Клуб речников - Ай Рин

Старик рассмеялся.

– Ох и зараза вы, дед Матвей! – в сердцах выругался Глеб. – Все бы вам шуточки шутить…

– А иначе жизнь слишком долгой покажется! Ну да ладно… Повторяю план действий! Первое – прячешься от колдунов, второе – следуешь за ними и выясняешь, куда они тебя унесли, третье – возвращаешься в физическое тело, четвертое – находишь СМСа, или Стража Места Силы и втираешься ему в доверие, пятое – открываешь временной портал и шестое – возвращаешься назад, то есть сюда! Усек?

– Усек… Только вот язык я их не очень понимаю…

– Так включи в себе генетическую память, или «память предков». Ты же славянин! Значит, легко преодолеешь языковой барьер.

– Попробую, к тому же выбора у меня нет.

– Конечно!

Тут дед Матвей сделал заговорщическое лицо и вкрадчиво произнес:

– Кстати, ты там, если что, с колдунами поговори, пусть сдвинут поток к центру Земли, нам здесь мороки меньше будет.

– Ну… вы… знаете… Ни в какие ворота!.. – возмущенно начал выкрикивать парень.

– Ладно, ладно! Пошутил я, – хмыкнул старик. – На нет и суда нет… Сам справлюсь. А теперь не будем зря времени терять, готовься! Сейчас я тебя в прошлое отправлю.

Дед Матвей начертил еще один круг вокруг огненного кольца и принялся говорить заклинание. После этого он обратился к журналисту:

– Что ж, Глеб, твой выход! Закрой глаза и очень четко представь себе момент твоего побега от колдунов. Я попытаюсь правильно преломить пространство.

Парень кивнул и зажмурился. Он ясно вспомнил, как дико кричал: «Я – БОГ! Я – БОГ! Я ВСЕ МОГУ!»

Что-то засвистело вокруг журналиста. Он услышал возмущенные голоса и крики, и какая-то сила швырнула его вперед.

Глеб открыл глаза и содрогнулся. Он снова находился среди длиннобородых старцев, которые мчались к нему. Парень увидел, что уже находится вне огненного кольца и понял, что медлить нельзя. Он бросился к подземному ходу, в котором скрылись Саня и дядя Коля, и, пролетев с десяток метров, затаился. Вскоре в тоннеле послышались голоса старцев. Но они не спешили догонять журналиста. Они лишь что-то грозно выкрикивали у самого входа. Затем наступила тишина: очевидно, колдуны удалились.

Глеб отправился назад. Он очень боялся, что его яркое свечение привлечет внимание, поэтому сразу не рискнул высовываться из своего укрытия. Однако внезапно он вспомнил об одной своей замечательной способности, а именно – проходить сквозь стены. Парень стиснул зубы… и вошел в кирпичную кладку коридора. Двигаться стало намного труднее, но все же Глеб добрался до внутренней стены помещения, в котором проводился ритуал. Кирпичи мешали рассмотреть все как следует, но журналист увидел, что огненное кольцо погасло, и все старцы столпились вокруг его неподвижно лежащего тела. Затем один из них что-то сказал другим, и те закивали головами. После этого двое колдунов подхватили тело парня под мышки и за ноги и потащили в тоннель, находящийся за их спинами. Остальные старцы отправились следом. Когда последний колдун исчез в подземном коридоре, Глеб немедленно выбрался из кирпичной кладки и поспешил за ними. Он понимал, что придется идти через стены, чтобы скрыть свое присутствие, но готов был сделать все что угодно, лишь бы не потерять из вида собственное тело.

Он вновь забрался в кирпичную кладку и последовал за стариками. Передвигаться было очень сложно. Парень терял много энергии и сил. Лишь мысль о том, что он находится рядом с самим собой, придавала ему уверенности.

Неожиданно коридор стал затягиваться белесым туманом.

«Так я их потеряю!» – подумал Глеб.

Он тут же вышел из стены и пристроился в самом конце процессии, благо что туман скрывал его огненное сияние. Старцы начали монотонно петь. Мотив у песни был простенький и запоминающийся. Журналист и сам не заметил, как стал подпевать колдунам…

Вскоре туман заволок собой весь подземный ход, и лишь пение старцев подсказывало, куда нужно двигаться дальше.

Так продолжалось не менее четверти часа, затем вдруг повеяло чистым прохладным воздухом, и процессия вышла на открытую местность. Глебу хватило ума тут же забраться в стену тоннеля, находящегося позади.

