Королевский тюльпан. Дилогия (СИ) - Лебедева Ива

Брат Этьен — я наконец вспомнила имя брюнета — обернулся к своему спустнику и лишь слегка приподнял бровь:

— Боюсь, вы слишком много на себя берете, брат Лирэн.

О!

Так, кажется, пока эти двое будут выяснять отношения между собой, у нас есть шанс сделать ноги. Шанс был бы еще больше, если бы не Магали. Чисто теоретически я могу уволочь ее вглубь рощи и вообще к тюльпановой грядке, туда никто не залезет. Но это выход только на самый крайний случай, потому что лекарке надо домой и желательно потом еще вернуться с нашими припасами. То есть…

М-да, все усложнилось. Как минимум надо искать новое место встречи.

Я прищурилась на застывших в напряженной позе мужиков и бочком-бочком подобралась к Магали. Прошептала на ухо:

— У брюнета преимущество — у него огнестрел и кошка. А у нахала только огнестрел. Так что двигай ближе вон к тому переулку и тикай, а мы рванем в заросли. Что-то мне подсказывает, что брат Этьен не будет стрелять вслед и наглому гаденышу не даст это сделать. Встретимся послезавтра… у зеленой бочки.

Магали искоса глянула на меня и кивнула. Тележкой она явно решила пожертвовать, оставив этот трофей мужчинам. Ну, и правильно, все нужное мы из нее уже выгрузили в самой гуще кустов, а себе она новую заведет.

Условное место «у зеленой бочки» — на самом деле секретное слово, код почти что шпионский. Если кто-то из этих двоих незваных мужиков обладает настолько тонким слухом, что улокаторит наш шепот, пусть гадает до посинения, в каком именно месте мы собираемся в следующий раз назначить рандеву.

Что-то мне подсказывает, конечно, что никто не запретит установить слежку за домом Головы-на-плечах и просто тащиться следом за Магали, куда бы она ни направилась. Но в способности нашей лекарки я верила, тем более что она сама сказала, что сумеет уйти от слежки, не в первый раз.

— Подумай на досуге, какого черта эти двое искали возле проклятой рощи, — шепнула я напоследок.

Магали нахмурилась вопросительно, а потом вдруг прикусила губу и так выругалась, что я едва не присвистнула от восхищения.

— Уши оборву поганцу, — пообещала лекарка самым кровожадным голосом, а потом бросила ручки тележки и так рванула по указанному переулку, что только пятки засверкали.

Поскольку двое мужчин все еще напряженно пялились друг на друга и здоровенная Крошка в связи с этим охраняла своего брюнетистого двоелапа от другого, блондинистого двоелапа, отреагировать они не успели. Ну и мы с Нико терять времени не стали — мелкий хапнул Паши поперек пуза, я схватила ребенка за руку и мы дружно припустили в родные кусты, как два зайца от охотничьих собак.

Наверное, я даже не удивилась, что двое мужчин моментально перестали сверлить друг друга взглядами и рванули было за нами. Но, кажется, даже их высокое положение в обществе, надышанность цветами и наверняка спрятанные по карманам свежие бутоны не помогли им так бодро драпать по заколдованной местности, как это могли сделать мы. Так что преследователи предсказуемо и очень быстро стали отставать.

— Мадам! — судя по голосу, вслед нам орал брюнет. — Мадам, подождите, я… мы не причиним вам вреда! Нам необходимо поговорить, это касается вашей безопасности!

Ага, нашел дурочку. Моя безопасность сейчас в моих ногах. Чем быстрее я ими перебираю, тем безопаснее становится.

— Мадам! — О, и блондин орет, словно пароход в тумане. Ну, пусть покричат, им полезно. Наверное. — Мадам, не делайте глупостей!

Не буду. Вот честное слово, прямо сразу послушаюсь такого своевременного совета. Ни одной глупости в ближайшее время. Один только бег в темноте по пересеченной местности с ребенком и кошаком на буксире.

Когда мы остановились, крики преследователей давно затихли далеко позади. Мы с Нико дышали как два паровоза, а Паши недовольно мяукал и скреб лапами по куртке мальчика, добиваясь того, чтобы рука, намертво стиснувшая котенка поперек пуза, хоть немного разжалась.

— Уф-ф-ф… за припасами придется вернуться позже, — отдышавшись, выдала я в темноту скорее для себя самой. — Луи сходит утром.

