Затмение - Уинстон Грэм

Они пробыли там еще минут десять. Агата велела открыть и принести шкатулку, откуда она достала небольшую расписную камею, предназначенную для маленькой Клоуэнс. От своего решения она так и не отступилась. Росс признал, что в какой-то мере она права, но ее упрямство жутко его раздражало. С самым грозным видом он резко повернулся к Люси Пайп.

— Послушай, тварь. У тебя есть кров, еда, тебе платят. Я прослежу, чтобы ты выполняла свои обязанности как следует! Одно мое слово миссис Уорлегган, и тебя выкинут из этого дома. Я сделаю это снова — приду неожиданно, как сегодня. И когда я приду, то хочу, чтобы эта комната сияла! Слышишь меня? Сияла! Штору нормально повесь, натри как следует зеркала и окна, вычисти пыль с украшений и личных вещей мисс Полдарк. Хочу, чтобы горел яркий огонь — не какие-то там тлеющие угли, и никаких вялых горничных, а не то — пойдешь вон отсюда! И не запихивай больше под кровать неопорожненный горшок, очисти как следует кресло, выстирай халат мисс Полдарк и всё остальное белье! Ты слышишь меня?

— Да, сэр, — послушно и в то же время обиженно пролепетала Люси Пайп. — Я сделаю сколько смогу, но часто я...

— Не хочу даже слышать. Поднимай свой жирный зад и за работу! — Росс посмотрел на Кэролайн: — Поехали?

Пожелав Агате счастливого Рождества и поцеловав ее на прощание, они вернулись в холодный продуваемый насквозь коридор и проследовали по тому же пути, что пришли. Оба почувствовали облегчение, вдыхая воздух, не оскверненный запахами разложения. Они не разговаривали, но когда подошли к залу, Росс сказал:

— Подожди. Осталось еще кое-что...

Кэролайн проследовала за ним через две двери, затем по узкому коридору к другой двери, которую он резко распахнул. Внизу была кухня. Большую темную комнату освещали два фонаря, в очаге ярко горел огонь. Висело несколько рождественских украшений, а рядом с кухней сидело пятеро слуг вразвалку, кто как. При виде Росса они оборвали песню на полуслове, и три женщины вскочили на ноги, не понимая, что произошло, но чувствуя, что этот человек имеет право командовать, хотя они его и не ждали.

Росс подошел к ступенькам.

— Я пришел проведать вас по просьбе моей кузины, она хотела убедиться, что дом в порядке, пока ее нет. И что же мне ей рассказать, как думаете? — спросил Росс.

Никто не проронил ни слова. Одна поставила кружку, а другая икнула и вытерла нос рукавом.

— Что все вы напились и не можете выполнять свои обязанности? Как думаете, я это должен сказать? — он глянул на Кэролайн, стоящую за его спиной. — Думаете, я это должен сказать? Ведь сейчас Рождество. Может, мне стоило закрыть глаза на безобидное веселье. Но как оно может быть безобидным, когда старая больная леди лежит наверху всеми брошенная? Ты! — Один из слуг подпрыгнул, когда Росс посмотрел на него. — Отвечай!

— Сэр, но ведь, — заикаясь, слуга ерзал на стуле и вытирал руки о штаны. — Сэр, ухаживать за мисс Полдарк — не наша работа. Понимаете...

— Послушайте, — сказал Росс, — меня не касается, где там ваша работа, а где нет. В этом доме живет одна леди, которая нуждается в постоянном уходе. Мисс Полдарк — ваша хозяйка, пока остальные члены семьи в отъезде. Она стара и слаба, но отлично знает, что здесь происходит. И обо всем сообщает мне. Так что следите за каждым своим шагом. Мне всё равно, в каком состоянии дом до тех пор, пока за ней хорошо ухаживают. Когда она звонит в колокольчик, двое из вас должны немедленно бежать к ней в любое время! Вы должны служить ей и выполнять любые ее просьбы. Иначе вас всех уволят. Всё ясно?

— Да, сэр.

— Есть, сэр, — тихо бормотали и шептали они друг за другом, обиженные и напуганные.

Росс еще раз осмотрел всё вокруг и повернулся к Кэролайн:

— Теперь нам пора уходить.

В этот момент в кухню ввалился еще один человек. Это был Том Харри.

— А, — воскликнул Росс. — Так значит, ты здесь.

Харри остановился в проходе с кувшином рома в руках.

— Чего вам надо?

— Я отдавал указания другим слугам о том, как они должны работать. Им следует лучше заботиться о мисс Полдарк, или их уволят.

— Прошу вас выйти отсюдова.

Его тон был довольно грубым, но без хозяина Харри был не так уверен в себе.

— Послушай, что я говорю, Харри. Это для твоего же блага.

— У вас нет права сюда приходить.

— Сейчас Рождество, я пришел лишь для того, чтобы предупредить тебя, как и в прошлом году. Но если тебе хочется поспорить на эту тему, так и скажи.

— Прошу вас выйти отсюдова, — прищурился Харри.

