Электронная совесть (сборник) - Илья Варшавский

– Карбони, – спросил я совсем тихо. – Как звали того проходимца, третьего двойника Эрдоха?

– Вы чересчур любопытны, даже для журналиста, – сказал Карбони, насмешливо глядя мне в глаза. – Вам, кажется, об этом раз уже говорили?

Я невольно вздрогнул. Эта фраза… Я ее однажды слышал в лаборатории Эрдоха, когда безуспешно пытался взять у него интервью.

На пороге бессмертия

Роберт Прайс открыл глаза и взглянул на циферблат. Семь часов. Впрочем, он мог и не смотреть. Прайс просыпался всегда в одно и то же время, за пятнадцать минут до того, как нужно было вставать. Он очень ценил эти четверть часа, проводимые с закрытыми глазами в постели, когда отдохнувший за ночь мозг постепенно набирает нагрузку. Пятнадцать минут перехода от наивных детских сновидений к безукоризненно точной, ажурной работе мозга математика.

Несколько минут он лежал, ни о чем не думая, шевеля пальцами ног, похлопывая руками по одеялу и даже морща нос. Убедившись, что никаких изменений с его особой за ночь не произошло, он понемногу начал проверку кладовых памяти.

Итак, сегодня двенадцатое октября 3172 года, самый счастливый день в его жизни. Сегодня он, Роберт Прайс, Великий Прайс, получит бессмертие, самую высокую награду, присуждаемую тем, кого благодарное человечество хочет сохранить для новых подвигов в науке. Он второй человек на Земле, удостоившийся этой почести. Первой была Эдна Рейнгард, изобретательница вируса бессмертия, самая очаровательная женщина в мире, та самая Эдна, которая сегодня станет его женой. Как замечательно все это получается! Чета бессмертных, вечная любовь, вечная молодость, вечная жизнь. Сегодня Эдна сама введет ему в вену несколько кубиков розоватой жидкости, и армия крохотных вирусов, хранящих код его наследственного вещества, станет на страже вечной молодости тела.

Прайс снова открыл глаза. В сером полумраке комната казалась огромной и незнакомой. Скоро рассвет. Впрочем, света от этого почти не прибавится. Ничего не поделаешь, приходилось выбирать между немного более ярким светом и лишними десятками миллиардов киловатт мощности.

Достаточно того, что Сфера Прайса пропускает инфракрасные лучи, все остальное могут заменить фосфоресцирующие светильники, благо они почти не расходуют энергию. А сколько шума было вначале. «Запретить затею Прайса», «Прайс обрекает человечество на световой голод», «Проект Прайса угрожает здоровью детей». Хороши бы они были сейчас без Сферы Прайса с ее солнечными батареями, когда все энергетические запасы Земли исчерпаны. Теперь хоть можно как-то перебиться и даже, если ограничить потребности, накопить за несколько лет необходимое количество энергии для Решающего Опыта Прайса. Тогда, в случае удачи… Даже дух захватывает, когда об этом подумаешь.

Резким движением Прайс откинул одеяло. Пора завтракать. Он быстро пробежал глазами меню. Бесплатный завтрак: теплая каша, холодный кофе ультразвуковой заварки, желе. К черту бесплатные завтраки! Сегодня он будет расточителен. В такой день можно позволить себе горячую пищу. Прайс взял со стола пистолет-кошелек. Двадцать тысяч Энергетических Единиц. Здесь все его сбережения, да еще шесть тысяч Единиц, выданных Советом для поездки в Город Биологов. Он вставил ствол в отверстие автомата и набрал шифры на диске. Через минуту на лотке появились тарелка горячего рагу и чашка с дымящимся кофе. Прайс взглянул на счетчик пистолета. Завтрак стоил сто Единиц.

Допив кофе, он приступил к осмотру своего гардероба. Нет, бесплатная одежда из синтетической ткани решительно не годится для этого случая. Сегодня он должен предстать перед Эдной во всем великолепии. Никакой синтетики. Костюм из самой настоящей шерсти.

Прайс долго рассматривал каталоги одежды, прежде чем набрать шифр. В автомате раздался протяжный гудок, и мелодичный женский голос произнес:

– Абонент ХЕ-1263-971, повторите заказ, очевидно, произошла ошибка.

Прайс снова набрал номер. Небольшая пауза.

– Абонент, ваш заказ стоит две тысячи Единиц, натуральная пряжа очень энергоемка. Подтвердите согласие на оплату.

– Хорошо. – Прайс вставил ствол пистолета в отверстие автомата.

– Заказ принят. Будет выполнен через двадцать минут.

Теперь можно поговорить с Эдной, она, вероятно, уже встала.

Прайс вышел на улицу. На посадочной площадке движущегося тротуара висело объявление, прикрепленное к кронштейну фосфоресцирующего светильника:

«В целях экономии энергии скорость движения снижена до десяти километров в час. Тротуар включается при нагрузке не менее одного человека на десять погонных метров».

Проще было идти пешком. В ближайшей видеофонной будке он вызвал аэропорт. Появившаяся на экране девушка кокетливо ему улыбнулась. Лицо Прайса было хорошо известно всем телезрителям еще со времени дискуссии о Сфере.

– Мне нужен билет до Города Биологов.

– Когда вы хотите лететь?

– Сегодня.

Девушка замялась.

– Регулярные рейсы отменены. Мы не можем набрать столько пассажиров. Боюсь, что единственный выход – заказать специальную машину, но это будет стоить, – она раскрыла справочник, – пять тысяч Единиц в один конец.

– Меня это не смущает, – нетерпеливо ответил Прайс, – когда можно вылететь?

– К сожалению, не раньше вечера. Я должна запросить Управление. Думаю, что все будет в порядке, – опять улыбнулась она, – вам они, конечно, не откажут.

– Хорошо, я позвоню в пять часов.

Он как-то раньше не думал об этой проблеме. До окончания Решающего Эксперимента придется жить с Эдной врозь. Здесь, в Городе Энергетиков, ей нечего делать. А потом нужно решать.

Собственно говоря, решать нечего. Просто придется перейти работать к биологам. От такого математика никто не откажется. Жаль, но ничего не поделаешь, необходимо менять специальность.

В лаборатории его ждали. Очевидно, церемония встречи была заранее прорепетирована, но Агата от волнения все перепутала.

– Поздравляем вас. Роб, и все такое… – пробормотала она и, окончательно смутившись, чмокнула его в щеку.

– Последнее целование смертного Прайса, – сказал Хенс. – Нужно надеяться, что на пороге бессмертия люди все же отдают должное и девичьим поцелуям и горячему чаю.

Прайс взглянул на свой стол. Так и есть, литровый термос с горячим чаем. Теперь эти ребята два дня будут питаться теплой кашей.

– Сегодня мы пируем, как троглодиты над тушей мамонта, – сказал он, подходя к автомату. – Прошу закрыть глаза. Раз… два… три!

В руках у Прайса было блюдо с горячими пирожками. Агата разливала чай в маленькие посеребренные чашки.

– Не меньше девяноста градусов, – сказал Хенс, пережевывая пирожок. – Великий Прайс в роли расточителя Энтропии – зрелище поистине достойное богов. Бессмертный показывает им пример высокотемпературных излишеств.