Магия венецианского стекла - Наталья Солнцева

– А если этот проходимец – женат? Если у него семеро по лавкам? Если он вообще брачный аферист? Узнал, небось, чья она дочь, и решил вскружить дурехе голову. Астра неопытна, не знает жизни. Мы с Лёлей пестовали ее, пылинки сдували, ограждали от всех напастей не для того, чтобы отдать в руки первому попавшемуся уроду!

– Это вы зря. Явных физических изъянов я у него не заметил.

– Телесное уродство – еще не самое страшное. Бывает хуже! – Ельцов достал носовой платок, вытер лицо. Его бросало то в жар, то в холод. – Какое впечатление он на тебя произвел?

– Нормальное. По чисто внешним признакам – не алкаш, не наркоман и не бандит.

– Сейчас бандиты интеллигентные пошли, не то, что пресловутая братва.

Борисов отрицательно качнул головой.

– Этот мужчина на бандита не похож. У меня глаз наметанный. Говорит грамотно, без жаргонных словечек и разных там ужимок, ясно излагает свои мысли. Заявил, что они с Астрой любят друг друга и хотят строить совместную жизнь без вмешательства со стороны.

– Зачем же он тогда явился?

– Астра послала. Когда узнала, что ее подруга убита. Якобы, она опасается и за свою жизнь.

– В этом есть резон, – озабоченно пробормотал Ельцов. – Среди женщин тоже маньяки попадаются. Вдруг, какая-то сумасшедшая начнет валить всех, кто переспал с ее ненаглядным Захарушкой?

– Остальные дамы с компрометирующих снимков пребывают в добром здравии. На них никто не покушается.

– Твоя правда. Что-то я совсем в панику ударился. А этот, в очках и с усами… Ты уверен, что его прислала моя дочь?

– Вот записка от Астры, – Борисов протянул ему листок бумаги, исписанный размашистым почерком. – Вы ее руку знаете.

– Пишет, как курица лапой!

Ельцов пробежал глазами записку: «Человек, который передаст это послание, бесконечно дорог мне. Я пыталась бороться с собой, но тщетно. Я не могу венчаться с одним, когда мое сердце принадлежит другому. Простите и поймите меня. Можете ли вы, ни о чем не спрашивая и ничего не требуя, помочь мне в сложившихся обстоятельствах? Речь идет о жизни и смерти!»

– Дешевая театральщина! Тьфу! – в сердцах плюнул Юрий Тимофеевич. – Похоже, моя дочурка безнадежно перепутала жизнь с провинциальной сценой. Этот текст она взяла из какой-нибудь плохонькой пьесы, которую репетировала в институте.

Борисова интересовало не столько содержание, сколько подлинность записки.

– Это Астра писала?

– Без сомнения.

– Значит, мы поступили правильно, доверившись посыльному, – Борисов усмехнулся. – Я ничего не скрыл от него. Астра должна знать все нюансы странного убийства подруги.

– Чем же оно странное, Коля? Обычная ревность. Слава богу, теперь ясно, что у дочери не было повода убивать Марину. Она не любит Иваницына! Ей незачем мстить, – в отличие от любой из девиц, которых сыщик запечатлел вместе с нашим Казановой.

– Значит, поискам убийцы даем отбой?

– Мы особо и не утруждались.

– Я занимался этим только ради вашей дочери. Теперь пусть оперативники сами разбираются.

Ельцов должен был бы испытать облегчение от того, что произошло. Астра ни в чем криминальном не замешана, – просто влюбилась в какого-то прощелыгу, потеряла голову и наделала глупостей. Вообразила себя героиней любовной драмы и так вошла в роль, что продолжает действовать по сценарию и сыпать заученными репликами. Чего стоит эта записка, например?

– Зря я жену послушался и не запретил Астре поступать на актерский. Работать в театре она не захотела, зато в жизни спектакли разыгрывает!

– Надо же где-то применять полученные навыки.

– Шутки шутишь, да? – помрачнел Ельцов. – Ты лучше скажи, почему она опасается за свою жизнь?

Николай Семенович уже задавал себе этот вопрос. У Астры воображение развито сверх меры, и характер авантюрный. Решила пощекотать нервы батюшке и матушке, заодно и развлечься. Но ведь Ельцову такого не скажешь.

– Может, до нее дошли какие-то слухи, – пожал он плечами. – Или это элемент ее игры. Сейчас среди состоятельных людей в моде разные реалити-шоу, только не на телеэкране, а живьем. Когда проблем нет, их следует создать, – себе и окружающим. Понимаете?

– Значит, она с нами поиграть вздумала?

– Я только перебираю варианты. Посмотрим!

– Ты дал этому артисту диск с фотографиями? – без улыбки спросил Ельцов.

– Зачем диск? Я вручил ему конверт со снимками.

– Пусть позабавится… Жаль, что ты не пустил за ним наружку. Знали бы, где свила гнездышко сладкая парочка!

