Карта Хаоса - Дмитрий Емец

Но это по стенам соседних домов. К этому же дому ни один суккуб не смел даже приблизиться.

Стражи спят недолго – не больше, чем нужно, чтобы отдохнули тела. Уже в половине четвертого Корнелий с Эссиорхом сидели на кухне. Наспех разбуженные Мошкин, Ната и Чимоданов мялись рядом. Мошкин был хмур и пил кофе, Ната безадресно злилась на весь мир, а Чимоданов, хотя и выглядел бодрым, имел на голове такую прическу, что мог заколоть дикобраза, бодаясь с ним один на один.

– А где Улита? – поинтересовался Корнелий.

– Мародерствует в магазине одежды, – пояснил Эссиорх.

– Ночью??

– Некоторые и по ночам работают. Она заявила, что страдала без меня так долго, что ей теперь надо от меня отдохнуть и привыкнуть к мысли, что я снова рядом.

Окончательно запутавшийся Корнелий потряс головой.

– Какая-то мутная логика! – сказал он жалобно.

– С женщинами всегда так. Лучший способ их понять – вообще не заморачиваться. И поменьше их слушать. Все самые тяжелые раны в этом мире были нанесены языком, – рассеянно сказал Эссиорх.

– Угу. В таком случае, все знакомые твоей Улиты уже при последнем издыхании. У нее во рту просто многоствольный пулемет! – заметил Корнелий.

Мысль была верная. Порой Улита могла брякнуть такое, что сама приходила в замешательство.

Варвара проснулась в начале пятого и сразу появилась на кухне. Впереди, как охранник, следовал Добряк. Тут же, утратив суровость, он сунулся мордой к холодильнику и получил от хозяйки совет худеть. Варвара выглядела заспанной, недовольной, но одновременно деловитой.

– Я передумала работать на вас даром! Перетопчетесь! – заявила она.

– И что же ты хочешь? – спросил Эссиорх.

– Сто! – сказала Варвара решительно.

– Сто чего? Рублей?

– Оставь их себе! Сто блоков сигарет и новый фонарь с запасными батареями.

Корнелий виновато посмотрел на Эссиорха. Ему было неловко, что девушка, которая впервые в жизни стала для него чем-то большим, чем просто строчкой с номером мобильника, оказалась такой меркантильной. Зато Эссиорх отнесся к наглому требованию философски.

– Никогда не слышал, чтобы со света пытались сдирать деньги. С другой стороны, думаю, что вторая половина карты Хаоса того стоит, – сказал он спокойно.

– По рукам? – спросила Варвара.

– По рукам. Найти сто блоков неудачливых сигарет будет проще простого. Кто-нибудь заработает себе желтые зубы на пару недель позже, – прикинул Эссиорх, протягивая ей для хлопка руку.

Хлопать его по ладони Варвара не стала.

– И так сойдет! Со мной пойдут: ты и ты! Готовы, гномы? – Варвара покровительственно ткнула пальцем в Эссиорха и Корнелия.

«Гномы» переглянулись.

– А остальные? – спросила Ната.

– Остальные остаются сторожить воздух в комнате! – безапелляционно сообщила Варвара.

Услышав, что ее не собираются брать, Ната равнодушно передернула плечами и заявила, что в таком случае ее не надо было будить. Самолюбивый Мошкин скрыто обиделся, а Чимоданов пожелал всем провалиться в люк и прихлопнуться крышкой.

– Пацан, нечего делать морду чемоданом! – сказала ему Варвара, по неопытности заигрывая с опасным словом. – Диггеры, которые ныряют в залаз меньше, чем вдвоем – самоубийцы. Те же, которые ходят больше чем по трое – тусовщики. Поход по подземельям заканчивается у них одновременно с пивом.

Корнелий хотел возразить, что Варвара-то как раз ходит одна, но благоразумно промолчал. И потом она могла бы сказать, что таскает с собой пса.

Десять минут спустя два великовозрастных «гнома», девушка и собака вышли из квартиры. Моросил мелкий дождь, оседавший на лицах. Серое небо казалось декорацией. Даже ближайший к ним дом и тот вызывал сомнения в своей реальности. Подпиленные деревья с белеными стволами робко раскинули свои дрессированные ветви.

Корнелию было уныло. Эссиорх молчал. Варвара поплевывала в лужи и думала, вероятно, о новом фонаре. Один только Добряк ощущал себя уютно. С первой секунды, как они вышли из подъезда, он носился по кустам, продираясь сквозь них как молодой лось. Кусты трещали и пугливо мяукали котами. В атаку Добряк кидался без лая, абсолютно беззвучно.

Понаблюдав за ним, Корнелий окончательно утвердился во мнении, что к кошкам у этого пса свое особое, гастрономическое отношение.

К метро они подошли к самому открытию. Даже пришлось подождать немного, пока появившийся изнутри милиционер не отпер тяжелые двери, а вместе с ними и новый день.

