Ведьма носит Reebok - Надежда Первухина

– А мой муж?!

– А что ваш муж?

– Вы думаете, он был в восторге от того, что я превратилась в птичку? Да он немедленно завел себе кого-то на стороне! Как я подозреваю.

– С мужем мы разберемся. А впрочем, Надежда, скажите по совести, нужен он вам, муж-то, если каждый самец колибри просто счастлив, когда вы обратите на него внимание! Признайтесь, Надежда, вы ведь, будучи колибри, наверняка заводили легкие интрижки с птицами своего вида?

– Почему только своего? – гордо удивляется писательница. – Как-то я крутилась под носом у павлина, и он был просто заворожен моим полетом и расцветкой перьев!

– Вот видите! Значит, я недаром превратила вас!

– Нет, я не сдам своих позиций! Юля, человек – это звучит гордо, как известно. А колибри? Колибри, как это звучит? И потом… У меня все-таки есть поклонники из числа читателей. Они ждут моих романов. А я, понимаете ли, попархиваю с цветка на цветок! Нехорошо. Бестактно.

– Надежда, да бросьте вы зудеть о писательстве. Таких писателей, как вы, миллион в периоде. Вам так хочется пополнять эти нестройные ряды? Тиражи у вас средненькие, популярность тоже… так себе.

– Юля, как вам не стыдно! Как вы можете говорить такие вещи!

– Могу. Кто ж вам еще правду скажет? Я имею в виду ваших персонажей. Я – единственный литературный герой, живущий в реальном мире. Я этим и пользуюсь.

– Я вижу, как вы пользуетесь! Наговорили мне гадостей…

Писательница всхлипывает. Мне даже во сне становится ее жалко. Я же вижу, какая она одинокая, неуверенная в себе, измученная вечной борьбой за тиражи и гонорары, страдающая от неврозов и перемен погоды…

– Надежда, я только хотела вам помочь. – Я говорю это искренне.

Писательница пуще заливается слезами.

– Надежда, я вовсе не злая ведьма. Я действительно хочу, чтобы вы были счастливы.

– Тогда оставьте меня в покое! – выкрикивает писательница.

– Что значит «оставить в покое»? Я по-человечески вам сочувствую, а вы предлагаете мне забыть о вас, так? Предлагаете позволить вам и дальше скатываться в пучину астено-депрессивного синдрома и при этом писать слабее и слабее? Почему вы не цените себя?

– Юля, я вас не понимаю.

– Тут и пятилетний ребенок все поймет! Я отправила вас в творческий отпуск, предоставила вам возможность взглянуть на мир иными глазами, прояснить сознание, очистить карму, раскрыть чакры.

– Ой, Юля, не надо про карму и про чакры.

– Но разве я не права? Вот если бы я Акунину или Чередниченко предложила пожить несколько месяцев в птичьем облике, да они бы… Они бы весь мир перевернули ради меня!

– Вы уверены?

– Абсолютно! Ни один писатель не упустил бы шанса помахать крыльями. А если брать менеджеров среднего звена или специалистов по логистике, то они бы просто в очередь выстраивались, чтобы я превратила их в стайку голубей!

– Вы… вы очень убедительны, Юля.

– Что есть, то есть, – скромно говорю я. – Ну что? Вы больше на меня не сердитесь?

Писательница улыбается и вытирает слезы бумажным платком.

– Мир?

– Мир.

– Кстати, теперь вы можете приниматься за очередной роман. Вы расколдованы. Более того, я могу сказать заклинание, которое лишит вас воспоминаний о жизни в птичьем виде. Хотите?

– Нет, не хочу. А знаете что, Юля?

– Что?

– Я тут подумала… Идей для нового романа у меня все равно нет. Кроме того, не хочется снова идти к психотерапевту и пить антидепрессанты. Превратите меня в птицу, Юля. Снова.

– Вот как?

– Да. Где-нибудь на год. Вы правы: надо менять обстановку и даже менять себя. И вы – мой единственный шанс.

– Мне приятно это слышать. Так что, опять в колибри?

– Нет, мне хотелось что-нибудь… посолиднее, что ли. Колибри так легко прихлопнуть. Я все время опасалась за свою жизнь.

– Хорошо, давайте рассмотрим варианты. Орлица вас устроит?

– Нет, ну не до такой же степени! Я хотела бы что-нибудь домашнее, уютное, спокойное. И классическое проверенное временем…

– Погодите, дайте подумать… О, тут даже и думать нечего! Хотите стать аистихой? Самый что ни на есть классический образ. Будете вить гнездо у кого-нибудь на крыше, приносить детей в капусту…

Надежда смеется:

– Да, аистиха подойдет. К тому же они такие стройные! Может быть, я наконец буду довольна своей фигурой!

– Вот-вот. Видите, сколько открывается заманчивых перспектив! Решаетесь?

– Решаюсь!

– Тогда… – Я произношу заклинание.

