Калинин - Анатолий Толмачев

Заглушая слова оратора, над полем пронесся самолет с красными звездами на крыльях. Все проводили его взглядом — «свой». Но минут через пять самолет возвратился и открыл пулеметный огонь по войскам. Замаскировался под своего, подлюга!

Бойцы вскинули винтовки. Треск ружейных залпов разорвал воздух. Запахло порохом, боем.

Калинин спокойно остался стоять на тачанке. Во всяком случае, так казалось окружающим. Между тем Михаил Иванович чувствовал себя неважно, или, как он сам потом вспоминал, был «в дурацком положении». «…Красноармейцы на коварство врага отвечают пулями… я же стою на чистом месте лишним человеком, и в кармане нет даже револьвера; спрятаться, кроме как под тачанку, некуда, но кто же позволит себе спрятаться на глазах целой дивизии? А между тем враг льет и льет свои пули, а ты беспомощно стоишь и ждешь, когда его прогонят. Положение не из важных».

Шесть-семь минут, пока вражеский самолет не скрылся за горизонтом, показались очень длинными. Но вот возбужденные перестрелкой бойцы вновь собрались вокруг тачанки. С уважением посматривали они на сугубо штатскую фигуру Председателя В ЦИК.

Калинин между тем откашлялся и как ни в чем не бывало продолжал речь:

— Коммунисты — сыновья великого трудового народа, они бойцы, которые поклялись перед всем трудовым народом или умереть, или добыть свободу. И эта свобода будет. Ни польские паны, ни английские лорды, ни американские фабриканты — никто не задушит миллионный народ, который хочет быть свободным и создал армию, которая непобедима.

В начале июня Первая Конная армия прорвала фронт белополяков, за ней двинулись в наступление все войска Юго-Западного фронта. К концу июля Красная Армия подошла к Варшаве…

Вернувшись в Москву, Михаил Иванович снова думает о поездке. На этот раз он направится на юг, в районы, освобожденные от белогвардейцев. Дон, Кубань — вот где необходимо побывать!

Выступив на I Всероссийском съезде трудовых казаков, Калинин выехал по задуманному маршруту.

На Дону и Кубани жестокую драму пережили семьи, члены которых служили в Красной Армии. В одной белоказаки расстреляли отца, в другой — сыновей, в третьей запороли до смерти мать… В некоторых станицах деникинцы расстреляли не одну тысячу людей. Запомнилось крестьянское собрание в слободке Николаевке Таганрогского уезда. Крестьяне там в своем большинстве поддерживали советскую власть. Но большинство это было пассивно, не верило в свои силы и боялось высказать открыто симпатии к советской власти. А меньшинство — кулаки, попы, бывшие офицеры, чиновники, — эти кричали на всех перекрестках, что советская власть притесняет-де казачество, хочет отобрать у него землю, лишить вековых вольностей. Оно, это меньшинство, не только кричало, но и действовало… И создавалось впечатление, что все казаки недовольны новыми порядками.

Михаил Иванович разъяснял, что советская власть не собирается мстить казакам, попавшим под влияние белых, что теперь наступило равенство для всех национальностей, для мужчин и женщин, что надо решительно становиться на рельсы новой жизни.

Говорил Калинин, как всегда, просто и убедительно и видел, что крестьяне живо реагируют на его слова. Не всему еще верят, иногда посмеиваются, но слушают с интересом.

Летом Калинину довелось еще раз побывать в Петрограде. Во второй половине июля он вместе с Лениным выехал туда на открытие II конгресса Коммунистического Интернационала.

В Смольном водил делегатов по дворцу, показывал Актовый зал, знакомил с его историей. В тот момент, когда Михаил Иванович рассказывал, как Ленин провозгласил здесь советскую власть, в зал вошел сам Владимир Ильич. Все бросились к нему. Кто-то запел «Интернационал». Под сводами исторического зала впервые на разных языках прозвучал пролетарский гимн, ставший гимном первой в мире Республики Советов.

Девятнадцатого июля открылось заседание конгресса. Михаил Иванович приветствовал делегатов от имени рабочих и крестьян Советской России.

Потом с глубочайшим вниманием слушал доклад Ленина о международном положении и основных задачах Коммунистического Интернационала.

До конца 1920 года Калинин еще трижды выезжал по стране с поездом «Октябрьская революция». Побывал вновь на Дону и Кубани, посетил районы боевых действий Красной Армии против Врангеля.

В конце декабря состоялся VIII съезд Советов РСФСР. Это был съезд, на котором Ленин поставил задачу — перевести хозяйство страны, в том числе и земледелие, на новую техническую базу, на техническую базу современного крупного производства. Такой базой, говорил Владимир Ильич, является только электричество.

Именно на этом съезде Ленин выдвинул свою знаменитую формулу: «Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны»,

«Надо добиться того, — призывал он, — чтобы каждая фабрика, каждая электрическая станция превратилась в очаг просвещения, и если Россия покроется густой сетью электрических станций и мощных технических оборудований, то наше коммунистическое хозяйственное строительство станет образцом для грядущей социалистической Европы и Азии».

ТРУДНОЕ ВРЕМЯ

Кончилась гражданская война. Пока шла война, крестьянство еще кое-как мирилось с продразверсткой. Теперь никто мириться с ней не хотел. Да и самой советской власти разверстка была невыгодна, так как лишала крестьян стимула к развитию хозяйства.

Используя недовольство в деревне, зашевелилось кулачество. В Тамбовской губернии, на Украине, на Дону, в Сибири ему удалось подбить крестьян на восстание. Истомленные беспрерывными войнами и голодовкой, некоторые рабочие тоже высказывали недовольство. Кое-где на фабриках и заводах вспыхнули забастовки.

В стране начинался политический кризис, который надо было возможно скорее ликвидировать. Кризис отразился и на партии. Уцепившись за спорный вопрос о роли профсоюзов в построении социалистического общества, Троцкий навязал партии дискуссию. Он потребовал превратить профсоюзы в придаток государственного аппарата, отнять у них функции защиты материальных, бытовых и культурных интересов рабочих. Он предложил также военизировать труд рабочих, ввести военные методы на производстве.

Одновременно выступила и так называемая «рабочая оппозиция», один из руководителей которой, Шляпников, отрицал руководящую роль пролетарского государства и настаивал на том, чтобы подчинить государство профсоюзам, ликвидировав, таким образом, само государство.

Разброд и сумятицу, возникшие в связи с этим в головах многих коммунистов, разрешил Владимир Ильич Ленин. Профсоюзы, учил он, — «…это не есть организация государственная, это не есть организация принуждения, это есть организация воспитательная, организация вовлечения, обучения, это есть школа, школа управления, школа хозяйничания, школа коммунизма».