— Ага, — согласился Нико, отпуская наконец Паршивца на травку. — Я с ним схожу.

— Ничего подобного, — зловеще ухмыльнулась я, ловко ловя непослушное дите за шиворот. — Ты у нас отбегался, ваше тюльпаньшейство. Обещала по штанам надавать, если пойдешь следом?

Нико так жалобно заморгал на меня длинными ресницами, что я чуть было не растаяла, как мороженка, в лучах луны. Но героическим усилием сдержалась и даже изобразила грозную нахмуренность.

Тут ко мне прилез мурчать и тереться об ноги второй неслух, тот, которому было обещано по репьястому хвосту.

Подлизываются, засранцы!

— Ну, Лина-а-а… мы же как лучше… а если бы не Паши, та большая катланка тебя бы съела!

ЛИРЭН

Опыт ночных побегушек у меня тоже с детства, как и умение кричать на бегу. В детстве я орал «не догонишь!», позже — «стой, хуже будет!» и почти всегда был прав. Даже увесистый сверток монет не стал помехой — приходилось носиться и не с таким грузом.

А вот бегать наперегонки с катланком еще не случалось. Причем гнусная бестия не кинулась следом за девицами, как охранная псина. Она угадала направление хозяина и мчалась впереди, разумеется, не только него, но и меня. А так как народный вельможа бегал медленно, едва вырвавшись вперед, она села, ожидая.

Об эту зубастую недвижимость я и споткнулся на всем ходу. Огромная кошка решила, что это я ее обидел, а не наоборот. Надо мной нависла недовольная морда, глаза сверкали ярче луны.

— Э-э, все в порядке, — пробормотал я. — Вот поверь, за всю жизнь ни одной кошки не обидел и начинать с тебя не собираюсь.

Рука наконец-то дотянулась до клинка, так, на всякий случай. Случай пришлось отложить: едва она легла на рукоятку, глаза засверкали еще ярче и к ним прибавился вид клыков. Очень умная тварь, надо такую завести.

— Крошка, правда, мы это не едим? — насмешливо спросил слегка запыхавшийся конкурент.

— Вы встали на моем пути, — сказал я, слегка отодвигаясь от животного. — Для многих это стало последней ошибкой.

— Пока что это вы лежите на моем пути, — усмехнулся главный мануфактурщик. — Впрочем, вы ошибаетесь: не в моих правилах топать за убегающими дамами.

— Если так, то вы их нарушили, — проворчал я, поднимаясь и отряхиваясь с таким спокойствием, будто рядом не было ни огромной кошки, ни врага.

Мануфактурщик промолчал. Следовало раскланяться и разойтись. Но в сознании застряли слова: «Это касается вашей безопасности».

— Я был бы… — Как в таких случаях говорят господа? — Я был бы признателен, если бы вы пояснили недавний намек на безопасность… э… объекта вашего интереса.

Молчание полувидимого собеседника было столь длительным, что я уже решил расстаться, как вдруг он ответил:

— Среди моих коллег есть желание убрать лепесточников с пустоши, возможно, руками разбойников. В интересах дамы, кем бы она ни была, оказаться от этой проклятой плантации подальше.

— А также ее воспитанника, кем бы он ни был, — добавил я с сарказмом, который народный министр, конечно же, понял. — Что же касается меня, могу заверить: пока я маршал, Братство в этом не участвует.

— Могу заверить? Или заверяю? — Даже в полутьме улыбка собеседника была отчетливо видна.

— Я маршал, поэтому могу. А вашей власти не хватает выполнить или даже пообещать, — ответил я максимально четко и холодно, после чего удалился во тьму.

* * * * *

Даже удачная прощальная колкость не способна утолить обиду поражения. Поэтому назад я почти бежал, не оглядываясь по сторонам. Если бы кто-нибудь встал на пути, то, пожалуй, я обрадовался бы, а вот он — не совсем. Однажды с моей дороги исчезла чья-то тень, но столь шустро, что гнаться не было смысла.

Бокал, и не вина, а чего-то покрепче. Выспаться и решить, как сделать так, чтобы загадочная дама и мальчишка — кто он, я теперь не сомневался, порода видна — уже следующим вечером стали моими гостями. Это придется организовать, договориться с кем-то из капитанов. Но все — завтра…