Корнелию интересно было посмотреть, как Варвара проведет Добряка в метро мимо строгой как Цербер дежурной. Как оказалось, методика была отработанной. Варвара принялась стучать по турникету. Дежурная, услышав, кинулась к ней с сердитой рекомендацией: «Ты еще себе по голове постучи!»

Черная молния всплеснула за ее спиной и, с места легко перескочив через турникеты, умчалась к эскалатору. Оставалось только надеяться, что на пути этого бегущего теленка не попадутся люди, страдающие пороком сердца.

– А с поводком и намордником к тебе никогда не пристают? – спросил Корнелий.

Варвара уставилась на него с негодованием.

– Ко мне?? Я что, такая дикая?

– Я про Добряка спрашиваю.

– Я обычно отвечаю, что намордник был, но он его сожрал. И потом, кто тебе сказал, что это моя псина? Она что, подписана? Я ее вообще в первый раз вижу! Караул, граждане, спасите! Развели тут собак, я их боюся! – заорала Варвара на все метро.

Эссиорх покачал головой. Он и не догадывался, что им досталась девушка такой повышенной шумливости. «Хорошо еще, что Улита с нами не пошла. Вдвоем они обрушили бы метро», – подумал он.

На «Киевской» Варвара вышла из вагона и остановилась, поджидая, пока основная толпа пронесется к эскалаторам. Корнелий было решил, что им снова придется самоубийственно бежать по рельсам, но Варвара покрутила пальцем у виска, едва он попытался открыть рот.

Она поднялась наверх, в город, и решительно направилась куда-то. Очень скоро Эссиорх сообразил, что они следуют к Москве-реке.

Варвара прошла вдоль каменной набережной и спустилась на пустой бетонный причал. На причале она остановилась и краем ботинка стала сталкивать в реку валявшиеся здесь пробки и стекляшки.

– Зачем мы сюда пришли? – спросил Эссиорх.

– Топиться.

– Ты что, серьезно?

– У тебя что, есть резиновая лодка? – ответила вопросом на вопрос Варвара.

Резиновой лодки у Эссиорха не оказалось, а ближайшая неудачливая нашарилась лишь в городе Рыбинске, где на ней послезавтра утром должно было ветром унести в водохранилище двух уснувших рыбаков. Пока Эссиорх соображал, как с минимальными потерями перетащить ее на Москву-реку, Варвара уже посоветовала ему не вякать.

Легла на живот и быстро полезла под причал. Там было склизко. Коричневая вода хлюпала о привязанные покрышки. Перехватываясь за край причала, она крабом стала переступать по ним.

Одновременно Добряк без раздумья прыгнул в Москву-реку и поплыл, высоко задрав морду. Сверху видно было, как отяжелело мелькает его намокший хвост.

– Не толпитесь тут, как охранники на презентации лопат и тележек! Топайте за мной! – закричала она на Эссиорха и Корнелия.

– А куда спешить? – жалобно спросил Корнелий, которому не хотелось никуда лезть.

– Раскачиваться надо было раньше! Половина неприятностей у диггеров случается, когда слишком долго топчешься у залаза и мозолишь глаза прохожим! Чуть что, звонят 112 с мобильника и вызывают кого попало, доминошники фиговы! – пыхтя, проговорила Варвара, не забывая перешагивать с одной висящей покрышки на другую.

– Почему доминошники?

– А потому что стучат! – ответила Варвара с досадой и, оттолкнувшись, перескочила в мелкую воду на скате. – Быстрее! Я тут в реке торчу, а они копаются!

Эссиорх и Корнелий спустились. Варвара преувеличивала. Она стояла не в самой реке, а на каменных ее берегах. Стена была не отвесной, а немного наклонной, с полукруглым спуском в сторону реки. Из неширокого отверстия тонкой струйкой сбегал ручеек, пахнущий не столько канализацией, сколько вообще гнилью и сыростью. Решетка казалась прочно сидящей, однако гвоздодеру поддалась легко. Лишь обиженно чавкнула что-то недовольное.

– Ты, крупный! Придержи ее! Выше поднимай! – распорядилась Варвара.

После краткого сопоставления своих размеров с размерами Корнелия, Эссиорх убедился, что «крупный» относилось всё-таки к нему и без желания взялся за скользкую решетку. Она была не просто грязной, но и покрытой чем-то невообразимо-жутким и тинистым, что в отрицательной иерархии шло, должно быть, сразу после грязи.

Варвара заметила это и усмехнулась. Она специально не предупредила Корнелия и Эссиорха, чтобы они оделись во что-нибудь подходящее. Тест на глупость лучше всего принимать экспромтом, без объявления тестовых вопросов. Держась одной рукой за край заныра, Варвара наклонилась, подхватила Добряка за ошейник и, покраснев от натуги всем лицом и даже шеей, сильно потянула вверх.