Жаркая страсть - Стефани Лоуренс

На пороге возник Гасторп и, увидев джентльменов, отступил.

— Э… у вас посетитель, милорд. Я проводил его в салон.

— Я провожу мистера Далзила и сейчас же приду, — пообещал Джек.

Они неспешно спустились вниз, и Джек только сейчас заметил, что двери салона широко распахнуты. Гасторп ни за что не отважился бы на такое. Не стоило и гадать, кто это сделал — дама, у которой никогда не хватало терпения ждать…

Не ведая об опасности, Далзил пересек холл и оказался в поле зрения всех, кто мог присутствовать в салоне.

Джек подумал, что ситуация обещает быть интересной.

Глава 12

Не только интересной, но и обличающей. Далзил уже подошел к выходу, когда почувствовал чье-то присутствие. С того места, где он стоял, комната была как на ладони. Джек увидел, как напряглись его плечи. Но он тут же поклонился и отвернулся.

Джек с невозмутимым видом проводил Далзила, закрыл за ним дверь и направился к салону.

Клэрис, стояла у окна и смотрела в удалявшуюся спину Далзила. Услышав шаги Джека, она обернулась. Между бровями пролегла знакомая морщинка.

— Кто он?

— Разве ты не знаешь? — удивилась Клэрис.

— Говорил я, мы знаем его как Далзила.

— Это он твой бывший командир?

— Он. Ты его узнала? Он, во всяком случае, точно тебя узнал.

— Дьявол! — нахмурилась она. — До чего же противно!

— Что именно?

— Он знает, кто я. А я представления не имею, кто он!

— Но он тебе знаком?

— Не совсем. Мы встречались много лет назад, на дне рождения Миранды Фоллиот. Мне было… девять. Это был один из тех праздников, которые нельзя было не посетить. Он… не знаю, кто именно, был старше. Лет пятнадцати. Учился в Итоне вместе со старшим братом Миранды. Собственно говоря, все дети приглашались с одной целью.

— Сватовство с колыбели?

— Тогда считалось предусмотрительным знакомить детей с самого раннего возраста. Нам полагалось выбирать спутников жизни именно в этом кругу.

— А что ты здесь делаешь? — улыбнулся Джек.

— Пришла составить план наших действий.

— Мне показалось, что ты хотела поговорить с братом.

— Решила, что пока бессмысленно начинать разговор. Сначала нужно узнать суть обвинений. Не хочу показаться истеричкой, словно извожусь из-за некоей воображаемой ситуации.

К ее облегчению, Джек кивнул.

— Далзил тоже не знает сути дела. Хотя подтвердил, что таковое существует.

Клэрис неожиданно поняла, что это еще не все, поэтому опустилась в кресло и показала Джеку на другое.

— Что еще сообщил ваш бывший командир?

Джек помолчал, прикидывая, стоит ли ей все рассказывать. Но тут же успокоился и стал говорить. Он ничего не утаил. Клэрис сама не знала, почему так уверена в последнем. Просто знала, и все. Она внимательно слушала, иногда задавая вопросы, и он отвечал, объясняя историю последнего крестового похода бывшего командира, решившего обличить изменника. Джеймс оказался в этом деле невинной жертвой.

— Какая дьявольская интрига! — ахнула Клэрис. — Репутация Джеймса и семьи будет запятнана! Кем бы ни был этот человек, у него абсолютно нет совести.

— Уж это совершенно точно.

Она отметила сухой тон Джека.

— У шпионов всегда так? То есть вы заранее предполагаете, что у другой стороны нет моральных принципов?

— Так легче работать, — пожал плечами Джек.

— Она нахмурилась, гадая, каково это — постоянно работать в таких условиях, когда никому не доверяешь. Должно быть, шпионы очень одинокие люди.

Но все это сейчас не важно. Клэрис уже хотела спросить, что делать дальше, когда заметила на лице Джека гримасу боли.

— Очень болит? — спросила она.

Он поколебался, но все же выдавил едва слышно:

— Очень.

И перестав притворяться, стал массировать виски.

— Эта поездка в экипаже…

Клэрис пронзило незнакомое прежде беспокойство:

— Нужно немедленно отправляться к твоему доктору. Как его зовут?

— Нет-нет. Я уже был у него вчера. После того как ушел от тебя.

— Значит, голова болела и тогда?

— Начинала, — выдохнул Джек.

Похоже, он согласен поговорить о своем состоянии.

— Что сказал доктор? — допытывалась она.

Джек продолжал массировать виски.

— Вообще он был просто потрясен темпами моего выздоровления.

— Да? — недоверчиво хмыкнула Клэрис. — Но сейчас тебе хуже, чем в Эвнинге!

— Прингл говорит, что это из-за тряски в экипаже и отсутствия…

Он смутился.

— Отсутствия чего? — неумолимо допрашивала Клэрис.

— Ээээ… неких упражнений… вполне определенного рода. Они точно помогают избавиться от боли.

— Что же, — выпрямилась она, — мы непременно должны позаботиться об этих упражнениях, прежде чем займемся делом Джеймса.

Его губы скривились, не то от боли, не то от смеха. Клэрис не поняла, но на всякий случай спросила:

— Что за упражнения?

— Не волнуйся, это не прогулка в парке или саду. Если хочешь знать, я собираюсь обо всем позаботиться сегодня же ночью. А до той поры придется страдать.

— Какой вздор! Тебе больно! Такое впечатление, что твоя голова раскалывается! Ты не в силах мыслить связно! А мы — Джеймс, я, Олтвуды, правительство — нуждаемся в твоем интеллекте. Так что это за упражнения? И нельзя ли ими заняться сейчас?

Джекмолчал.

Клэрис вздохнула.

— Что же, придется мне навестить этого доктора. Прингла, кажется? Спрошу, какого рода упражнения тебе полезны.

Выражение лица Джека было неописуемым: ужас, смешанный с неверием.

— Но это невозможно!

— Почему же? Я немедленно еду к нему.

Вид этих прекрасных глаз, затуманенных болью, встревожил Клэрис больше, чем она была готова признать. Джек заболел из-за двухдневной поездки в экипаже, и теперь она просто обязана позаботиться о его выздоровлении.

Лицо его стало бесстрастным: очевидно, он ничего больше не собирался ей объяснять. Но все же, несмотря на боль, Клэрис видела, что Джек ищет аргументы против ее визита к Принглу.

Наконец он глубоко вздохнул:

— Под упражнением подразумеваются занятия любовью.

— Что?! — ахнула она. — Так вот какие упражнения облегчают твою боль?!

— Очевидно, — бросил он. — Так что мне придется терпеть до вечера, а потом мы вдвоем сможем ее прогнать. Уверен, что к утру все будет в порядке.

— Знаешь, — пробормотала Клэрис, — иногда ход твоих мыслей напрочь выбивает меня из колеи. По-моему нет никаких причин выжидать.

Круто повернувшись, она села ему на колени. Джек на миг оцепенел, но тут же инстинктивно обнял ее.