— Запомни мои слова. Я вернусь сюда через неделю вместе с хлыстом и воспользуюсь им при случае. Я хочу, чтобы отношение слуг к мисс Полдарк изменилось. Проследи за этим, если шкура дорога.

И тогда они вышли. Джудит радостно заржала, увидев хозяина. Росс подсадил Кэролайн, прыгнул в седло сам, и они медленно поехали по подъездной дорожке, гравий скрипел под копытами. Падал густой снег, и было уже довольно поздно.

Когда они подъехали к воротам, Росс придержал створку для Кэролайн, а она сказала:

— Как же мне нравится сильный мужчина!

Он выдохнул.

— Твоя шутка вполне заслужена.

— Иногда в шутке есть доля правды.

— О да, но обычно это лишь случайное совпадение.

— Сейчас это далеко не случайно.

— Не могу поверить, что такая цивилизованная и утонченная дама, как ты, может на самом деле оценить грубые порядки, принятые в нашем краю.

— Это говорит о том, что ты слишком мало обо мне знаешь, — ответила Кэролайн.

Они поскакали сквозь пелену снега.

Глава третья

До полуночи выпало шесть дюймов снега. К этому времени показались звезды, но мороз крепчал. Над землей задувал ледяной ветер, словно прямо с Голгофы.

Спать легли поздно, не желая отрываться от полыхающего в камине огня, который разжег Росс. В конце концов пламя так разгорелось, что пришлось отодвигаться от него всё дальше и дальше, оно обжигало лица, но в спину атаковал холод. В постели наверху положили грелки и разожгли камины, ведерки наполнили углем и принесли дров на всю долгую ночь. Но они втроем по-прежнему сидели внизу, не желая покидать натопленную гостиную с дружеской атмосферой, свечами и приятной обрывочной беседой.

Наконец, Кэролайн встала и потянулась.

— Мне пора спать, иначе начну клевать носом прямо здесь. Не стоит беспокоиться! Я прекрасно дойду со свечой. Заберусь под одеяла и буду думать о тех, кому повезло меньше. Я не особо набожна, но попытаюсь найти правильные слова, чтобы сказать что-нибудь особенное для одного человека, и буду надеяться, что эта погода не распространится на Францию. Спокойной ночи! Спокойной ночи!

Когда она вышла, Росс сказал:

— Нам тоже пора.

И оба откинулись в креслах и рассмеялись.

— Нам пора, — настаивал он. — Клоуэнс просыпается рано, хоть и только что родилась, и не думаю, что снег ей помешает.

— Как думаешь, Кэролайн говорила всерьез? — спросила Демельза. — Про свой дом. О том, чтобы превратить его в центр для французских эмигрантов?

— Кэролайн всегда говорит всерьез. Хотя вряд ли ее приглашение будет относиться к любому и каждому. Сейчас много говорят о контрреволюции во Франции, и она явно намеревается помочь этому насколько сумеет.

— И как же она сумеет?

— У эмигрантов обычно маловато денег. А кроме того, временами, какими бы благими ни были намерения, гости начинают надоедать хозяевам. Те двое, которых мы встретили в Трелиссике, граф де Марези и мадам Гиз, живут в Техиди уже пять месяцев, наверняка и они, и их хозяева не прочь что-нибудь изменить. А есть и другие.

— И они... как ты их назвал? Контрреволюционеры?

— Де Сомбрей приехал одним из первых. Он, де Марези, граф де Пюизе и генерал д'Эрвилльи. Они постоянно перемещаются туда и обратно. Между Англией и Бретанью.

— Но на что они надеются?

— Половина Франции, ее здоровая половина, устала от безумств революции. Все разумные люди хотят вернуть стабильное правительство, и многие считают, что путь к этому — реставрация Бурбонов.

— А он что, тоже в Англии?

— Кто?

— Бурбон.

— Граф де Прованс. Нет, сейчас он в Бремене. Но прибудет в Англию, когда настанет время. Идея заключается в том, чтобы высадиться в Бретани и объявить его королем. Бретонцы весьма недовольны революцией и восстанут в его поддержку.

— Думаешь, всё получится?

— Впервые со мной заговорили об этом у Трелиссика в июле. В то время я считал эти планы слишком туманными. Но судя по тому, что сказала Кэролайн, с тех пор они значительно продвинулись.

— Но почему Кэролайн так это заботит? Из-за Дуайта?

— Что ж, Дуайт в Бретани, вероятно, она считает, что таким способом ускорит его освобождение. Но думаю, главным образом, она просто не может сидеть сложа руки, пока Дуайт в плену. Конечно, в новом году она поедет в Лондон и попытается освободить его за выкуп, но в Адмиралтействе ее, видимо, попросят этого не делать, потому что стоит только выплатить выкуп, как уже невозможно будет гарантировать, что та сторона выполнит свои обязательства. Скорее всего, это окажется дорогостоящим и бесполезным, и она тоже об этом подозревает. Таким образом, помогать восстанию в Бретани, чтобы сбросить революционеров, это лучший способ найти выход энергии и хоть немного позабыть о тревогах.