Русская философия. Анализ истории (русская национальная мысль) - Евгений Небольсин

Почему в эволюции становления организма человека было уделено столько внимания работе ума? Ведь вся природа и каждая микрона нашего тела, в конечном счете, призвано только этому, то есть вспопоществует плодотворной работе мозга. С этим можно согласиться, если взять за точку отсчета и начало всех начал Творца. Любая наука в этой позиции освящения реальности адаптируется под теоцентризм. И даже математика, как крайняя форма грубого богословия, в меру своих математических возможностей, исповедует нам Божественное. Отец Андроник Лосев в своем труде «Хаос и структура» замечательно показывает нам то, как математическое число, хотя и являясь низшим пределом бытия Вселенной, но так и остается принадлежать категории живого, только его самого низшего предела, за гранью цельности и целостности которого абсолютное ничто. Что уж тогда говорить о материи и науках, её изучающих. То есть материя – это тоже форма жизни, в противном случае оная была бы вне области познания живыми существами, ведь подобное распознается подобным. Именно по этой причине, заключает великий Лосев, материя, как и само число – категории духовные или разные формы и степени духовного бытия, ибо, ещё раз повторю, попали в сферу постижения духовной жизни. Именно по этой причине, Закон Сохранения в самых различных его вариациях выражения в природе вещей – это духовная составляющая, выражающая свойство Божественного быть абсолютно вечным и непреходящим. Всё подчинено Закону Сохранения и человек сослужит этому промыслу Божьему, пытается вечно хранить жизнеутверждающий порядок вещей, который он заимствовал на естественной Родине своего бытия – во Царствии Небесном. Человек в постоянном стремлении сохранить естественное Бога в противоестественных для жизни сферах из-за поражения грехом. Именно этот момент православные называют обоженьем Вселенной. Но тут нельзя путать обоженье формальное, как благоустройство быта по образу Царствия Божьего, с обоженьем сущностным. Как показал святой Андрей Рублёв, что эти понятия не равнозначны и не взаимозаменяемые, а только лишь следствие одно из другого (если первое обуславливает второе, то второе – никогда) – путаница в этом привело ко всем трагедиям в истории человечества. Только Благодать Духа Святого должна быть обожествляющим Материалом для окружающего мироздания, а форма вещей – это только лишь вспомоществующее и может быть усиливающее конечное проявление внутренней духоносной сущности, если формальность имеет Богом откровенную структуру. В священном Писании показан этот момент, когда молился о своем воинстве пророк Моисей. Сказано, что когда он поднимал руки к Небу, то воинство Израиля наступало в бою. Когда опускал руки, воинство терпело поругание. Тогда двое сопровождавшие его подняли ему руки и Израиль одержал победу и вошел в свою землю обетованную. И вообще святой пророк ставит научный прогресс в особое место в деле служения Богу. Ведь по науке, преподанной ему свыше он устраивает скинию и Жертвенник. И напротив, перед тем, он разрушает иной шедевр научного прогресса – золотого тельца. И золотой телец, и скиния были созданы из всего того, что жертвовали люди его народа: украшения и сбережения. Два направления движения к совершенству и только служение Богу при той же степени напряжения сил и также в поте лица с востребованной удобоприемлемой помощью ослабленному народу науки и её прогресса, остается значимым для вечной жизни человечества. Научная революция не покушается на живое, но дополняет её гармонично. Это и есть определение совершенству.

Жизнью в абсолюте наделён только Бог, а так как Творец абсолютно велик, то совершенством живого, сотворённого Богом, становится самый этот процесс возрастания до Его абсолютного величия, ибо совершенство уже заключено в нём, как в развивающемся растении возникнет цветок (без возрастания цветка не будет). Ибо начало и конец возрастания едины и имеют образ единства Божьего, выраженного в неразрывной последовательности биологических процессов. Это тот же образ Божий, Его совершенство, Его единство, которое имеет образ неразрывного единства между началом и концом. То, что оказалось разрывно, то утратило образ Божий – Его единосущие, единство и живое в земных условиях уходит в небытие. Так вот, пока этот процесс совершенства не дошел до своего завершения, он требует нежного к себе отношения – все должно быть удобоприемлемым по самому максимуму. Поэтому Вселенная – иное имя жизни и потому сама жаждет быть обоженной, то поэтому она так ухаживает за всем тем в человеке, через что это радостное обоженье Вселенной приходит. Согласно самому призванию человеку надлежит обожить самого себя и через себя быть проводником преображающей энергии Творца и этим преобразить Вселенную и не оставить её себе, но опять же отдать её Богу.

17. При сотворении первого Адама Бог вдунул в него частицу Себя, Своего счастья, чтобы через призму этой Божественной крохи человек мог безошибочно распознавать подобие её во множественных проводниках Божественного, то есть появилась возможность видеть Бога, созерцать и устраивать счастьем мир через призму Божественного, чтобы видеть Бога и вести Вселенную к Богу. Только изначально заложенное в человека счастье, позволяет ему созерцать счастье и видеть счастье, сплачивать мир счастьем, и идти туда, где пребывает это счастье и тем своим качеством жизни жить вечно в счастье. Нужно сказать ещё иначе, что для ума естественно быть в экстазе духа, что возможно только в богообщении. Отсюда вывод, что без этой высшей экзальтации духа жизнь невозможна ни в каком её проявлении. Зародившись в реалии райского бытия, тело человека призвано очень бережно хранить этот огонь экстаза жизни. Организм «прячет» ум под костным панцирем черепной коробки, то есть эволюционно подстраивается под эту кондицию состояния человеческой души, благодаря которой человек становится более выносливым в терпении, рассудительным в самые тяжелые экстремальные моменты жизни, что важно для общей живучести, а главное не озлобляется в трудности и счастьем прощает своих обидчиков.