Снова искры, вспышка ослепительного света, треск, словно кто-то наступил на пакет с чипсами…

И передо мной стоит прелестная стройная аистиха.

– Счастливых полетов, – говорю я ей.

В ответ она благодарно теребит клювом мое плечо.

– Да ладно, не благодарите. Да ладно вам! Да оставьте вы мое плечо в покое!..

…И тут я понимаю, что сон закончился и меня за плечо теребит не кто иной, как моя тетя.

– Юля, просыпайся!

– О-о-о…

Сразу заболело все тело, будто его молотили цепами или пропускали через соковыжималку.

– Что случилось, тетя?

– Новый день случился. Тебе скоро на работу.

– О-о-оу…

– У тебя здорово получается вот это «оу». Но, может, ты перестанешь зевать, если я скажу тебе, что пришли вести из Дворца Ремесла?

Я выскочила из постели, как гренок из тостера, и закричала:

– Кто? Мальчик или девочка?

– Девочка, – радостно засмеялась тетя. – Родилась в шесть тридцать две по местному времени, вес четыре двести. Говорят, хорошенькая, как пасхальный херувимчик.

– А с госпожой Дарьей все нормально?

– Да, она родила безо всяких стимуляторов и чар. Чувствует себя просто отлично. Опять-таки, по сведениям из ОВС, Госпожа Ведьм после родов отдохнула всего два часа, а потом принялась качать пресс.

– Она с ума сошла!

– Да там, во Дворце, все обезумели от счастья. И я их понимаю.

– Нам обязательно надо отправить поздравления.

– Уже, – сообщила тетя. – Я отправила кристалл-каблограмму во Дворец. От тебя и от меня.

– Тетя, вы прелесть.

Я подошла к шкафу и достала из него махровый халат.

– Пойду в ванную и побыстрее на работу. Там наверняка все гудит от такой новости! Кстати, мне такой сон забавный приснился!

– О чем же?

– Будто я расколдовала писательницу Надежду Первухину, а потом опять заколдовала.

– Да уж, сон… Напомни мне как следует отругать тебя за то, что ты сделала с бедной писательницей… Не хочешь узнать, как Май?

– Хочу. Как Май?

– Гораздо лучше. Она выпила шесть чашек молока с сахаром и сейчас спокойно спит. Похоже, она вне опасности. Раны затягиваются с удивительной скоростью. Все-таки фея…

– Я ужасно рада!

– Это хорошо, только не шуми так. Повторяю: Май спит.

– Поняла, поняла. А что сегодня на завтрак?

– Печенье с ореховым маслом, гурьевская каша и крем-брюле.

– Тетя, с такими завтраками мне скоро придется не летать на помеле, а ходить пешочком.

– Не волнуйся. У тебя отличный углеводный обмен. Но довольно разговоров! Марш в ванную!

Я сделала не просто «марш», а «марш-марш» и даже «марш-марш-марш»! Настроение было самое праздничное, весь мир окрысился, то есть нет, окрасился самыми яркими красками. И даже тот факт, что мне придется идти на работу, а спала я перед этим пару часов от силы, не мог испортить мне настроения.

– Тетя, я хочу одеться празднично! – крикнула я из ванной.

– Кто же спорит… – появилась в дверях ванной тетя. Она выглядела просто ослепительно в своей косметической маске из свежих огурцов и клубники.

– Как вы думаете, мне надеть палевое платье или белое?

Тетя поправила огурцы, чтобы не сползали со щек.

– Я думаю, что палевое, – сказала тетя. – Ты в нем смотришься просто шикарно. Белое – это уж слишком свадьбой отдает…

– Как скажете. – Я выметнулась из ванной, предоставив тете возможность расстаться с кашицей из огурцов и клубники.

На завтрак у нас осталось совсем немного времени, но мы были в самом приподнятом настроении. Я заглянула в комнату, где лежала Май, увидела, что она по-прежнему сладко спит, и мысленно пожелала ей скорейшего выздоровления. Весь завтрак мы с тетей провели в остроумной, слегка бесшабашной беседе, и эта беседа крутилась вокруг Госпожи Ведьм и ее новорожденной дочки. Мы просто не могли думать ни о чем другом, честно!

– Юля, у меня для тебя сюрприз, – сказала тетя, когда мы покончили с завтраком.

– Что такое?

– Идем в гараж.

Мы отправились в гараж, и я увидела новехонькое помело, аккуратно висевшее в полуметре от земли. Черенок метлы был украшен разноцветными лентами и сатиновыми цветами.

– Ух ты! – сказала я. – Отличная метла! Только выглядит очень пестро. Когда вы успели купить ее, тетя?

Анна Николаевна усмехнулась:

– Пока ты спала, я сделала срочный заказ в гипермаркет ОВС, который, как известно, работает круглосуточно. Помело прислали через полчаса…

– Святая Вальпурга, вы, наверное, отдали за доставку больше денег, чем стоит сама метла!