«Флоту – побеждать!» - Вячеслав Коротин

– Просигнальте «Баяну»: «Перейти на правый траверз эскадры. Быть готовым возглавить крейсерский отряд». Ухтомскому: «Вступить в кильватер «Пересвету». Первому броненосному: «Иметь ход тринадцать узлов».

Хлопнула малокалиберная пушчонка с кормового мостика «Ретвизана», привлекая внимание сигнальщиков на всех кораблях эскадры к флагманскому броненосцу, и почти тут же на его грот-мачте стали распускаться комбинации флажных сигналов, передавая приказы командующего.

Вызванные корабли ответили: «Ясно вижу!», и тут же последовал сигнал «Исполнять!»

А вот с исполнением вышло не очень гладко – если «Баян» вполне исправно развернулся и пошел огибать эскадру с кормы, то на «Петропавловске» не совсем верно рассчитали, когда и с какой скоростью броненосцы Второго отряда должны вступить в струю «Пересвета». Форштевень флагманского корабля Ухтомского угрожающе нацелился на борт концевого броненосца отряда Макарова. Кроун еле-еле успел увернуться от таранного удара, приказав взять два румба левее и увеличить ход. Столкновения удалось избежать, но теперь «Пересвету» потребовалось около четверти часа, чтобы занять свое место в строю.

– Черт знает что! – Макаров с трудом сдерживался от употребления так и рвавшихся с языка матерных эпитетов. – А если подобное произойдет во время боя? Неужели мы способны ходить только кильватерной колонной? Любое перестроение чревато аварией…

– Придется исходить из этого, Степан Осипович, – попытался успокоить командующего начштаба. – Кильватер самый простой и надежный строй для управления им. Да и откуда у нас уголь, чтобы регулярно в эволюциях упражняться. Я же вам докладывал – имеющегося запаса хватит еще на две прогулки до корейских берегов и на прорыв во Владивосток.

– Да знаю я, – мрачно пробубнил Степан. – Но в бою необходимо маневрировать, а не просто дожидаться результата выяснения вопроса «чьи комендоры лучше стреляют?».

И снова сорокасемимиллиметровка «Ретвизана» привлекла своим выстрелом внимание к сигналу, что командующий выражает особое неудовольствие «Петропавловску».

«Баян» тем временем уже обрезал корму отряду Ухтомского, выходил на параллельный броненосцам курс с правого борта. Во время выполнения маневра Рейценштейн приказал следовать в своей кильватерной струе и «Диане», которая послушно пошла за флагманом крейсерского отряда. Не впритык, конечно – Ливен прекрасно понимал, что непосредственно за единственным броненосным крейсером эскадры должны будут следовать более сильные «Аскольд» и «Богатырь», поэтому просто принял своим кораблем вправо от курса броненосцев и приготовился присоединиться к отряду.

– С «Аскольда» передали: «Наблюдаю четыре крейсера противника на норд-весте. Три двухтрубных, один однотрубный», – доложил адмиралам Развозов.

– Спасибо, лейтенант, – кивнул Макаров. – Передайте на «Аскольд» и «Новик»: «Возможно скорее соединиться с эскадрой».

– Не торопитесь, Степан Осипович? – вставил Молас, когда старший минер броненосца отправился выполнять приказание. – Ближняя разведка еще очень может пригодиться.

– Нет. Нас уже обнаружили. И мне важнее, чтобы крейсера к моменту появления главных сил Того, а они, несомненно, появятся в ближайшее время, составляли единый отряд, отряд, которым можно управлять.

– С «Полтавы» передают: «Дымы с норд-веста. Большие корабли».

«Того. Идет с Эллиотов. Свершилось», – подумал про себя Степан и начал сыпать распоряжениями: Рейценштейну – «Атаковать вражеские крейсера на зюйд-осте!», «Новику» вернуться к миноносцам!», «Эскадре иметь ход одиннадцать узлов».

«Баян» послушно развернул таран в указанном направлении, «Диана» последовала за ним, туда же направились и «Богатырь» с «Аскольдом». Общего строя пока не наблюдалось, но до отряда вице-адмирала Дева имелось еще приличное расстояние, так что можно было не сомневаться на предмет того, что русские успеют построиться к моменту атаки.

И командиру Третьего боевого отряда Объединенного флота пришлось срочно принимать решение: вступать в бой с заведомо более сильным противником или отступить. Но если оторваться от больших крейсеров русских, то им будет предоставлена возможность подключиться к бою главных сил и атаковать, например, хвост боевой линии, где корабли вице-адмирала Мису будут связаны сражением с вражескими броненосцами. Последний вариант самурай просто не мог рассматривать как допустимый, поэтому «Читосе» направил свой форштевень навстречу кораблям гайдзинов.

