Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время - Коллектив авторов

Топосами парламентского политического языка стали утверждения об уникальности политико-правовой системы Англии, ее парламента, обеспечивающего королевству стабильность и процветание. Англия представлялась последним оплотом против повсеместно наступающей тирании. Подданные ее короны обладали самым широким набором политических и имущественных прав и чрезвычайно ревностно относились к свои свободам, которые были готовы отстаивать от посягательств не только внешнего врага, но и собственных властей.

Принимая во внимание, что в эту эпоху страна не знала иного публичного форума, где проблемы конфессионального самоопределения, политического выбора, судеб страны, национального характера обсуждались бы с такой интенсивностью, оказывая огромное воздействие на настроения общества, делегировавшего своих депутатов в парламент, следует признать, что этот институт сыграл огромную роль в формировании национальной идентичности Англии в эпоху раннего Нового времени.

1 Такая постановка вопроса применительно к английскому парламенту не нова: еще А.Ф.Т Поллард подчеркивал важнейшую историческую миссию парламента как центра, способствовавшего формированию единого английского языка, культуры и политическому сплочению нации. Однако этот тезис выглядел у него несколько умозрительным, не будучи подкреплен анализом парламентских дебатов как таковых. Pollard A.F. The Evolution of Parliament. L., 1920; 2nd ed. L., – N-Y, 1964.

2 Подробнее об этом см.: Дмитриева О.В. «Древо Жизни в земном Раю»: библейские аллюзии в репрезентации Елизаветы I // Священное тело короля. Ритуалы и мифология власти. М., 2006. С. 377–403; Она же. «Милостивейшая и грозная»: репрезентация Елизаветы I во вступительных парламентских речах лорда-хранителя печати // Искусство власти. Сборник в честь профессора Н.А. Хачатурян. СПб., 2007. С. 164–181.

3 См. например, речь лорда-хранителя Томаса Эджертона в 1589 г. В его глазах королева выполняла роль особой посредницы между Богом и английской нацией. С одной стороны, благочестивая правительница была дана как награда народу, исповедующему истинную веру, с другой – сама государыня была столь дорога Господу, что ради нее он даровал победы ее подданным. Сохранение их в неразрывном единстве и в безопасности приписывалось «бесконечной милости Господа». Proceedings in the Parliaments of Elizabeth I. Vol. III. 1593–1601. / Ed. by T. E. Hartley L.– N.Y., 1995. P. 185.

4 См., например, соответствующие пассажи в речах спикеров Йилвертона (1598) и Крука (1601): Proceedings… Vol. III. P. 193, 271.

5 Proceedings in the Parliaments of Elizabeth I. Vol. II. 1584–1589 / Ed. by T. E. Hartley L.– N.Y., 1995. Vol. II. P. 415–417.

6 Proceedings.Vol. III. P. 24, 55–56.

7 «… the pope and kinge of Spaine are so incorporated together in their malice against us, as nothing can quench it but our bloud, ney, rivers of bloud». Proceedings.Vol. III. P. 55.

8 British Library. Lansdowne MS 104. F. 62-62v.

9 Proceedings.Vol. II. P. 415–416.

10 Proceedings.Vol. III. P. 15.

11 «You behold other kingdoms distracted into factions, distressed with warres, swarming with rebellions, and embrued with bloud; yours (almost only yours) remaineth calme without tempest, and quiet without dissention, notwithstanding all the desperate and devillishe devises of the Romishe crue, and Jesuites…». Proceedings.Vol. III. P. 192.

12 Так, например, спикер Р. Онслоу в 1567 г. утверждал, что королева Англии в отличие от других государей не была склонна «к тирании, противоречащей нашим законам». К достоинствам ее правления он относил то, что она «не пыталась издавать законы вопреки порядку, но в согласии с ним, и созвала для этой цели парламент…» Proceedings. Vol. I. P. 170. См. сходные пассажи в речах других спикеров: Р. Белла (Proceedings in the Parliaments of Elizabeth I. Vol. I. 1558–1581 / Ed. by T. E. Hartley. Leicester. 1981. P. 339), К. Йилвертона (Proceedings.Vol. III. P. 197–198), Дж. Крука (Proceedings. Vol. III. P. 263).

13 «If that common wealth (most sacred and most renowned Quene) was reputed in the world to be the best-framed, and the most likely to flourishe in felici-tie, where the subjects had there freedome of discourse, and there libertie of like-ing, in establishing the lawes that should governe them; then must your Majestie’s mighty and most famous realm of England (by this your most gratious benignitie) acknowledge it self the most happie af all nations undr heaven, that possesseth thid favour in more frank and flowing manner then any kingdome doth beside». Proceedings… Vol. III. P. 197.

