Выстрел в зеркало - Виталий Романов

– Вот чмырины иноземные! – ругнулся Людоед. – Со своими воевать заставляют! Уроды хреновы! Ну нет! Не дождетесь!

Загрохотал пулемет. Длинная очередь прижала спецназовцев ГРУ к земле, не позволяя пошевелиться.

– Не отвечать! – крикнул Владимир Казаков.

– Вперед! За Россию!

Солдаты ВДВ рванулись вперед, пригибаясь и петляя. Стреляя по таким же русским людям, вжавшимся в асфальт чужого мертвого города. И вдруг по наступавшим ударили с двух сторон. Вступили в дело «тюлени» и бойцы китайского спецназа. Они безжалостно расстреливали русских десантников. Послышались крики раненых, стоны. Один из солдат завопил от боли. Стал биться головой о стену, оставляя на ней кровавые следы. Пуля попала ему в глаз, вышла сбоку, и несчастный, на беду, умер не сразу.

– Что же они делают?! – чуть не плача, спросил Василий Запорожец. – Товарищ командир? То ж мои! Да я офицеров в лицо знаю!

– Огонь не открывать! – стиснув зубы, приказал майор. – Лежать!

Расстрел колонны десантников продолжался. Американцы и китайцы «долбили» с двух сторон, почти в упор, с закрытых позиций. Десантники, атаковавшие вдоль улицы, были перед ними как на ладони. От пуль не могли спасти ни выбоины в мостовой, ни канавы, ни груды камней.

К страшному грохоту автоматического оружия, грохоту, от которого уже отвыкли спецназовцы, примешались вопли раненых, умиравших.

– Стойте! – не выдержав, закричал лейтенант Запорожец. – Стойте, гады! Не стреляйте! Это наши! Нааашииии!

– Назад! Шумахер! Назад! – крикнул майор, но было поздно.

Василий пробежал всего несколько метров. Дернулся, будто что-то ударило его в грудь. Недоуменно обернулся к своим, из его рта потоком хлынула кровь. Лейтенант постоял немного и рухнул вниз. Всем телом. В полный рост.

– Тьфу ты! – ругнулся Казаков.

Бой между тем закипел с новой силой. БТРы, определившись с целями, открыли плотный огонь по позициям «тюленей», прижали к земле китайцев. Тем нечем было ответить, «зеленые человечки» оставили спецназовцев без тяжелого вооружения. Боевые пловцы стали организованно отступать, умело используя рельеф местности.

А потом сбоку появилась группа Звягинцева, та самая, которой вначале дали приказ обойти «врага» слева. Десантники закидали гранатами и русских, и американцев. Как погибли китайцы, Казаков уже не увидел…

Очнулись посреди голой песчаной равнины, с тем же самым оружием, что и в прошлый раз.

– Чмырины инопланетные! – в сердцах повторил Мясников.

Офицеры уселись на песке кружком. Настроение было подавленным. К русским подошел лейтенант Мэрфи, лицо чернокожего лейтенанта было печальным и торжественным.

– Ваши? – коротко спросил он.

Никто не ответил. Русские смотрели себе под ноги, в песок.

– Прости, майор! – легонько хлопнув по плечу Казакова, пробормотал Даниэль. – Видит бог, я не хотел этого. Простите нас, парни.

Русские молчали. Лейтенант помялся, переступая с ноги на ногу:

– Я сделал бы то же самое, если б они… наших…

Он махнул рукой. Повернулся и зашагал прочь. Но до своих дойти не успел. Кукловод все слышал, игра продолжалась.

Пейзаж вокруг дрогнул, стал меняться. Со всех сторон из песка полезли низенькие белые и серые домишки, обмазанные то ли глиной, то ли чем-то похожим. В окнах не было стекол, но земляне понимали, что стекол здесь нет по другой причине, нежели в Грозном, – их тут никогда и не существовало. Кое-где отверстия были затянуты тряпицами.

– Ирак?! – в изумлении спросил Мэрфи.

Его услышали все. Лейтенант резко обернулся, со страхом посмотрел на русских. Даниэль бросился к своим, а в дальнем конце улицы уже показалась колонна бронетранспортеров. Можно было не ждать, пока они приблизятся, чтоб разглядеть: на первом болтался звездно-полосатый флаг.

Загрохотал крупнокалиберный пулемет. Все – и русские, и китайцы, и американцы – «растеклись» по песку, вжались в почву. Поползли к глиняным стенам, низеньким каменным заборам.

– Мэрфи! – по-английски крикнул в переговорник Казаков. – Ты слышишь?

– Да, майор! – отозвался лейтенант «тюленей».

– Мэрфи, это ваши!!! «Зеленые береты»!

– Вижу!

Вскрикнул кто-то из китайцев – пуля угодила ему в стопу, оторвала пальцы. Рана была очень болезненной. Боец покатился по земле, завывая от боли. Точный выстрел оборвал мучения солдата. Китайцы мгновенно ответили плотным огнем шести «калашей».