– Я не рискнул, – оправдывался Борисов.

– Телефон хотя бы ты у него спросил? Как я могу связаться с дочерью?

– Они сами позвонят – так он сказал.

– Черт! Че-е-ерт…

Карандаш, который Ельцов крутил в руках, хрустнул и сломался.

– Не нервничайте, Юрий Тимофеевич. Все утрясется!

На самом деле Борисов думал по-другому. Он не мог избавиться от беспокойства.

Глава 27

– Это ты?

Астра, затаив дыхание, всматривалась в темноту прихожей.

– Я, кто же еще? – отозвался Матвей. – Почему свет не включаешь?

– Лампочка перегорела. Я щелкнула выключателем, а она – пых! – и потухла.

– Ужин приготовила?

– Я в кухарки не нанималась, – огрызнулась гостья. – Ладно, что-нибудь придумаю.

Пока он отклеивал усы, переодевался и умывался, Астра поставила вариться спагетти. Шницели и соусы ей пришлось освоить, работая у госпожи Гримм.

Карелин ел и нахваливал. Потом он заварил зеленый чай, достал из шкафчика розетку с медом и удивленно поинтересовался:

– Ты не спрашиваешь, что я узнал у Борисова? Ну и выдержка.

– Хочу еще несколько минут насладиться неведением.

– Чутье у тебя отменное, Астра Юрьевна. Новости плохие. Говорить? Или сначала чаю попьем?

– Говори. Марину тоже… сожгли?

– Не-е-ет, – сделал отрицательный жест Матвей. – Ей проломили височную кость, потом утопили.

– В реке?

– В собственной ванне, причем воды там было мало. И на момент утопления Степнова была уже мертва.

Он пересказал все услышанное. Астра молчала, кусала губы.

– Вот фотографии, сделанные частным сыщиком, которого наняла твоя подруга, – с этими словами Карелин протянул ей конверт со снимками. – Любвеобильный у тебя жених!

– Бывший жених… Значит, Иваницын изменял мне не только с Мариной? А я ничего не замечала. И как это у вас, у мужчин, получается?

– Легко, – рассмеялся Матвей. – Женщина обычно видит то, что хочет видеть.

– Какая мерзость! – Она рассыпала фотографии по столу. – Борисов подозревает в убийстве меня?

– Подозревал. Теперь, когда он узнал о нас с тобой, его мнение изменилось.

Ирония в его голосе рассердила Астру.

– Я не настолько ревнива! Думаешь, я могла убить подругу из-за Захара? Марина была беременна, я об этом знала… у меня бы рука не поднялась, даже в состоянии аффекта.

– Ты понимаешь, чем это тебе грозит? Милиция ищет грабителей, Иваницын дрожит от страха, что информация о нем просочится в следственные органы, а твой отец вместе с Борисовым изъяли с места преступления улики и скрывают их от криминалистов. Это все не беда, не вляпайся ты в историю с пожаром и гибелью еще одной женщины. Если кому-нибудь придет в голову связать два факта, – смерть Марины Степновой и госпожи Гримм…

– Хватит! Не продолжай, я сама знаю, что будет. Но когда я уезжала из Москвы, Марина была еще жива. Ты можешь подтвердить, что я находилась в Камышине.

– Ошибаешься. Борисов назвал мне дату убийства, а я прикинул: это случилось, когда ты уже работала у баронессы. От Камышина до Москвы можно добраться за три, максимум четыре часа, убить нескольких человек и вернуться в тот же день.

– Но я никуда не отлучалась…

– Возможно. Только ни Тихон, ни Ида Вильгельмовна не могут свидетельствовать в твою пользу. Один в бегах, другая мертва! Выходит, никакого алиби нет.

Она побледнела, но держала себя в руках.

– Это не я.

– А кто же? Твой жених? Одна из его любовниц, которая умом тронулась на почве ревности? Грабители? Кто?

– Уж точно не грабители. Марина жила скромно, ценных вещей у нее не было. Золотые украшения и небольшая сумма денег, – вот и все, чем могли поживиться воры. Из-за этого лезть в квартиру, убивать хозяйку?

– Тогда получается, твой женишок ее прикончил. Она шантажировала его этими фотографиями.

– Захар? Он бы не решился. За образом рокового красавца скрывается заячья душонка. Я просто закрывала на это глаза. Мне казалось, что с таким человеком спокойнее, – он не лезет на рожон, не рискует… обычные бабьи рассуждения.

– Остается отчим. Борисов предполагает, что тот заглядывался на Марину, а она не отвечала ему взаимностью. Или наоборот, кокетничала с ним. Он тоже мужчина, между прочим, не лишенный чувства ревности.

– Она его терпеть не могла! – возразила Астра. – И почему он убил ее именно сейчас? Не год назад, не два?

– Узнал о беременности, взбеленился…