14 «… neither yet could the inconveniences of the state by so providently fore-seene, nor the reason of the laws be so deeply searched into, were they never so wise, nor the course of them be so indifferent, or so plausible; nor the people be so willing to put themselves under the dutie of them, as when the people themselves be agents in the framing of them…» Proceedings.Vol. III. P. 197.

15 The Order and Usage how to keep a Parlement in England in these days, collected by John Vowel alias Hooker gentleman, one of the Citizens for the Cittie of Exeter at the Parlement holden at Westminster Anno domine Elizabethae reginae decimo Tertio. 1571 // Parliament in Elizabethan. John Hooker’s Order and Usage / Ed. by V.F. Snow. New Haven – L., 1977. Р. 120–121.

16 Proceedings.. Vol. I. P. 169.

17 Ibidem. P. 494.

18 Ibidem. P. 225.

19 Proceedings.. Vol. II. P. 424.

20 Proceedings.Vol. I. P. 38. См. сходные пассажи у него же: Ibidem. P. 84, 187.

21 Proceedings.. Vol. I. P. 184.

22 Proceedings.Vol. II. P. 414.

23 Ibidem. P. 423.

24 Ibidem. P. 424.

25 По его словам, цель испанцев – «to imprinte f depe marke of the yoke of bondage into our neckes and into our hartes that we shall see nothinge but the markes of bondage, feel nothinge but the prints.of bondage, and suffer nothinge but never-endinge miseries and calamities». Ibidem. P. 55.

26 Proceedings.. Vol. III. P. 187.

27 Proceedings.Vol. III. P. 205.

28 D’Ewes S. The Journals ofAll the Parliaments during the Reign of Queen Elizabeth, both of the House of Lords and House of Commons. L., 1682. P. 459–460, 474–476.

Дмитриева О.В.

II.VI. Идентичность национальная, идентичность корпоративная: английские юридические корпорации и полемика о композитарной монархии в раннестюартовской Англии[5]

На рубеже XVI–XVII столетий две юридических корпорации – юристы общего права и цивилисты оказались вовлеченными в процессы формирования и трансформации на Британских островах идентичностей разного уровня. Профессиональная и интеллектуальная деятельность английских юристов отражала и оказывала непосредственное влияние на сложный процесс конструирования раннестюартовской монархией «британской» идентичности, на поиск форм организации политического, правового и культурного пространства композитарной монархии.

Переход короны от Тюдоров к шотландским Стюартам в очередной раз поставил перед британским обществом вопрос о способах конструирования представлений о национальной идентичности, а также о том, какие составляющие необходимы и являются определяющими для существования самой «нации». Английская интеллектуальная традиция раннего Нового времени продолжала активно использовать принципы построения общности, восходящие к раннему и классическому средневековью. После Реформации новую актуальность приобретает экклезиоло-гический способ построения единства «народа англов», сформулированный Бедой: общая для населяющих остров народов Церковь, автономная и самодостаточная, творила единство из множественности. Генеалогический способ построения общности реализовывался через многократное тиражирование в политической и исторической литературе легенд о происхождении ныне живущих подданных английского короля от мифологических первопредков и о «непрерывности» правящей Островами династии1. Кроме того, принцип территориального единства предполагал, что сама «земля Англии» сообщает ее обитателям на протяжении столетий общую для всех них специфическую харизму.

Наконец, для Англии традиционно значимой составляющей, на которой выстраивались представления об общности и узах, связывающих воедино жителей южной части острова Британия, была идея существования особого и превосходного по отношению к иным регионам права и связанных с ним институтов. В общем виде эта идея охотно принималась добрыми подданными английской короны, однако при ее конкретизации возникал ряд сложностей. Главная же сложность заключалась в том, что «английское право» отнюдь не было гомогенной системой.

Уникальность развития права в Англии определялась одновременным существованием нескольких правовых систем – общего права, канонического права, цивильного права и «права справедливости» (equity). Каждая из этих систем действовала в рамках собственных судебных институтов (всего к началу XVII в. в королевстве действовало более шестидесяти судебных институтов различной юрисдикции) и в определенной мере была ориентирована на различные категории, интересы и финансовые возможности тяжущихся. Помимо естественной иерархии локальных и центральных судов, они образовывали сложную систему взаимодействия, ни один элемент которой не воспринимался как полностью доминирующий. Несмотря на конфликты, на протяжение всего средневековья не раз разгоравшиеся как между короной судами, так и между судебными институтами различных юрисдикций, мысль о полной унификации английского права не посещала умы теоретиков. Можно также предположить, что описанная правовая ситуация как нельзя лучше коррелировалась с композитарным характером английской монархии. И если, следуя мысли современников, именно система судебных институтов – во всей ее неоднородности и внутренней сложности, в условиях плюрализма правовых систем, являлась стержнем и конституирующим основанием национальной общности, то принципы взаимодействия различных правовых систем, роль конкретных судов и юридических корпораций становились той моделью, которая определяла дальнейшее развитие композитарной монархии на Британских островах.