Вы станете моей смертью - Карен М. МакМанус

Я совершила ужасный поступок и теперь мне придется как-то с этим жить. Я хочу, чтобы вы знали: я бы никогда ничего такого не сделала, если бы не чувствовала абсолютное отчаяние. И беспомощность. В мире есть только два человека, которых я люблю всем сердцем. За которых я готова убить и умереть – да что угодно.

Отем снова бьет меня по руке, хотя и не так сильно.

– Один из них – вот этот придурок. А второй – тетя Елена. И то, как моя тетя в одночасье потеряла и работу, и здоровье, просто разбило мне сердце. На мелкие-мелкие осколки. Я даже не думала, что мне опять может быть вот так больно. Казалось, смерть моих родителей – худшее, что могло со мной произойти, но это… – Она ожесточенно смахивает слезы с глаз. – Я не пытаюсь оправдываться. Я просто хочу, чтобы вы меня поняли.

– Господи, ну конечно, – говорит Кэл. – Мы все понимаем.

Глаза Айви широко распахнуты.

– Я понимаю.

– Понимаете? – переспрашивает Отем. Это звучит почти как обвинение, и я уже собираюсь спросить, к чему она клонит, когда она добавляет: – Хорошо. Потому что вы должны знать: я попытаюсь все исправить, только если буду уверена, что больше никто не пострадает. Я сделаю то, о чем меня просит Матео, потому что он прав: я ему должна. Но вы мне тоже кое-что пообещайте. Не ты, – добавляет она, косо взглянув на меня. – Тебе такое доверять нельзя. Кэл, Айви, если вдруг вам придется объяснять происходящее, чтобы обеспечить себе или кому-то еще безопасность, не нужно меня покрывать, – заявляет она уверенно, гордо вздернув подбородок. – И не позволяйте Матео вас переубедить. Расскажите все, сдайте меня. Я говорю серьезно. И я никуда не уйду, пока вы мне не пообещаете.

В фургоне повисает напряженное молчание. Я открываю рот, чтобы нарушить его, но Отем взмахивает ладонью у меня перед лицом.

– Молчи, Матео. Я говорю с ними.

Кэл облизывает губы.

– Хорошо, – произносит он. – Я обещаю.

Айви просто ошарашенно кивает, поэтому Отем трясет ее за плечо.

– Говори, – командует она. – Я должна это услышать.

– Да. – Айви так напугана, что я бы попросил Отем сбавить обороты, но у нас совершенно нет времени.

– Говори, Айви, – давит на нее Отем. – Скажи «обещаю».

– Обещаю, – шепчет Айви. И тяжело сглатывает. – И мне… мне очень жаль, что так случилось с твоей тетей. – Она бросает взгляд на меня. – С твоей мамой.

– Да, это ужасно. Но никак не оправдывает мои действия. – Отем проходит мимо меня и отпирает заднюю дверь фургона. – Вам лучше уехать. Будьте осторожны.

Я чувствую, что должен что-то сказать – что-то значительное, важное, настоящее. Например: я ни в чем тебя не виню. Или: если бы в глубине души я не был с тобой согласен, я бы нашел способ, как тебя остановить. Или: я тоже готов за тебя умереть. Однако у меня хватает духу только выбраться из фургона и пробормотать:

– Держи маму подальше от города.

– Обязательно, – отвечает Отем.

После темноты фургона солнце слепит: я быстро моргаю, перед глазами танцуют черные точки.

– Кэл, напомни, где ты оставил машину.

– Иди за мной.

Я поворачиваюсь на голос и чувствую, как на плечо мне опускается рука; она меньше и легче, чем рука Кэла. Я напрягаю глаза и вижу перед собой сосредоточенное лицо Айви.

– Я должна кое-что тебе сказать, – говорит она.

Глава 21

Матео

Айви выглядит серьезной, но она всегда такая. А у меня уже выработался иммунитет к плохим новостям.

– Что такое? – спрашиваю я, позволяя ей проводить меня до машины Кэла. Мы садимся в машину, и он снова включает навигатор, хотя я не понимаю зачем, ведь у него есть какие-то магические способности.

– Я… – Айви садится на пассажирское сиденье, пристегивается и оборачивается ко мне. – Лучше было бы сказать тебе об этом лично, но в ближайшее время мы вряд ли окажемся наедине, а я… Я больше не могу скрывать правду.

– Если это признание в любви, то я за вас счастлив, – говорит Кэл, заводя мотор. – Хотя чувствую себя очень неловко.

Я фыркаю.

– Следи за дорогой! Твои комментарии никому не нужны. – Я жду, что Айви согласится, а может, даже рассмеется, однако она сидит с обреченным видом.

– Ладно, – отзывается Кэл. – Давайте я активирую режим невидимости, чтобы вы двое могли обсудить свои пустяки наедине. – Как настоящий зануда, он делает вид, что опускает у себя над головой колпак. Я обожаю этого парня, но ему определенно пора отвлечься от своих комиксов.

– Вообще-то, даже если ты невидим, слышать ты нас все равно можешь, так? – спрашиваю я.

– Ничего не слышу! Я невидимка! – выкрикивает Кэл, и я прыскаю от смеха.

Айви тем не менее не реагирует. Она молчит, поэтому я ей помогаю:

– Кажется, сейчас твоя очередь говорить.

– Да. Хорошо. Так вот… – Айви поворачивается ко мне, но смотрит сквозь меня: ее взгляд блуждает где-то за окном у меня за спиной. Кэл выруливает на шоссе, мимо нас проносятся машины. – Даже не знаю, с чего начать… Пожалуй, лучше с шоу талантов в прошлом году.

Это настолько неожиданно, что сначала я вообще никак не реагирую. А потом выдавливаю улыбку.

– Ты про свой зажигательный монолог пожарного?

Айви ежится. Видно, что она еще не отошла от той истории, а мне так хочется – как и в тот раз, когда я смотрел на нее из зала, чтобы она чаще прислушивалась к моим просьбам быть проще. Да, она угодила в ловушку Дэниела, ситуация и правда сложилась неловкая. Но она не поняла, что большинство хотели посмеяться вместе с ней, а не над ней. У Айви отличное чувство юмора, только она не всегда им пользуется. Если бы она могла не зацикливаться на этом или хотя бы смириться, то легко выиграла бы вчерашние выборы.

И нас бы сейчас здесь не было.

– Думаю, можно не рассказывать, насколько я была расстроена, унижена и… очень зла на брата. Он всегда такой. Звезда нашей семьи, ни за что не упустит шанса мне насолить.

– Айви, если ты не понимаешь, что ты тоже звезда, то я ума не приложу, что еще тебе сказать, – говорю я.

Я хотел сделать ей комплимент, поэтому прихожу в ужас, когда ее глаза вдруг наполняются слезами.

– Не плачь, – добавляю я нежно. – Никакой трагедии нет.

Я будто слышу в голове голос мамы: она говорила мне это, когда Отем только переехала к нам и выражала свою ярость слезами. «Слезы живительны. Я бы стала переживать, если бы она совсем не плакала».

Но Отем плакала из-за гибели родителей. А не из-за позора в школе.

– Я переживаю не из-за шоу талантов, – говорит Айви. – А из-за того… что я натворила потом. – Она тяжело сглатывает. – Когда пыталась наказать Дэниела.

– Наказать Дэниела? – эхом отзываюсь я. – Ты имеешь в виду отомстить?

– Да. Я хотела, чтоб он знал,