Судный день для губернатора - Кирилл Казанцев

Первым делом начальник охраны осмотрел коробку: какой-то чародейский стеклянный шар, укутанный в вату, голубой цилиндр, указка, на кончике которой золотилась, сверкая сотнями блесток, звездочка, и еще много всякой атрибутики, непонятной человеку, не посвященному в магию фокусов. Затем взялся за чемодан – но, кроме гламурного розового фрака, в нем ничего не оказалось. Когда же очередь дошла до куба, он принялся ковырять ногтями створки, затем озадаченно почесал затылок – дескать, как заглянуть внутрь?

– Вы его никак не откроете, – ошарашила начальника охраны Лора.

– Как это никак? – наморщил тот лоб.

– А вот так. Только я знаю, как он открывается. Но не скажу вам об этом. Как и Копперфилд не скажет вам, как ему удается проходить сквозь стены. Секрет фирмы, понимаете ли, – заявила женщина.

Начальник охраны долго переваривал услышанное, рассматривая свое отражение в одной из зеркальных стенок куба, а затем изрек:

– Так не пойдет.

– Отвернитесь на секундочку, – заговорщицки произнесла Лора. – И я все сама сделаю.

Начальник охраны прикрыл глаза рукой, что-то щелкнуло.

– А теперь можете смотреть. – Лора ловко и быстро вращала створки.

Мужчина смотрел и в мельтешении зеркал сумел рассмотреть только свое отражение. Куб внутри казался ему абсолютно пустым.

– А в чем прикол? – озадаченно спросил он.

– Это и есть сюрприз для Николая Павловича.

– Сюрприз, говорите? – ухмыльнулся охранник. – Губернатор любит сюрпризы, – и потянулся за рацией. – Занесете вещи Лоры Павловны в зал. И аккуратней, особенно с кубом, – распорядился он.

Лора и начальник охраны шли широким коридором, стены которого украшали живописные оригиналы картин; губернатор не тратился на живопись, просто взял ее попользоваться из запасников областного музея.

– А куда мы направляемся? – спросила женщина.

– В концертный зал.

– Тут и такое есть? – удивилась Лора.

– Небольшой, конечно, всего на пятьдесят мест. Но сцена хорошая. Николай Павлович любит иногда перед детдомовцами выступать с караоке.

– Похвально.

Начальник охраны остановился у одной из дверей, открыл ключом и пропустил вперед Лору. Женщина зашла в небольшую комнатку. Вытянутый вдоль стены стол, удобное кресло с выгнутой спинкой, большое зеркало на стене, в раме ярко горели лампочки.

– Это гримерка, – пояснил он. – Располагайтесь. Сейчас мои люди принесут ваши вещи.

– Вы только их предупредите, чтобы куб сюда не тащили. Пускай сразу на сцену поставят.

– Будет сделано, – сказав это, охранник вышел в коридор и закрыл за собой дверь…

Лора подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение.

– Главное, чтобы все получилось. – И она скрестила пальцы…

У богатых свои причуды. Не являлся исключением и губернатор Ладутько. Он был буквально помешан на сцене, мнил себя талантливым актером, хотя таковым и не являлся. А потому отгрохал у себя в особняке настоящий концертный зал. Раз в месяц он заполнял его детдомовцами и разыгрывал перед ними какую-нибудь сказку в своей интерпретации, причем умудрялся делать это совершенно один, без чьей-либо помощи. Ну, например, выходил на сцену в костюме Крокодила Гены, представлялся Аллигатором Геннадием и произносил длинную речь о том, какой он одинокий на этом белом свете и как ему плохо живется без друзей, а потом шасть за кулисы. А через минуту вновь на сцену, но уже в образе Чебурашки. Помашет огромными накладными ушами – и опять бежать переодеваться.

Но сегодня он был зрителем. Причем единственным – сидел в первом ряду, закинув ногу на ногу. Кроме него и Лоры, в концертном зале никого не было.

На сцене под ярким светом софитов стояла женщина в розовом фраке. Она взмахнула своей «волшебной» палочкой и вытащила за уши из голубого цилиндра белого кролика. Тот трусливо поджал лапки, посмотрел своими черными глазками-пуговками на Николая Павловича. Губернатор жиденько похлопал в ладоши и покривил носом – мол, ну что за банальщина, покажите же наконец что-то стоящее, а то скучновато становится.

Что ж, пора было переходить к делу. Продолжая улыбаться, она подошла к зеркальному кубу, поводила над ним ладонью, словно бы сканируя его содержимое. Затем резко отдернула руку и посерьезнела лицом.

– Я Великая волшебница Анастасия Непревзойденная, – проговорила она. – Этот куб достался мне в наследство от моей прапрапрабабушки – великой колдуньи. В нем заключены все наши страхи, фобии. У каждого они разные: кто-то боится высоты, кто-то мышей, кто-то змей, – перечислила женщина. – А чего боитесь вы, Николай Павлович? – неожиданно обратилась она к единственному зрителю.