Был закат… И хотя через преграду смотреть было сложно, но парень увидел, что впереди раскинулась широкая спокойная река, которая чуть поодаль сливалась еще с одной рекой в единую реку. На берегу ее возвышался холм, на котором раскинулось какое-то поселение. В его центре располагалась высокая деревянная церковь с пристройками, вокруг которой ярусами шли дома. Наверху, очевидно, находились дома знати, поскольку отличались они большими размерами, а также вычурными резными фасадами. Чуть ниже дома были попроще, а внизу стояли и не дома вовсе, а избушки. Журналист не смог разглядеть точное количество дворов, но поселение было немаленьким. Более того, что-то подсказывало Глебу, что оно продолжается и по другую сторону холма. Поэтому парень окрестил его «городом». Снизу холм был обнесен высоким деревянным забором, в котором просматривались массивные ворота. Вдоль воды тоже стоял частокол. На улицах города можно было разглядеть снующих туда-сюда людей, а на зеленых полянах недалеко от забора паслись стада коров, овец и лошадей. В реку спускалось несколько деревянных причалов, к которым были привязаны большие и маленькие лодки. А в песчаный берег были воткнуты деревянные штыри, на которых сушились сети…

Старцы остановились и опустили тело Глеба на землю. Затем один из них обратился, вероятно, к главному:

– Яр, идемо камо невесте?! (Яр, куда идем неизвестно?!)

На что тот ответил:

– О том Бог вие! Се бонь виедете оуме, а поцоииисте се бо те умиемо. Се бо таина влика есе! (О том Бог знает! Всего не поймете умом, но почувствуйте и понять сумеете. Это великая тайна!)

«Мать вашу! – подумал журналист. – Что за абракадабра такая?! Китайский отдыхает!»

Тем временем колдуны продолжили разговор:

– Бонде блгслвен, Яр! – сказал первый старик. (Будь благословен, Яр!)

Но другой вдруг добавил:

– Аще боте сен орцено есе иакожде Яр одерзе таиноу бо огневои блаце изоидеть од змие щиудень! (А еще могут сказать, что Яр скрывает тайну, что огненное сверканье изошло от змея-чуда!)

– Инодь иакожь коиии неудърже сва есьтва до разъ а рце безоумьна (Иной, кто не удержит своего естества, хоть раз, да скажет безумное), – ответил Яр.

«Что за хрень! – ужаснулся Глеб, не понимая ни слова. – Вот уж удружили, предки! Пожалуй, тут и с переводчиком не разберешься! Что же делать?»

Он запаниковал, но спустя несколько минут вспомнил напутствие деда Матвея о том, что нужно «включить генетическую память».

– Знать бы еще, как это сделать, – пробубнил парень.

Он расслабился и представил, как легко и свободно понимает речь длиннобородых колдунов. Однако на самом деле ничего подобного не произошло, и журналист даже не догадывался, о чем идет разговор.

– Где же ты, чертова память! – тихонько выругался он. – Куда спряталась?

И тут ему в голову вдруг пришла мысль, что раз память «генетическая», то она и должна находиться в генах, а именно в физическом теле, где-нибудь в позвоночнике!

– Ёшкин кот! – ахнул журналист. – Это что ж получается. Раз мой позвоночник валяется вон там на земле, то и память при нем осталась?

И он тут же принялся себя успокаивать:

– Нет! Не может быть. Память – штука нематериальная, значит и должна в душе находиться. А душа как раз при мне! Ко всему, в моем теле сейчас огненный тип пристроился, значит, в моем позвоночнике на данный момент его генная память.

Немного успокоенный таким сумбурным объяснением, Глеб навострил уши и постарался уловить смысл того, о чем говорили колдуны.

Но как раз в это время те перестали разговаривать, подхватили тело Глеба и отправились к поселению, виднеющемуся впереди.

– Мамочки, – запричитал парень. – Куда ж они меня тащат! Мне же нельзя за ними по открытой местности передвигаться, заметят…

Старики поравнялись с табуном лошадей, и один из колдунов привел лошадь. Затем они перекинули тело Глеба через ее спину и повели животное за собой.

– Вот ведь ослы! – возмутился журналист. – Обращаются со мной как с мешком картошки. Не дай бог еще сломают что-нибудь или головой ударят. Тогда и в тело можно будет не возвращаться – дурачком становиться неохота!

Между тем колдуны неожиданно свернули и пошли вдоль забора в обход поселения.

– Это радует, – приободрился Глеб. – А то в городе слишком много лишних свидетелей.

Он дождался, когда старики завернули за холм, и рванул следом. Домчавшись до забора, парень прильнул к нему, совсем забыв о своей огненной сущности. В ту же секунду деревянные бревна вспыхнули, как будто их облили бензином. За забором послышались взволнованные крики. От ужаса журналист сделал несколько шагов в сторону и повалился на землю. Как раз в этот момент над забором показались две бородатых головы. Мужики принялись поливать бревна из ведер и что-то громко выкрикивали тем, кто им эти ведра подавал. Глеб был уверен, что они непременно его заметят, но те не обратили на него ни малейшего внимания. Более того, когда из города выбежали несколько человек и принялись тушить забор снаружи, они совершенно спокойно ходили по парню, не ощущая его присутствия.