Принц криминальной империи - Екатерина Орлова

Стучу и после короткого “войди” захожу внутрь. Денис с Матвеем тоже здесь. Пожимаю всем руки и падаю в широкое кожаное кресло. Братья Громовы напротив на диване, их отец приземляется в такое же кресло, в каком сижу я.

— Как самочувствие? — спрашивает Алексей Валерьевич, окидывая меня взглядом.

— Нормально, — киваю.

— Артур, у меня плохие новости, — серьезно говорит он. — Я бы даже сказал хуевые, — добавляет со вздохом. Я хмурюсь, потому что такие новости мне сейчас вообще не в кассу. — Но сначала скажи, кто напал на вас в лесу.

— Похоже, сын Бабанова. Этот мудила затесался в мою охрану и выждал время, чтобы напасть вдалеке от остальных бойцов. Мы с Симой шли на озеро.

— Без охраны, что ли? — офигевает Денис.

— Я был с волыной, — отвечаю сухо, чтобы он понял, обсуждать мои решения не позволю. — К тому же, там на километры нет ни души. А возле домика остались верные люди.

— Артур, сейчас мы не знаем, кто верен, а кто предатель, — говорит Гром. — Поэтому Дима полетел к Симе, прихватив с собой двух моих людей. Надежных и проверенных, — уточняет.

— Вы сказали о плохих новостях. К тому же, всех бабановских уродов мы вроде перемочили.

— Остался один, — мрачно говорит он. — И этот один опаснее остальных, потому что умнее их всех вместе взятых.

Мое лицо каменеет, когда посещает догадка, от которой стынет кровь.

Он не мог.

Только не он.

Это был единственный человек, которому я доверял на сто процентов. Он и Громов. Только вот рядом со мной сидит именно Громов. А его нет…

— Игорь не мог, — произношу, но сомнение из голоса не убрать.

— К сожалению, этот шакал попытался обыграть всех. Представил тебе Бабанова самым большим предателем. Но правда в том, что именно Игорь руководил организацией. Поставил Бабанова во главе этого завоевательного войска, а сам уселся в кресло серого кардинала. Он знал, что мы пустим Руслана в расход. Тогда бы Лебедев увидел все наши расклады и мои мощности, после чего точечно ударил бы в самые сильные места.

— Как вы узнали о нем? — мрачно спрашиваю я.

Теперь уже вообще ни хрена не понятно, кто друг, а кто враг. Потому что Гром точно так же может заливать мне какую-нибудь херню, на самом деле желая избавиться от конкурента в лице меня, после чего занять весь город. Только вот почему-то к нему у меня доверия больше. И все равно грызет какой-то червячок.

Будь я на его месте и желай захватить весь город, что бы я сделал?

Сначала отстранил нового главу группировки — меня. Сделал вид, что пытаюсь решить его проблемы и очистить город для него. Пока бы он там развлекался с моей дочкой, я бы перемочил всех преданных Лебедеву и новому главе. Оставил в живых только тех, кто пройдет инициацию в мою банду.

Потом я попытался бы замочить его прямо там, в лесу. В эту глушь мало кто забирается. А через пару суток волки не оставят от тела ничего. Может, кости, но это не точно. В той части леса не бывает ни грибников, ни любителей побродить по лесу. Слишком дикая часть и безлюдная.

Дальше, если бы нового главу не удалось замочить, я бы настроил его против его же людей и столкнул их, как пауков в банке. После смерти молодого главы осталось бы только зачистить город от приспешников мертвых конкурентов, и я стал бы его королем.

Вот и вся история…

Печальная ебаная история.

И что теперь делать? Кому доверять?

А, может, никому? Перемочить их всех к ебеням и занять город?

Самое шибанутое во всем этом то, что я вообще не собирался садиться на трон отца. Но теперь каким-то хером лезу туда с завидным упорством.

Вздохнув, провожу рукой по лицу, цепляя край пластыря, которым заклеена рана, обработанная доком Громовых.

— Сначала он настаивал на твоем возвращении в город, — отвечает на мой вопрос Алексей Валерьевич. — Утверждал, что так будет безопаснее. Меня это насторожило. Потом у меня чудом исчезли несколько человек. Мот стал пробивать, куда подевались. Оказалось, переметнулись к Лебедеву. Тогда я понял, что он начал собирать собственную армию. Все это время мы наблюдали за ним. Он методично вычищал ряды твоей армии от людей, которые отказались присягнуть ему. Тогда мы начали забирать их к себе, если успевали спасти.

— Так они сейчас с вами? — спрашиваю, охеревая. Если большая часть верных мне людей с Громовым, мне пиздец. Если, конечно, мои подозрения насчет него подтвердятся.

— Они ждут твоих указаний, Артур. Они не со мной, но под моей защитой. Там нехилый такой отряд собирается. Лучшие бойцы твоего отца. Но человек пятнадцать мы потеряли.

— Что было дальше?

— Когда Лебедев понял, что я задумал, послал к тебе сына Бабанова.

— Который попытался замочить меня.

— Именно, — кивает Гром. — Поэтому в лесу с Симой сейчас два моих самых жестких бойца и ее брат, а ты — здесь. Пора закончить этот пиздец. И закончить надо сегодня.

По моему телу пробегает волна адреналиновой дрожи. Волоски на коже встают дыбом, и я встряхиваю руками.

— Вы планируете закончить многолетнюю войну за один день?

— У нас без вариантов, Артур. Все жители сегодня на фестивале за городом. Я даже организовал трансфер для тех, кто не мог доехать самостоятельно. Так что город практически пуст, и риски жертв среди мирных жителей минимальны. Так что да, сегодня.

— Я готов, — отвечаю сухо. — Только хочу услышать правду.

— Ну? — кивает Громов.

— Вы со мной? Или против меня? Потому что если второе, замочите сразу.

Сжимаю челюсти в ожидании ответа и обвожу взглядом мужчин семейства Громовых.

Глава 43

Серафима

— Прекратите немедленно! — кричу, вылетая из дома.

Бегу к сцепившимся Артуру с Димой. Спотыкаюсь, падая на елочные иголки и прокалывая ладони. Снова подскакиваю и несусь к этим ненормальным.

— Остановитесь! Чтоб вас черти разодрали! — верещу на весь лес так, что где-то вдалеке начинает выть волк, а птицы с ближайших деревьев взмывают и мчатся прочь.

Рвусь к брату с моим женихом, но вдруг кто-то подхватывает меня сзади за талию, и я взмываю в воздух.

— Пусти! — брыкаюсь. — Я сама сейчас этим засранцам…

Не успеваю договорить, как драка внезапно прекращается. Артур переводит на меня взгляд. Демон пользуется тем, что мой жених больше не сопротивляется, и его кулак летит в челюсть Артура. Тот, покачнувшись, отшатывается назад, но остается стоять на ногах. Переводит бешеный взгляд на