Верная Богу, Царю и Отечеству - Ю. Рассулин

«С.Э. Дуван дважды представал перед Императорской четой в составе депутаций органов управления Таврической губернии 5 сентября и 1 ноября 1909 года. В последний из обозначенных посещений он был всемилостивейше пожалован портретом Наследника Царевича и Великого князя Алексея Николаевича. Во время приема в Ливадии 5 ноября 1913 года Николай II находился в необычайно благоприятном расположении духа, что было вызвано благотворным воздействием Сакских грязевых ванн на здоровье наследника. Поскольку же Саки располагались в пределах Евпаторийского уезда, который как председатель Земской управы и представлял С.Э. Дуван, то Император был особенно любезен с ним. Дуван обратил внимание монарха и на целебные свойства Евпаторийских грязей, морского купания и песчаного пляжа, а также на необходимость прокладки к городу железной дороги. По всей видимости, он упомянул о занимаемой им прежде должности и кратко обрисовал основные результаты свой предыдущей деятельности.

16 апреля 1915 года С.Э. Дуван - в должности председателя Земской управы вновь был представлен Императрице и преподнес ей альбом с видами Евпатории. Его появление в Царском Селе было вызвано тем, что Александра Федоровна для организации военного лазарета остановила свой выбор на Евпатории. В тот же день она отписала супругу в Севастополь:

«Там есть грязи, солнце, море, песочные ванны, Цандеровский институт, электричество, водяное лечение, сад и пляж поблизости. 170 человек, а зимой 75 - это великолепно. Я хочу попросить Дувана, который там выстроил театр, улицы и т.д. быть зав. хоз. Княжевич думает, что он может помогать материально».

После назначения Дувана заведующим Приморским санаторием, превращенным в госпиталь имени Александры Федоровны для раненых воинов, он еще несколько раз посетил Царское Село; по крайней мере Государыня вспоминает о нем в пяти своих письмах. Вероятно, именно с содержанием лазарета связана продажа им одного из своих имений. Вскоре, 26 августа 1915 года, за труды по мобилизации С.Э. Дуван был награжден орденом Св. Владимира 4 степени.

Являясь одним из самых состоятельных граждан в уезде, представителем одной из самых знаменитых караимских фамилий, С.Э. Дуван находился на службе не ради жалованья, а по призванию, с желанием принести как можно больше пользы родному городу. Свое кредо он изложил следующими словами: «Я люблю Евпаторию, люблю так горячо, как только можно любить родину. Я верю в светлое будущее Евпатории и твердо уповаю, что будущее это не за горами, ибо зерна, брошенные на евпаторийскую почву, попадают на почву благоприятную».

Э.И. Дуван оставил о себе добрую память среди современников чрезвычайно широкой (и нередко анонимной) благотворительностью, в общей сумме составившей около 150 тысяч рублей. Он жертвовал средства на строительство мужской и женской гимназий, на Кирилло-Мефодиевскую церковь при первой из них, на Свято-Николаевский православный собор и многое другое. Своим духовным завещанием он оставил Евпатории 25 тысяч рублей благотворительного капитала и на такую же стоимость два магазина, проценты и доход с которых должны были расходоваться на материальную помощь беднейшему населению города. Не обойдены были вниманием в завещании и Александровское караимское духовное и городское начальное училища, обе гимназии, синагоги, служащие магазинов и т.д. Кроме того, мужской гимназии он оставил личную библиотеку, а также выделил 8,5 тысяч рублей на стипендию в высшем учебном заведении для детей малосостоятельных граждан».

По поводу революции С.Э. Дуван не питал никаких иллюзий. При первой возможности в 1917 году он вместе с семьей покидает Евпаторию и перебирается в Германию. Предчувствия не обманули его. С приходом новой власти большевиков для Крыма началась кровавая полоса террора и мести. «Действовавший в Крыму известный венгерский коммунист Бэла Кун и его секретарь - небезызвестная Землячка разослали на места телеграмму с приказанием немедленно расстрелять всех зарегистрированных офицеров и военных чиновников. Первая же ночь расстрелов в Крыму дала тысячи жертв: в Симферополе - 1800 чел., Феодосии - 420, Керчи - 1300 и т.д (нельзя не вспомнить Ялту, где в это же время было расстреляно несколько тысяч офицеров - сост.). Расстреливали не только военных, но и врачей и служащих Красного креста, сестер милосердия, земских деятелей, журналистов и пр. и пр. Всего в течение 1920-1921 годов в Крыму было расстреляно несколько десятков тысяч человек. В Евпатории красные войска появились 14 января 1918 г. Начались массовые аресты офицеров, лиц зажиточного класса и тех, на кого указывали, как на контрреволюционеров. За 3 дня 15, 16 и 17 января в маленьком городе было арестовано свыше 800 человек, на транспорте «Трувор» и гидрокрейсере «Румыния» было убито и утоплено не менее 300 человек… Все арестованные офицеры (всего 46) со связанными руками были выстроены на борту транспорта, один из матросов ногой сбрасывал их в море, где они утонули. Эта зверская расправа была видна с берега, там стояли родственники, дети, жены… все это плакало, кричало, молило, но матросы только смеялись».

Жизнь Дувана за границей не была легкой. По довоенному свидетельству, приведенному в книге, бывший городской глава Евпатории нуждался в жилище и питании. Но главной его заботой становится вопрос о сохранении караимов как народа, избавление его от полного уничтожения. «В связи с новым, дискриминационным по отношению к евреям законодательством фашистской Германии С.Э. Дуван в сентябре 1938 года предпринял поездку в Берлин, где обратился с двумя письмами - от 5 сентября и 10 октября - к министру внутренних дел. В данном вопросе ему оказали всемерное содействие Русское Доверенное эмигрантское Бюро и епископ Берлинский и Германский Серафим. 5 января 1939 года на имя Дувана из Государственного Расового Бюро пришло разъяснение, в соответствии с которым караимский этнос не отождествлялся с евреями ни по вероисповеданию, ни по расе. Таким образом, еще до начала второй мировой войны было отрегулировано юридическое положение караимов в Германии. Поскольку же основные места расселения караимов, в том числе и караимской эмиграции, оказались в зоне нацистской оккупации (Польша, Франция, СССР), эта малочисленная народность, насчитывающая всего несколько тысяч человек, была спасена от полного физического уничтожения по национальному признаку».

«С.Э. Дуван скончался 5 февраля 1957 года в Болье-сюр-Мер (Приморские Альпы) во Франции; погребен по православному обряду. В знак особого уважения панихида об усопшем была отслужена по православному, мусульманскому и караимскому религиозным обрядам».118