Шансы на благоприятный исход боя были невелики, но они были. Да, каждый из четырех лучших бронепалубных крейсеров японского флота уступал, серьезно уступал любому из четверки своих визави, которые шли навстречу, почти по всем показателям. И водоизмещение, а значит, боевая устойчивость у русских больше, а у «Баяна» еще и броневой пояс имеется. По мощи бортового огня крейсера Рейценштейна здесь и сейчас превосходили отряд Дева более чем в полтора раза. Конечно, наличие шести восьмидюймовых пушек против двух аналогичных на «Баяне» являлось неким козырем, но зато у русских имелось в бортовом залпе более двух десятков стволов в шесть дюймов против трех таковых у «Иосино». Преимущество имелось только одно – скорость, здесь пару узлов русские проигрывали.

Оба отряда сближались строем пеленга, причем русские, из-за срочного сбора в одном месте из мест разных, не успели построиться согласно штатному ордеру – флагманский «Баян» очутился в середине и построение оказалось следующим: впереди и левее всех «Аскольд», чуть сзади и правее «Богатырь», далее тем же уступом «Баян» и «Диана». Рейценштейну пришлось отсигналить крейсерам, что в экстренных ситуациях «Аскольд» имеет право принять на себя функции флагмана и команды с него воспринимать как адмиральские.

«Экстренный случай» не замедлил представиться. Японцам совсем не улыбалось столкнуться лоб в лоб с более мощными крейсерами русских, поэтому, когда расстояние между сближающимися на почти сорока узлах противниками сократилось до четырех миль, Дева решил попытаться использовать свое преимущество в скорости и навалиться всеми силами на слабейшее звено вражеского отряда – на «Диану».

«Два румба влево. Построиться в кильватер. Следовать за мной. Атаковать концевой корабль противника» – распустилась гирлянда из флагов на мачте «Читосе».

Содержание сигнала Грамматчиков, конечно, не разобрал, но маневр противника понял отлично:

– На «Диану» нацелились. Черта с два! Сигнал отряду с «Аскольда» почти буквально повторил таковой у японцев: «Следовать за мной. Иметь строй кильватера. Атаковать концевой корабль противника».

Увидев маневр врага, адмирал Дева понял, что его переиграли: под удар русских крейсеров попадал слабейший из его отряда, «Иосино», который по боевой устойчивости серьезно уступал «Диане», а огонь, грозивший на него обрушиться, потенциально был значительно более мощным, чем тот, который японцы могли сосредоточить по «богине охоты». Сначала, правда, у младшего флагмана Первой эскадры возникла мысль, что можно отвернуть влево вдруг и полным ходом разорвать дистанцию с русскими, но потом, прикинув время на отдачу приказа своим крейсерам и на выполнение этого приказа, понял, что не успеет. Тем более что безо всяких расчетов было видно, что этот пятитрубный демон под Андреевским флагом стремительно поглощает пространство, отделяющее его от «Иосино», «Богатырь» практически не отстает от него, а если отвернуть, то и своему последнему мателоту не особо поможешь, и атака на «Диану» не состоится…

– До концевого двадцать четыре кабельтова! – донеслось с дальномера.

– Ну что, Христиан Генрихович, готовы? – повернулся Грамматчиков к своему старшему артиллеристу.

– Жду только вашей команды, – весело отозвался лейтенант Майдель.

– Начинайте пристрелку, – кивнул командир «Аскольда». – Помогай вам Господь!

Баковая и две носовые шестидюймовки правого борта через полминуты по очереди грохотнули выстрелами, выплюнув в сторону противника огонь и сталь. Сорокакилограммовые снаряды пошли сверлить пространство, чтобы почти наверняка не попасть. Не попасть, но всплесками от своего падения показать комендорам на крейсере, как нужно изменить прицел, чтобы в следующий раз их «собратья» все-таки смогли угодить в борт вражеского корабля.

– Недолет! Недолет! Перелет! – выкрикивал артиллерийский кондуктор, не отрывая бинокля от глаз. – Японец отвечает!!

На борту «Иосино» действительно блеснуло искрой ответного выстрела. Почти одновременно сзади ударило с «Богатыря» – командующий так и рекомендовал пристреливаться парой: «Увидел всплески от падения снарядов напарника – пали сам, чтобы не перепутать свои с чужими».

«Богатырские» снаряды вспучили волны своими разрывами ближе к борту ветерана японо-китайской войны, но все недолетом.