Надрывы - Михаил Дубаков

Грандин, как большинство гномов, читать не умел. Книжки попросту презирал, считая всякую учебу делом бессмысленный и даже вредным. Вид читающего человека или гнома вызывал в нем чувство искреннего непонимания.

Фортохт все свободное время сидел за книгами у своего любимого камина. Он не уставал повторять, что книги — это все, что ему нужно, кроме, может быть, трубки, которую он очень редко вынимал изо рта, лишь когда ел и спал. Фортохт умел колдовать, что для гномов было исключительной уникальностью. Конечно, настоящим магом он не был, но всякие несложные штуки изобразить мог, а в магии "запорной", как он сам ее называл, достиг серьезных успехов, перещеголяв по изяществу и мастерству многих имперских магов. Правда, силы у Фортохта было маловато, поэтому на многое он способен не был.

Лишь три дня назад шестерка покинула Вартовые горы, а Фортохт уже совершенно изнылся и теперь его расположение духа было самым отвратительным.

— Ну сколько можно тащиться по этому мерзкому лугу! — проворчал он, неуклюже подпрыгивая на спине у пони (верховую езду, после войны и оружия, он ненавидел больше всего на свете).

— Поехали бы себе спокойно по Тракту…

— Фортохт, не болтай чепухи, — степенно оборвал его Стар. — Так скорее — это раз; на тракте нынче неспокойно, патрули шастают — это два. Так что не следует ли тебе угомониться и сосредоточиться на езде?

— Вот-вот, друже, ехай себе смирно, — поддакнул Грандин.

— Смирно, смирно… — пробормотал маленький гном, с ненавистью глядя на пони. — Глаза б мои этих чудовищ не видели…

Пони, словно чувствуя неприязнь маленького гнома, скакала на редкость неуклюже, при каждом удобном моменте подпрыгивая и замысловато виляя. Фортохт едва держался на норовистой лошадке и вздохнул с облегчением, когда Стар приказал спешиться, потому что в таком лесу ехать верхом было совершенно невозможно.

Лес был зловещим. Не просто там мрачным, густым, темным, а именно зловещим, настораживающим. Ни единого звука, кроме треска сухих веток под ногами, ни единого живого создания, даже деревья казались безжизненными, а от того и страшными.

Страх проникал в сознание вместе с вялым воздухом, скрытая угроза мерещилась в каждом лучике тусклого призрачного света, безнадежность и апатия отпечатывались в каждом шаге, и чем решительнее делался этот шаг, тем сильнее страх давил на сознание.

— Морок… — прошептал Стар, невольно поглаживая рукоять кистеня на поясе.

— Но от этого не легче… — проворчал Фостри, вытирая пот со лба.

— Зато не укусит, — ухмыльнулся Грандин.

Угрюмую зловещую тишину чащи аккуратно раскрошил на мелкие части утробный рык большого, уверенного в своих силах хищника.

Отряд остановился.

— Кто это? — выдохнул Фортохт, испуганно оглядываясь по сторонам.

— Кто, кто… Вестимо кто, — мрачно ответил Стар, — то ли все тот же морок, то ли истинный, что ни на есть, дракон…

— Дракон?! — взвизгнул Фортохт. — Разве они живут в лесах?!

— Лесные живут… — тон Стара стал еще мрачнее.

— А делать то что? Что делать?! — Фортохт суетливо затеребил широкий рукав.

— Тихо! — шикнул Стар, поднося к носу маленького гнома увесистый кулак. Фортохт поперхнулся и замолк, широко открыв глаза.

Чаща вроде замолчала, но настороженная тишина отнюдь не успокаивала. Пусть бы малейший шорох ветра, еле ощутимое колебание воздуха, сразу стало бы легче, но нет, мертвая тишина глухо впечаталась в частокол елей, привязала себя дюймовыми веревками к могучим стволам, вбила свое непроницаемое тело в прелую землю.

Гномы яростно слушали лес, но только тяжелое напряженное дыхание собственных легких — больше ничего.

— Чё делать-то будем? — шепотом спросил Грандин.

— Пошли, — Стар упрямо выдвинул вперед подбородок и неторопливо направился вглубь.

Остальные с сомнением переглянулись и пошли следом, таща на поводу упирающихся пони.

— Животины, знать, чуют… — покачал головой Грандин, на больше не сказал ничего, поворачиваться спиной к опасности он не привык.

— А ты когда-нибудь драконов видел? — жалобно глядя на Грандина, спросил Фортохт.

— Нет, — мрачно ответил тот.

— Ох, конец нам… — простонал маленький гном, хватаясь за голову.

Словно в подтверждение его слов, оглушительный рык раздался совсем рядом, чуть левее от первого. В нем было все: неутолимая ярость и жажда крови; нет, не привычной крови простой жертвы для пропитания, а истинной крови убитого только потому, что это доставляет удовольствие.