Если тело не сослужит уму по своим возможностям, то оное теряет значение и гибнет, причем в муках. Монах если нарушил пост, то испытывает боль. Кровь начинает нести в себе то, что склоняет его к сонливости и к плохой работе мозга, и утрачивается собранность духа, приводит к рассеянности внимания, отчего приходит это гнетущее душу чувство бесполезности напряжения сил и неудовлетворение. Монах – это человек, опытный, высота его духовного подъема открывает ему некоторые возможности помогать тем, кого он любит. Он воин, утонченный в торжестве духовной брани сердца, сразу замечает в себе утрату, ему становится плохо – он терпит боль, которая гораздо и даже бесконечно более невыносима, чем физическая. Ведь, если плоть мучается, то это не так страшно, ибо человек привыкает и живет с ней даже всю жизнь. Если душа мучается от боли, то человек не только не может созидать и творить, но даже способен на откровенные поступки над собой. Ради душевного комфорта и радости, человек пашет, трудится в самых суровых условиях и переносит невероятные перегрузки и остается весел. Трудность, как ветер, который вроде бы должен погасить пламя костра, но все наоборот – ещё более усиливает огонь. Высшая экзальтация счастья, экстаза бытия – естество нашего духа и души, свойство ума, через которые преображается и становится счастливым само тело. Под эту кондицию, коей пребывает ум подстраивается вся природа организма, которая создает вольготные условия работе мозга, чем обеспечивается ясность ума. В каждой мышечной системе имеются вспомогательные работе сердца элементы, проталкивающие кровь по сосудам. Иначе бы наше сердце не справилось бы с такой перегрузкой артерии, исходящие от него разорвались бы от высокого давления крови. Фактически сам по себе наш организм – это такое сердце, которое смогло в процессе эволюции адаптироваться к внешним условиям вот таким вот уникальным образом. Поэтому нужны физические упражнения, чтобы не было застоя, но был бы прилив в голову свежей насыщенной кислородом и богатой питательными веществами крови. Только для этого и ни для чего более. То есть получается, что изначально, организм сослужил работе мозга, только улучшал его работу. Вот этой кондиции жизни остается адаптироваться в земной повседневности, к её требованиям выживать – физические упражнения обретают осмысленность и становятся физическим трудом в добывании хлеба насущного – это такая норма жизни, а не трагедия. Таким образом, получается, что труд человека – это часть тех процессов, которые происходят в человеческом мозге, без которых жизнь невозможна. Именно поэтому в определённых дозволенных нагрузках тяжбы не гасится счастье, а наоборот ещё более усиливается экстаз его переживания, приходит неизреченная любовь к своим соратникам. Плоть по силе своих возможностей пребывает в напряжении физических нагрузок, чтобы напитать мозг всем необходимым, служит уму через подпитывание и стимуляцию мозга. Жизнь такова, что в ней периодами сытное и голодное время, а потому образ жизни неизбежно адаптируется и под эти обстоятельства – включаются иные механизмы в борьбе за выживание – человек научился распределять продукт таким образом, что когда наступит голодное время, он также сможет питать мозг. И так далее – и так весь образ бытия в таком напряжении и перестройке, благодаря чему человек постепенно возрастает в полноте приобщения и радость сначала адаптируется то к одной деятельности, то к другой. Тело радеет мозг, носит его в себе, ради подпитывания его самыми изысканными соками от плодов земных и этим помогает человеку, сослужит уму в силу своих возможностей в его духовном делании – в поддержании духовного огня радости, как самого священного и значимого условия жизни. От сюда следует, что вообще всякая деятельность человека – это часть процесса происходящего в мозге опосредовано всего того, что происходит в организме человека и несёт в себе именно утверждение высшей радости от приобщения ума к торжеству Божьего Духа (этот момент адаптировался в формировании научно-технического прогресса, где компьютеры разного вида помогают уму в работе). Без счастья и всей обуславливающей его полноты человек угасает и подвиг совершить не может, ибо тело – это далеко не самая важная, но также значимая часть молитвенного делания общения с Богом. При этом следует помнить, что плоть наша немощна, а потому не поспевает за чаяниями духа, а потому возникает мнение, что тело и душа – враждующие между собой враги. На самом деле, одно плохо поспевает за другим, но также востребовано и является инструментом для спасения, соратницей уму в причастии к Божественному. При этом сослужение плоти душе всегда очень узенький путь. Ведь, если в одном случае, тело наше – это печь, в которой горят дрова, поддерживающие душевный огонь в костре радости от общения с Богом – в экстазе. То в другом, костер можно даже затушить от переизбытка дров или наоборот их недостатка, из-за чего тело начинает мешать душе единству с Богом, уничижая радость жизни. От этого появляется такое мнение, что якобы тело враждует с духом. Чуть ранее оговорен этот же вопрос, но только по отношению к научной революции, которая призвана не мешать, а сослужить единству души с Богом. Дело все в том, что организм – это сердце человека, которому нужно движение и если что-то покушается на это движение, то покушается на саму жизнь.