– Мэрфи, что нам делать?

«Зеленые береты», высадившись из бронемашин, охватывали селение в кольцо. Тут и там гремели взрывы – продвигаясь вперед, американские солдаты зачищали квадраты, отправляя по гранате в каждый дом, в каждый колодец или маленькую закрытую повозку. Слышались вопли женщин, вой и стоны раненых, крики испуганных детей.

Кто они, «зеленые береты»? Солдаты? Каратели? Убийцы?

– Мэрфи, что нам делать?! – вновь крикнул майор Казаков, стиснув зубы. То, что вытворяли десантники в мирном поселке, вынуждало его открыть огонь. Но он хорошо помнил, как еще недавно спецназовцы наблюдали расстрел колонны ВДВ. Теперь – по чьей-то воле – роли поменялись.

– Мэрфи!

Лейтенант не отвечал. Американцы не стреляли по своим, ожидая приказа. Лишь китайцы, перебегая с места на место, меняя позиции, вели бой с ротой десантников. Вопли умиравших и покалеченных доносились со всех сторон. Американцы замкнули кольцо вокруг селения.

Грохот взрывов. Вопли раненых и умирающих. Плач детей.

– Мэрфи! – Казаков ругнулся, вытер лицо рукавом.

– Fire! – услышали русские.

Казаков посмотрел на Тополева, затем на Мясникова. Людоед мрачно кивнул и снял автомат с предохранителя.

– Fire! – со злостью повторил лейтенант Мэрфи. Решение далось ему нелегко.

– Рассредоточиться! Занять оборону! – приказал майор. – Огонь!

Док, Сема и Джигит встретили «зеленых беретов» огнем из «АКМ». Первые скупые, но точные очереди бросили американцев на песок. До слуха спецназовцев донеслись хриплые стоны.

– Рассредоточиться! – вновь крикнул Казаков. – Оружие! Гранаты и гранатометы забирать у «зеленых беретов»!

Вести бой среди глиняных домиков и каменных заборов нападающим десантникам было трудно. Они не видели противника, стреляли наугад. Прочесывали двор за двором, а потом неожиданно нарывались на прицельный огонь из нескольких стволов. Спецназовцам было гораздо легче: выручали карты на сетчатке глаза, четко показывавшие дислокацию сил противника, и переговорные устройства, благодаря которым спецназовцы могли тихо и быстро координировать действия.

Китайцы словно взбесились. Они меняли один квадрат на другой, играли с «зелеными беретами» в кошки-мышки. Крубарские карты позволяли им заходить во фланг атакующим, расстреливать десантников со спины. Крики и стоны раненых американцев доносились со всех сторон. Громыхнул взрыв, еще один. Это Людоед, подкарауливший гранатометчика, вытащил солдата через забор. Тихо свернул ему шею голыми руками, начал отстрел бронемашин десанта.

– Back! Back! – услышали русские.

Команда прозвучала не в инопланетных переговорниках, интегрированных в тела людей. И сигнал к отступлению подал не лейтенант Мэрфи. Но спастись удалось немногим из атаковавших селение. Китайцы, разделившись на три двойки, гнали «зеленых беретов» по узким улочкам. Неожиданно появлялись из-за заборов, добивали раненых, не щадили отставших солдат. Некоторые в ужасе бросали оружие, поднимали руки, но узкоглазые не брали пленных.

– Stop! – приказал своим лейтенант «тюленей».

– Прекратить огонь! – повторил команду майор Казаков.

Офицеры ГРУ опустили стволы. И только китайцы преследовали отступавших врагов до окраины селения, а потом ухитрились из гранатомета подбить бронетранспортер, замыкавший колонну. Остальные машины исчезли в глубине песчаной пустыни.

Майор Казаков прошел по улочкам, усыпанным каменной крошкой, обломками стен, осколками битых кувшинов. Тут и там стонали раненые, проходы были завалены телами павших десантников и жителей селения.

Бой получился страшным и нечестным. Инопланетная техника, позволявшая видеть то, что не могли видеть обычные люди, превратила схватку в кровавый фарс. Даже лучевые ружья не потребовались.

Лейтенант Мэрфи стоял на небольшой площади в центре селения возле колодца. Вокруг лежали тела убитых американцев. Даниэль сгорбился, будто ему на плечи навалился невероятный груз.

Майор Казаков подошел к командиру «тюленей», положил руку на плечо, встряхнул офицера. Мэрфи открыл глаза, посмотрел на русского офицера… Во взгляде чернокожего лейтенанта жила дикая боль.

– Я отдал приказ на открытие огня, – прошептал Даниэль.

– У тебя не было другого выхода, солдат! – медленно, с трудом подобрав нужные слова, ответил майор. – Sorry! Ты прости нас…

– Да, – одними губами ответил лейтенант и сгорбился еще больше.

– Пойдем? – спросил Казаков.

Но Даниэль Мэрфи отрицательно помотал головой: