Рождественские тайны - Донна Ванлир

поворачивая ключ. Двигатель взревел, и я поехала домой, от избытка чувств пару раз ударив по соседнему креслу.

– Так не бывает! – крикнула я. – Не-бы-ва-ет!

Подъезжая к дому, я снова погасила фары и переключила коробку передач в режим парковки. Тихонько открыв дверь, я поискала глазами Глорию и Мириам. Глория вышла из-за угла кухни.

– Дети уже в кровати?

Она кивнула и поманила меня внутрь, чтобы я не стояла на пороге. Я поспешно занесла пакеты и села прямо на пол.

– Еще игрушки? – шепотом спросила Глория.

Я кивнула и выпрямилась.

– А где Мириам?

– Выгуливает лысую собачонку.

Пока я доставала подарки из одного пакета, Глория опустошала второй, в котором лежала игра «Одень принцессу», кукла Барби и конверт с наличными.

– Глория, вы верите в чудеса? – Я подогнула ноги и села на колени.

Та сосчитала деньги и ответила:

– Теперь точно верю!

На сей раз Глория даже не стала стучаться к Мириам. Она открыла дверь и прошла в гостиную, загородив телевизор.

– Ты оставила в машине Кристин футбольный мяч и настольную игру, так?

– Да, – кивнула Мириам, и в ее глазах вспыхнуло любопытство.

Загибая пальцы, Глория перечислила:

– Тогда кто оставил игру «Одень принцессу», Барби и пачку денег?!

Мириам хлопнула себя по лбу.

– У меня есть план! – заявила Глория.

Рядом с ней творилось нечто волшебное, и она горела желанием докопаться до правды.

В понедельник утром к нам пришла Долли и сразу заметила коробки, сложенные у стены.

– Собираю книги и вещи, которыми мы редко пользуемся, – пояснила я.

Соседка хмыкнула и покачала головой.

– Уже нашла новый дом?

Я надела куртку.

– Нет еще, но я каждый день звоню по объявлениям.

Услышав голос Долли, Хейли выбежала в прихожую и бросилась обниматься.

– Долли! Мама сказала, сегодня вы за нами присмотрите. Вот будет весело!

– Я тоже так думаю. А еще хотела предложить сегодня отправиться ко мне: будем печь и украшать печенье к Рождеству.

– Ура-ура-ура! – запрыгала Хейли, обнимая Долли.

Долли рассмеялась и похлопала ее по спине.

Почему так? Только-только подружилась с соседкой, как приходится съезжать.

Вернувшись в машину после первого собеседования, Джейсон уже знал: его точно примут на работу. Все прошло настолько хорошо, что Сэл Рубин взял бы его в свой отдел, если б мог. Джейсону не хотелось возвращаться на квартиру к другу, но и гулять по городу тоже не хотелось, так что он откинулся на сиденье и закрыл глаза. У него оставался целый день, чтобы подумать о Розмари, вспомнить ее улыбку и принять решение о работе, которая сулила ему все, о чем он когда-либо мечтал.

Я разносила заказы посетителям: механикам, Клейтону и Джули с детьми, страховым агентам из конторы выше по улице, старичку с неудобной вставной челюстью, студентам-азиатам, Золотцу с матерью (ребенок вел себя на удивление тихо) и, наконец, Тамаре. Сегодня она пришла раньше обычного.

Я не знала, будет ли она заглядывать теперь, после выхода на новую работу. Поставив перед ней чашку кофе и вчерашнюю булочку с корицей, я вынула кое-что из кармана фартука и присела на корточки перед ее столиком.

– С Рождеством! – сказала я.

Тамара уставилась на протянутый конверт.

– Кристин, зачем…

– Это же Рождество! – Я не дала ей договорить.

Она открыла конверт и ахнула.

– Я не могу! – покачала она головой, придвигая ко мне билет.

– Нет, можете. – Я подвинула билет обратно. – Сейчас Рождество, вам нужно съездить к детям, которых вы любите и по которым очень скучаете. Это билет на автобус в оба конца, только дату обратной поездки вы забронируете самостоятельно.

Задыхаясь от слез, Тамара тихо спросила:

– Но как вы…

Я остановила ее.

– Мама всегда говорила: «Пути Господни неисповедимы». Никогда не понимала эту фразу, да и сейчас не до конца понимаю, хотя, кажется, я приблизилась к разгадке.

По щекам Тамары катились слезы, и она прижала платок к глазам.

– Так вы поедете?

Она наклонилась и обняла меня.

– Спасибо! – Тамара прижала платок к лицу, руки ее дрожали. – Мне так страшно…

– Они любят вас. Больше всего на свете!

Она улыбнулась и взяла билет, глядя на меня сквозь слезы. Никогда еще я не тратила деньги с таким удовольствием.

Я собиралась отвезти детей в «Волонтерский центр Глории», чтобы сходить на свидание с Шоном, однако Долли заверила меня, что посидит с детьми.

– Мы чудесно проводим время! – сказала она.

– Мы принесли немного печенья домой, – сообщил Зак, протягивая тарелку с чем-то, напоминавшим неудачный эксперимент пекаря.

Я с удовольствием съела печенье, закапанное красной и зеленой глазурью. Зак заявил, что это эльф, прыгающий по подставке.

– Долли сказала, я могу поделиться с Джейсоном, – подала голос Хейли.

– Кто такой Джейсон? – поинтересовалась я.

– Он из центра Глории, мой парень понарошку. Помнишь, я рассказывала?

Я притворилась, что помню. Долли пообещала вернуться к шести, так что я побежала в ванную. Уже под душем я поняла: сегодняшнее свидание – не лучший момент, чтобы сказать Шону о детях, и обругала себя за то, что молчала раньше. Когда вообще сообщать бойфрендам о детях?

У меня нашелся чистый коричневый свитер и пара джинсов. Не лучший наряд для свидания: на работе Шон и так каждый день видит меня в джинсах. Я открыла шкаф в поиске других вариантов.

– Ты очень красивая, мам, – сказала Хейли.

Она была одета в розовое платье и коричневые резиновые сапожки. – Вот увидишь, ему тоже понравится!

Поверив комплименту дочери, я закрыла шкаф.

На противне осталось еще много риса с курицей, который накануне приготовила Глория. Я подогрела еду и села с детьми за стол, поглядывая на часы. Пять тридцать. Пять тридцать пять. Пять сорок.

– Мам, можно мне еще печенья?

Пять пятьдесят. Он явно не приедет раньше.

– А можно мне молока?

Я проверила помаду и прическу. Пять пятьдесят пять. Пришла Долли. Шесть часов.

– Можно мне еще печеньку? Ну пожа-а-алуйста!

Я выглянула за дверь. Шесть десять. Шесть пятнадцать. Шесть двадцать.

– Может, он на работе задержался? – предположила Долли. – Во сколько он заканчивает?

– Не знаю. – Я села на диван. – И не знаю, где он работает.

Шесть тридцать.

– На дорогах скользко, – напомнила Долли. – В новостях сообщили, сегодня выпадет сантиметров пятнадцать снега.

Шесть сорок пять. Долли села за стол.

– Может, позвонить ему?

– Я не знаю его номер, – ответила я. – И до сих пор не знаю, как его зовут. – Я посмотрела на нее. – Глупо, да?

– Вовсе нет. – Она улыбнулась. – Я не знала имени своего мужа первые четыре месяца знакомства.

Я заерзала на диване.

– Может, он сам позвонит, – сказала Долли.

Я расхохоталась и закрыла лицо руками.

– У него нет моего номера! Все интереснее и интереснее, правда?

Долли пересела