Все невольно остановились, покрепче сжав рукояти топоров и мечей. Глаза напряженно искали близкого хищника, но ничего не замечали.

— Уж не невидимка ли он… — пробормотал Гнарли, понапрасну пялясь в сумрак леса.

Вновь ни единого звука на протяжении пяти минут. А потом из-за ближних кустов гордой поступью вышел небольшой зверек, напоминающий кошку, только вдвое больше, остановился, заносчиво обвел взглядом гномов и рыкнул так, что уши позакладывало. Потом так же гордо и независимо удалился.

Все, совершенно ошеломленные, провожали даблкошку осоловелыми взглядами, а потом разом грянул дружный взрыв хохота, вчистую разрядивший обстановку. Фортохт упал на землю и сквозь слезы хохотал над собственным страхом, Стар глухо похохатывал, опершись на рукоять боевого топора, остальные тоже не сдерживались, дав выход напряжению.

— Да-а! Стр-р-рашная зверюга! — с притворной серьезностью покачал головой Стар.

— Да уж… — поддакнул Фостри.

— Ну что, пошли, что ли?

Смех постепенно улегся, отряд двинулся дальше, и лес без единого звука уже не казался таким зловещим.

Через полчаса Фортохт вновь заныл:

— Ой, не могу идти! Словно держит что-то… вяжет… Не пускает дальше!..

— Эва, какой нежный! — хохотнул Грандин. — Топай, топай!

Но спустя еще минут десять всем было не до смеха. Ноги словно наполнились свинцом, на грудь положили по увесистой гранитной плите, а воздух сделался густой и омерзительно липкий.

— Что, и это морок? — издевательски просипел Фортохт. — Да тут никак не меньше третий порядок стихий затронут, и еще окрестные разделы!

— Видишь? — с некоторым удивлением спросил Стар.

— А толку? Все равно ничего сделать не могу! Силы нет… Нет! Даже и пробовать не стану! Я ни в жизни все параметры и их связи не учту! Так и умереть не долго! От неправильной волшбы-то.

— Зато ясно, что идем правильно, — криво усмехнулся Фостри.

С трудом переставляя неимоверно тяжелые ноги, гномы все же двигались вперед. Пони уже давно улеглись, не в силах сделать и шагу.

Внезапно Стар почувствовал, что теряет равновесие, его швырнуло во влажную землю и вмяло в мягкий слой иголок. Только с огромным трудом он мог шевелить руками и ногами, но вот подняться сил не хватило.

— Ловушка… — выдавил он, — назад все…

Но "назад" уже никто не мог, потому что их тоже вдавило в землю.

Стар лежал и видел перед собой только пенек. Приличный пенек со свежим срубом… Свежим? В следующее мгновение в поле зрения попала пара добротных сапог из бобровой кожи. Гном попытался поднять голову, но не смог. Сапоги постояли секунд пять и исчезли.

— Кто вы? — спросил кто-то сверху голосом сильного, уверенного в себе человека.

— Мы ищем Арсада, — прохрипел Стар.

— Повод?

— У нас просьба… война с империей… — отрывисто бросал слова гном.

Легкость. Воздушная легкость наполнила тело, и захотелось полететь, взмыть в небо какой-нибудь птицей, набрать высоту и камнем упасть вниз. Мускулы внезапно сделались словно стальными, Стар стремительно вскочил на ноги и посмотрел прямо в глаза человеку.

Ему было лет пятьдесят, хотя возраст — хитрая штука. Блеклая кожа на ужасно неправильном лице, неказистый нос, кривые губы. Только глаза говорили правду, холодные голубые глаза со сталью клинка вместо зрачков.

— Не признал, Арсад? — прищурился гном.

— Здравствуй, Стар-воитель, — Арсад сплющил губы в подобие улыбки.

— Мы, как-никак, гости. Может, в доме поговорим?

— Пошли, — мотнул головой маг.

Дом был большим. Большим и темным. Мрачные комнаты освещались лишь светом сквозь редкие слепые окна.

— Война, говоришь… — задумчиво повторил Арсад, выслушав Стара. — Маг, значит, вам нужен…

— Точно так, незаменим, — кивнул гном.

— Долго я ждал! — со скрытой угрозой сказал маг. Сказал тихо и беззлобно, но мурашки пошли по коже бесстрашного гнома, и он невольно поежился. Впервые он встретил человека, чей голос заставлял трепетать, раньше он не замечал такой силы за Арсадом, но, видно, время неумолимо меняет все…

— Добро! — маг решительно встал, тряхнув копной соломенных волос. — Обломают о ваши стены зубы император и его чародеи. В путь.

Стар усмехнулся, переглянувшись с остальными гномами, такого легкого и скорого согласия он не ожидал.