Крест - Ингар Йонсруд

Заявление о приеме на работу самое обычное, там ничего не было сказано о характере работы, входившей в обязанности Кеннета Бейера. Но справка об увольнении отца привлекла внимание сына. Там было написано, что отца отстранили от работы в последние месяцы перед уходом.

— Отстранили? — Фредрик поднял голову. — Почему?

— Этого я, конечно, не знаю. — Секретарь Миллер посмотрел на часы. Вежливости и след простыл. — Может он болел, или… это только мои предположения.

Фредрик пристально посмотрел на него.

— Вас не было довольно долго, — задумчиво произнес он и поднял папку, в которой лежали документы. — Папка абсолютно новая. Острые углы, твердые пружины. А бумаги в ней старые. Это заставляет меня, опытного следователя, предположить, что лежали они, вероятно, в совершенно другой папке. Вместе с документами, которые вы не хотите мне показывать.

Миллер наморщил лоб, и беличий хвост опустился ниже.

— Мне не очень нравится ваш тон. Как вы сами справедливо отметили, здесь норвежские законы не действуют. Мы не обязаны ничего вам выдавать. Вот это… — он указал рукой на бумаги, — дружеский жест.

Выйдя из здания, Фредрик посмотрел на кабинку охраны, которую норвежская полиция установила на другой стороне улицы. Окна в ней были грязные, и непонятно, сидел ли кто-то внутри. Но Фредрик почувствовал, что за ним наблюдают.

Кена Бейера отстранили от работы за несколько месяцев до увольнения из посольства. За что? Он совершил что-то? Стал фигурантом служебного расследования?

Фредрик резко повернулся в надежде поймать взгляд секретаря посольства в окне. Но за стеклами никого не было.

Какие же тайны хранили глубокие карманы похоронного агента?

Глава 28

Фредрик проснулся от кошмара. Он снова оказался между голых деревьев, на склоне холмов с бесплодными гребнями под темно-серым небом. Сначала вокруг была тишина. Заброшенный лес — все, кто мог покинуть его, сделали это. Затем звук шагов. Небрежная поступь бесстрашного охотника. Дыхание, стелившееся по земле, скользившее по пучкам мха и вереска, расползалось и приближалось ядовитым шипением. Фредрик бежал, но упал и не смог подняться. Туман удерживал Фредрика на земле, пока над ним не возвысилась фигура мужчины. Несмотря на отсутствие носа, губ и языка, от которого остались только бесформенные лохмотья, Фредрик отчетливо услышал, что сказал охотник. Всего одно слово, он повторял его снова и снова, и в голове Фредрика оно зазвенело эхом.

Даже когда он сел в кровати с колотящимся сердцем, насквозь мокрый от пота, он слышал его.

Безумие, подумал Фредрик, раздвинув шторы. По стеклу били капли дождя. Это и было безумие. Сон, в котором кулисами была картина его отца. Дьявол-преследователь — наемный солдат из давно раскрытого дела, и имя, которое он называл, имя погибшего сына Фредрика.

Фрикк.

Мозаика старых ран.

Несколько часов спустя Фредрик сидел на пассажирском сиденье в патрульной машине по пути за город. Было воскресенье, и Бейер не планировал оказаться в управлении раньше вечера, но потом позвонил диспетчер и сообщил, что за следователем отправили машину.

Манящее взор белоснежное одеяние холмов, еще пару дней назад искрившееся на солнце, стаяло под дождем. Дворники бегали по лобовому стеклу, и водитель, постоянно начинавший предложения на вдохе, замолчал после того, как Фредрик во второй раз прибавил звук воскресного выпуска новостей по радио.

Установка для сжигания мусора располагалась к востоку от Маридалсваннет, недалеко от очистных сооружений, обеспечивающих жителей Осло чистой водой. В мрачном холле полицейского ждал длинноволосый, тощий как щепка парень. В нос Фредрику ударил едкий дым, а на свету он разглядел летающие в воздухе тонкие хлопья пепла.

— Здравствуйте, — сказал парень, подняв глаза на следователя. — Я только избавлюсь от этого и представлюсь как надо. Он показал Фредрику большой комок жевательного табака на ладони.

— Конечно, — ответил Фредрик. — Я из полиции, а вы с гидроэлектростанции. Я подожду.

— Вот. Прямо к делу, — сказал парень и отправил табак под губу. — Я и сам такой. И сегодня ведь выходной. Нет причин тратить время впустую.

— Никаких.

— Не знаю, насколько вы в теме того, что мы тут делаем, — сказал рабочий, проводив Фредрика к металлической столешнице между двух печей для сжигания. — …В общем, мы сортируем дерьмо, которое скапливается у плотины, чтобы оно не создавало проблем при очистке. В основном мы отправляем все на переработку, но иногда приходится сжигать. Обычно это деревья, бревна, но, бывает, попадаются и трупы животных — реки уносят их в озеро.

Он придал лицу серьезный вид.

— Нельзя же, чтобы это все попадало в питьевую воду.

— Само собой.

— Мы поднимаем это дерьмо краном, а потом сортируем вручную. — Парень убрал челку со лба. — Но иногда все равно получается хреново.

— Как сейчас? — нетерпеливо предположил Фредрик.

— Как сейчас, — подтвердил худощавый парень и маленькой лопаткой соскреб золу со столешницы. На металле что-то заблестело. Тонкая цепочка, на которой подвешено серебряное кольцо. Рядом с ней лежали маленькие фрагменты обугленных костей.

— Один мой наблюдательный коллега нашел это, когда сегодня