Четверо в каменном веке, не считая собаки. Том 1 - Дмитрий Селиванов

свойство — лопаться поперёк. Сталь такая, что ли… На той неделе, сажая картошку, сломали один штык. Его и насадили. Только вырезали дополнительные шипы с помощью диска от болгарки, насаженного на точильный круг. Заодно и у старого орудия углубили прорези. Поразительно, но обе вилки получили одинаковые наконечники. Такая, видно, судьба у лопат.

Кровля проседала, ботинки скользили, но дерево стояло на месте. Парни уже несколько раз отъехали, пытаясь оттолкнуть ствол. Михаил в раздражении бросил вилку, та загремела по железу, выгибаясь синусоидой. Еле успел поймать, пока она не свалилась вниз.

— Надо-то ведь всего на каких-то полметра сдвинуть — потом само пойдёт.

Он присел на край крыши, болтая ногами. После беготни вверх-вниз и хождения по краю высота уже не пугала. Он подобрал шишку, которых с сосны насыпалось прилично, и начал крошить её, рассуждая вслух:

— Гораздо легче тянуть. Но у меня такой верёвки нет. Это же надо, чтобы мы стояли дальше вершины. Изображать кота из мультика, которого вбивает в землю, мне неохота. Метров сто длины… Мало того, что такой верёвки у меня нет, так её ещё надо умудриться натянуть. Получается — правильно, что мы не начали пилить. Не смогли бы мы оттолкнуть эту тушу — сто пудов!

Огрызок шишки улетел в сторону коптильни. Не достал — слишком лёгкий.

— А сколько есть?

Андрей плюхнулся рядом. Тоже кинул шишку. Эта ещё оставалась целой — долетела и с гулом врезалась в борт.

— Верёвки? Да там разные. Несколько мотков. Десять там, восемь сям. Не помню.

— Давай поищем. Если даже короткие, то можно тянуть в две стороны, под углом…

Михаил подскочил и принялся мерить крышу шагами:

— Блин! Этот удар по голове мне все мозги скособочил. Ничего не соображаю. До ближайших деревьев метров шесть. Когда крутили плахи, в лес зашли.

Он решительно направился вниз.

— Значит, так: проволока есть, верёвки есть, блоки есть. Сейчас соорудим.

Уже спускаясь, понял, что Андрей так и сидит на краю.

— Ты идёшь?

Два алюминиевых блока приехали когда-то вместе с семьёй. Всякие скобяные товары — дефицитная штука в советские времена. Вот и прихватили, не стали бросать на старой квартире. Проволокой-тройкой прикрутили к деревьям, на расстоянии метров пяти друг от друга. Должно хватить, чтобы уйти от возможного удара. Тем более, что Михаил предполагал тянуть в стороны, а не обратно к дому. Дополнительный коридор безопасности получается.

Верёвки пришлось связывать из четырёх кусков. Разной толщины, но это не так важно, лишь бы через блок прошло. Середину получившегося большого троса закинули метров на пять по стволу. С помощью трелёвочной вилки удалось зацепить повыше, на одну из веток — теперь не соскользнёт. Вытравили свободные концы. Вес самой верёвки, колышущейся от рывков, заставил дерево качаться. Упёрлись ногами рядом с блоками — первый рывок должен стать особенно мощным.

— Готов? — Крикнул Михаил другу на той стороне предполагаемой траектории падения.

— Да!

— И р-р-ра-аз!

Провисшая верёвка отхватила ещё метра полтора. Натянуть до конца не получилось. Перехватили одновременно, наблюдая друг за другом. Стоит одному ослабить хватку, как верёвку утянет в сторону, а дерево повалит в неизвестном направлении.

— Ды-ва!

Снова короткий перехват. Кажется, что скоро лопнет голова от напряжения. Упереться ногами в ствол — по-другому не удержать.

— Три-и-и!!!

Веревка резко провисает и оба мужчины падают на землю. Михаил подумал, что лопнула или развязалась. Нет. Вот оно — падает. С громким треском ствол великана скользнул между деревьями. Мужики с матами принялись трясти головами и выворачивать рубахи. До этого падение деревьев они наблюдали со стороны. Теперь весь мусор в виде хвои и мелких сучков посыпался на них. Одна особенно меткая шишка с кулак размером ударила Михаила по голове, заставив присесть от боли. Снова рассадило старую рану. Даже поплыло перед глазами.

Отдышавшись, Михаил посмотрел на дело рук своих. И друга, конечно. Дерево упало на засеку, которую навалили раньше. Но от комля до края леса меньше десяти метров, а длина всей тушки — гораздо длиннее. Надо замерить, кстати. Вершина легко перевесила комель, который взлетел выше крыши, ударился о землю, снова взлетел, пружиня на стволах засеки, и, снова качнулся вниз. Наконец, остановился на высоте роста, мелко вибрируя. Михаил посмотрел, как оно там, и матюгнулся: взлетая, срез дерева прошёлся по самому краю следующей поперечной плахи, выломав толстую щепу. Будь ствол еще на ладонь длиннее, и эта плаха взлетела бы, разметав полкрыши. Повезло.

Михаил очистил срез от земли. Получилось не очень — смола уже натекла из пор. Но можно понять, что под слоем грязи — идеальная полированная поверхность. Дерево оказалось срезано одномоментно. А на Земле, наверно, на месте их участка торчат десятиметровые пни в два обхвата. Товарищ тоже погладил срез.

— Ну, что? Передохнули? Продолжим? — Михаил размял пальцы.

— Угу. Только валить лучше вдоль крыши. Если попробуем сделать также, то стену разворотит, там же склон.

Вождь и командир кивнул — он сам думал так же. По отработанной технологии завалили и этого монстра. Хотя, он ни в какое сравнение не идёт с первым — раза в два тоньше. Даже упираться не пришлось, хватило рывка. Правда, мусора навалило не меньше. Но в этот раз парни предохранились — надели капюшоны. Михаил ещё и обмотал голову полотенцем — мало ли какая гадость… Так его и застали девушки, вернувшиеся со скалы: в куртке цвета хаки, в капюшоне, и с тюрбаном из большого ярко-красного полотенца.

— Ты что? Это что? Это моё?! — Ольга накинулась на мужа с хворостиной, которой по дороге сшибала траву и листья.

— Оля! Опять?!

Михаил сбежал от неё под крышу — там хоть размахнуться нельзя.

— Я ж почти инвалид уже! — Орал он оттуда. — Если бы не разбила мне вчера голову, то я бы не боялся падения шишек. Между прочим, сегодня опять досталось по голове.

— Так ты сам нацепил эту штуку.

— Не-е-е. Это без вас было. Мне на голову шишка с дерева упала. Вот такая.

Михаил показал чуть меньше своей головы.

— Ох, горе ты моё! Сам будешь полотенце от смолы чистить. Хоть бы под капюшон спрятал.

— Дык! Нэ лызит.

— Тьфу, клоун. Чтоб почистил.

— Почищу. Нам бы перекусить. Сделаешь?

— Могли бы и сами.

— Ну, мы заняты были. Работали. С риском для жизни даже.

— Ладно, я сейчас.

На обед снова уже поднадоевшая говядина. Все вяло ковырялись вилками в тарелках.

— Оль, может котлетками, а? Надоело уже выуживать прожилки из зубов.

— Ладно. В следующий раз сделаю. Мясорубку сам крутить будешь.

— А, это завсегда пожалуйста.

После обеда приступили к