Последний единорог - Питер Бигл

– Впрочем, не знаю, – усомнился Шмендрик. – Нет другого пути?

– Ну, разве он может быть? – Молли услышала шаги, они затихли, потом донеслись осторожные приливы и отливы дыхания. Она никак не могла понять, где их источник.

Шмендрик повернулся к ней, лицо его казалось испачканным изнутри смятением и страхом, будто стекло фонаря сажей. Там был и свет, но он дрожал и колебался, словно в бурю.

– Думаю, я понял, – проговорил он, – но кажется, не совсем. Я попробую.

– Все же, полагаю, это настоящие часы, – сказала Молли. – Это хорошо. Я могу пройти сквозь настоящие часы. – Она говорила это, лишь чтобы утешить его, но в ее теле словно вспыхнул свет, когда она поняла, что сказала правду. – Я знаю, куда нам идти, – сказала она. – Это ничуть не хуже, чем знать, когда идти. Череп прервал ее:

– Позвольте мне в уплату за столь хорошее вино дать вам дополнительный совет. – Шмендрик виновато глядел на него. Череп продолжал: – Разбей меня, брось меня на пол так, чтобы я разлетелся на куски. Не спрашивай почему, просто сделай. – Он говорил очень быстро, почти шепотом. Шмендрик и Молли дружно переспрашивали: «Что? Почему?» Череп повторил.

– Что ты говоришь? Почему мы должны сделать это? – возмутился Шмендрик.

– Разбей! – настаивал череп. – Так надо! – Порхая вокруг на единственной паре ног, дыхание доносилось со всех сторон.

– Нет, – отвечал Шмендрик. – Ты сошел с ума. – Он повернулся и вновь направился к смутно темневшим часам. Молли взяла Леди Амальтею за холодную руку, увлекая за собой белую девушку, словно воздушного змея за веревочку.

– Ну, смотрите, – печально сказал череп. – Я предупреждал. – И он закричал ужасным голосом, гремевшим, словно град по железному листу: – Хоу, Король, на помощь! Стражи, ко мне! Здесь грабители, бандиты, налетчики, похитители, взломщики, убийцы, театральные злодеи. Хоу, Король Хаггард!

Со всех сторон послышались шаги, раздались свистящие голоса престарелых воинов Короля Хаггарда. Факелов не было – свет без приказа Короля в замке нельзя было зажигать при любых условиях, а Король безмолвствовал. Три вора растерянно и бессильно взирали на череп.

– Извините, – сказал он. – Таков уж я есть. Предатель, но я пытался… – Тут его исчезнувшие глаза внезапно увидели Леди Амальтею и широко в ясно раскрылись, словно могли это сделать.

– О нет, – мягко сказал он. – Нет, не надо… Я нелоялен, но не настолько же.

– Бегите, – повторил Шмендрик слова, что сказал когда-то дикой белоснежной легенде, которой отворил клетку. Они бежали по громадному залу, позади них спотыкались в темноте стражники, а череп визжал:

– Единорог! Единорог! Хаггард, Хаггард, она идет туда, к Красному Быку! К часам, Хаггард где ты? Единорог! Единорог!

В этом шуме зловеще прошелестел голос Короля: – Дурак, предатель, теперь она знает это! – Где-то рядом прошелестели его быстрые шаги. Шмендрик было собрался повернуться и приготовиться к драке, но тут послышался удар – старая кость с треском разбилась о старый камень.

Когда они оказались перед часами, времени на сомнения уже не оставалось. Стражники были в зале, эхо их шагов металось от одной стены к другой, а Король Хаггард шипел и ругал их. Леди Амальтся не колебалась. Она вошла в часы и исчезла, как луна за облаками, – за ними, но не в них, отделенная от облаков тысячами миль. «Будто она дриада, – теряя разум, подумала Молли, – а время – ее дерево». Сквозь мутное, покрытое пятнами стекло Молли видела грузы, маятник и потраченные ржавчиной колокольчики. За ними не было двери, сквозь которую могла пройти Леди Амальтея. Ржавыми деревьями по бокам устремленной в дождь дороги расступались механизмы. Плакучими ветвями колыхались грузы. Король Хаггард кричал: – Остановите их! Разбейте часы! Молли повернула голову, собираясь сказать Шмендрику, что она, наверно, поняла слова черепа, но волшебник пропал вместе с залом замка Хаггарда. Часы тоже исчезли, она стояла рядом с Леди Амальтеей – было холодно.

Голос Короля звучал где-то вдалеке, не столько в ушах, сколько в памяти. Повернув голову дальше, она обнаружила, что глядит прямо на Принца Лира. Серебристой рыбкой подрагивал за ним туман, ничем не напоминая источенные ржавчиной часы. Шмендрика нигде не было. Принц Лир наклонил голову к Молли, но обратился к Леди Амальтее.

– И вы хотели уйти без меня, – сказал он. – Вы совсем не слушали меня.

Тогда она ответила ему, она, молчавшая в присутствии волшебника и Молли. Низким чистым голосом она сказала:

– Мне нужно вернуться. Я не знаю, кто я и почему я здесь. Но я должна вернуться назад.

– Нет, – сказал Принц. – Вы никогда не вернетесь назад.

Прежде чем он успел добавить еще что-нибудь, Молли со слезами в голосе, к собственному удивлению, прервала его:

– Не слушайте все это! Где Шмендрик? – Влюбленные с удивлением посмотрели на нее, словно на незнакомку, недоумевая, как в их мире может разговаривать кто-то еще, и она чувствовала, что дрожит вся, целиком, от ног до головы. – Где он? – спросила она. – Если вы не вернетесь за ним, я пойду одна. – И она отвернулась.

И тут Шмендрик вышел из тумана, сгибаясь, словно шагая против сильного ветра. Он прижимал ладонь к виску, а когда убрал руку, по лицу его потекла кровь.

– Все в порядке, – сказал он, увидев, что кровь капает на руки Молли Отравы. – Все в порядке, это царапина. Пока это не случилось, я не мог пройти. – Он нетвердо поклонился Принцу Лиру. – Я так и думал, что это вы прошли мимо меня в темноте, – сказал он. – Скажите, как вам удалось так легко пройти сквозь часы? Череп говорил, что вы не знаете пути. Принц выглядел озадаченным. – Какого пути? – спросил он. – Что нужно было знать? Я видел, куда она пошла, и просто последовал за ней.

Внезапный смех Шмендрика ободрался об иззубренные стены, наплывавшие из них по мере того, как глаза привыкали в новой темноте.

– Конечно, – отозвался он. – Всему свой срок. – Он вновь рассмеялся, тряхнул головой, и кровь потекла снова.

Молли оторвала кусок от своего платья. – Бедные старики, – сказал волшебник. – Они не хотели ранить меня, и я, будь у меня оружие, не прикоснулся бы к ним. Извиняясь, мы увертывались друг от друга, и Хаггард вопил, а я бился в часы. Я знал, что это не настоящие часы, но они были похожи на настоящие, и это смущало меня. Потом явился Хаггард с мечом и ударил меня. – Пока Молли перевязывала его голову, он закрыл глаза. – Хаггард, – сказал он, – начинает мне нравиться. Он был так испуган. – Глухие отдаленные голоса Короля и его людей, казалось, зазвучали громче.

– Не понимаю, – сказал принц Лир, – почему он, мой отец, был испуган? Чего он… – Но в этот момент по ту сторону часов послышались победные крики и сильный грохот. Колышущееся сияние тут же исчезло, и черное молчание поглотило их всех.