– Я? – немного растерялся Ладутько и заерзал в кресле.

– Вы, вы. Тут, кроме нас, никого нет, – прищурилась Лора.

– Да, наверное, как и все люди, – смерти, – немного подумав, ответил Николай Павлович.

– Этого боятся все, – произнесла женщина с металлом в голосе. – Я хочу узнать вашу личную фобию, которая отличает вас от других людей, делает уникальным.

Ладутько словно язык проглотил.

И тут одна из граней куба открылась. Наружу показался Андрей Ларин. В руке он держал пистолет и целился в Николая Павловича.

Поначалу губернатор не понял, что происходит – может, это номер такой, «фишка», и оружие в руке мужчины ненастоящее, бутафорское.

– Сиди тихо и не дергайся, иначе схлопочешь пулю промеж глаз, – предупредил Ладутько Ларин.

Во рту у Николая Павловича пересохло, затряслись поджилки.

– Лора, что происходит? – недоуменно посмотрев на женщину, спросил он дрожащим голосом.

Но напарница Андрея молчала. Она сыграла свой номер. Теперь же был выход Ларина.

Губернатор не знал, чего хотят от него эти люди. Но понимал, что надо бежать. Но куда? Он на прицеле. Видеокамер в зале нет, а значит, его охранники не в курсе того, что происходит, и никак не смогут ему помочь. Закричать, позвав на помощь? Так ведь никто не слышит – звукоизоляция хорошая… В общем, засада полная.

– Что вам от меня нужно? – вцепившись пальцами в подлокотники кресла, пробормотал Николай Павлович. – Деньги? Я дам, у меня их много. Сколько вам надо?

– Заткнись! – оборвал его Андрей, вышел из куба и сел на край сцены, продолжая держать губернатора на мушке. – Ты ответишь за все, что сделал. И ты еще позавидуешь своему дружку Ермакову, что он легко отделался от наказания, перебравшись на тот свет.

Нелегко смотреть в ствол пистолета, когда тот пялится на тебя бездонным черным отверстием, готовым в любой момент озариться вспышкой. Но, как всякий чиновник, губернатор верил в здравый смысл. И потому первый испуг уже прошел. Николай Павлович даже слегка расправил плечи и удобнее устроился в кресле.

– Не станете же вы стрелять. Это глупо. В доме полно охраны. Вам просто не выйти отсюда.

– Рассуждаете логично, – проговорила Лора. – Но не учли, что мы хорошо подготовились.

– Ну-ка, ну-ка, – проговорил Ладутько и заинтересованно приподнял брови. – У вас же на меня ничего нет.

– Это как сказать, – ухмыльнулся Ларин, продолжая держать губернатора на прицеле. – Виолетта все рассказала.

– Не верю. Этого не может быть, потому что рассказывать ей не о чем, – ответствовал Ладутько.

– А вот тут вы ошибаетесь, – возразил Андрей. – Альберт Эдмундович, конечно же, сильный гипнотизер и талантливый психиатр. Но не он один такой. И все, что ему удавалось стереть в памяти детей, будет восстановлено другими специалистами. На всякое действие есть свое противодействие.

Эта мысль явно не понравилась губернатору. Испуг промелькнул в его глазах.

– Вы зашли слишком далеко, потому что чувствовали свою безнаказанность. – Ларин смотрел Ладутько прямо в глаза, словно и сам был гипнотизером. – Но не все люди одинаково поддаются гипнозу. Вот на Виолетте и произошла осечка. Вдобавок она девчонка сообразительная – знала, когда следует заткнуть уши ватой… но хватит слов. Перейдем к делу. Ведите нас в свою потайную комнату.

– Какую комнату? – изобразил удивление губернатор. – Нету никакой такой комнаты, – но тут же хитринка блеснула в его глазах. – А, понимаю, про что вы говорите. – Ладутько приподнял руки и осторожно встал с кресла, обозначил движение к выходу из зала.

Ему хотелось броситься бегом, как можно скорее очутиться в окружении охраны. Но Лора заступила ему дорогу.

– Не забывайте – вы до сих пор на прицеле. И не надо считать нас идиотами, которые выйдут в холл. Из этого зала существует неприметная лестница, ведущая с задников сцены прямиком в потайную комнату. И никакой охраны по дороге.

– Бред, полный бред! Какие такие тайные ходы? Вы с ума сошли.

– Все тайное когда-то становится явным. Конечно, пришлось потрудиться, чтобы добыть документацию по строительству вашего особняка, – разъяснил ситуацию Ларин.

А Лора выверенным движением фокусника провела ладонью вдоль борта пиджака губернатора, и в ее руках мелодично звякнула связка ключей.