной. Хольгер, готовься к переработке сферы. Проверь установку. Иджес…

— Я наверх, — мотнул головой сармат, даже не дослушав. — Ты хороший учёный… наверное. Но я не прикоснусь к светящейся дряни даже пальцем.

…Ирренций — ни цельный, ни разделённый на четыре равные части — не выглядел смертельно опасным, напротив, ровное зелёное свечение странным образом успокаивало Гедимина. Когда он закончил работу, и урановая сфера отправилась в лабораторию, а запаянные в рилкар образцы — каждый под свой купол, сармат выпрямился и улыбнулся. Айрон одобрительно похлопал его по защитному полю.

— Теперь можно измельчать уран?

— Да, — кивнул Гедимин. — Сначала заложим смесь. Кенен достанет обсидиан — соберём слойку. Через месяц сверим выработку.

— Линкен говорит, что двухсот граммов хватит на бомбу, — понизил голос Айрон. — А на реактор?

Гедимин качнул головой.

— До реактора далеко. Сначала — отлаженный синтез… — он посмотрел на ирренций и досадливо сощурился. — А это будет непросто.

— Готово, — сказал Гедимин, пройдя от спинки до спинки собранной кровати, и шагнул на пол. — Пробуй.

— Оп-ля! — Кенен вспрыгнул на дощатый «помост» и вприпрыжку прошёлся по нему. Доски были достаточно прочными, чтобы выдержать вес нескольких сарматов; Гедимин слегка беспокоился за соединения — их пришлось сделать менее надёжными, чтобы сохранить возможность разобрать сооружение и собрать заново. Кенен подпрыгнул на полметра и тут же уселся на кровать и перекатился на спину.

— Вот это вещь, подобающая свободному гражданину! — он одобрительно щёлкнул языком и начал рыться в карманах. — Спасибо, Джед. Хорошая работа. Держи.

Он долго вынимал из-под комбинезона свёртки и пакеты, — Гедимин только удивлялся, что хрупкий минерал не раскрошился во время прыжков Кенена.

— Пятнадцать фунтов, — учётчик выложил весь обсидиан на край кровати и растянулся на животе, уткнувшись лицом в доски. — У-ух! Ты нюхал, как она пахнет? Настоящее дерево, Джед. Держу пари, у твоего Конара нет кровати из настоящего дерева. В лучшем случае её спинки покрыты шпоном. Вот таким тонким шпоном — только для вида. Откуда в Альбукерке деревья?!

Гедимин перебирал обсидиан и не счёл нужным отвечать на несвязные восторженные вопли. Минерала должно было хватить и на линзы для синтезирующих агрегатов, и на собственные опыты сармата, и даже немного оставалось на случай, если появятся новые идеи. Пока их не было — только единственная навязчивая мысль о нейтронной пушке… и изредка всплывающие надежды на доступ к плутонию. С плутонием не мог помочь даже Кенен. Ведомство развития могло прислать обеднённый уран и даже достать доски, но то, что не производилось на территориях… Гедимин отогнал бесполезные мысли, рассовал свёртки по карманам и повернулся к Кенену.

— Хватит на сегодня. Я иду спать.

— Конечно, Джед, — торопливо закивал учётчик. — О кровати не беспокойся. Утром найду, кто её донесёт. Заходи вечером — посмотришь, как она будет смотреться в комнате.

Кассетный цех не прекращал работу ни на минуту, и Гедимин ненадолго остановился, чтобы осмотреть станки, но Кенен потянул его за рукав — ему не терпелось вернуться в барак. Отбой объявили ещё полтора часа назад; смену в цехе приняла Мика, и Гедимин, кивнув ей на ходу, вышел на остеклённую галерею. Новую партию гексафторида уже доставили, и путь был открыт, — предупреждающие знаки погасли. Сармат вспомнил, что сегодня ещё не смотрел на центрифуги в обогатительном цехе, и ускорил шаг.

— Ш-ш! — Кенен, резко остановившись, ткнул его пальцем в бок. — Тихо, Джед. Что там за шум?

Галерея мягко, едва заметно вздрогнула; Гедимин почувствовал слабое давление на уши и развернулся к зазвеневшему стеклу. Оно звякнуло ещё раз — что-то массивное встряхнуло всё здание. Внизу, между заводом и глухой стеной барака, медленно разворачивался барк. В темноте он казался чёрным, и Гедимин не мог рассмотреть никаких опознавательных знаков. От барка к складам отъезжали погрузчики. Сармат узнал их — они предназначались для перевозки топливных кассет. Все они шли без груза, погасив фары, и бортовые огни барка тоже были погашены.

Развернувшись носом к лесу, огромный корабль замер на месте. «Антиграв!» — промелькнуло в голове Гедимина, и он, прикрыв собой Кенена, вместе с ним распластался на земле. Защитное поле сомкнулось над ними на долю секунды позднее — но до того, как вся галерея вздрогнула, и стекло тонко зазвенело. Перекатившись на спину, Гедимин увидел удаляющийся силуэт барка в звёздном небе.

— Дж-жед, — Кенен потряс головой и ткнул кулаком в защитное поле. — Убери эту штуку. И зачем было так волноваться?! Как-то он сюда сел, и стёкла не повылетали. С чего им выпадать при взлёте?!

Гедимин досадливо сощурился — объяснять Кенену естественные науки он зарёкся ещё десять лет назад. Выбравшись из-под защитного поля, он очень осторожно потрогал стекло. «Выдержало,» — довольно хмыкнул он. «Но баркам тут делать нечего. Откуда он взялся?!»

— Ты видел опознавательные знаки? — спросил он у Кенена. Тот развёл руками.