ВОСХОЖДЕНИЕ - Анатолий Букреев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я не могу, не могу». Разъяренный ее нежеланием помогать, Бейдлман закричал на нее: «Не можешь идти—так ползи, дура!»
Питтман схоже описывает эту ситуацию: «Он [Бейдлман] сказал мне: "Нам нужно сматываться отсюда. У нас остался последний шанс. Сейчас затишье, и если не можешь идти — ползи". Так я и сделала Встала на четвереньки и поползла Это была классная идея, ведь, когда я стояла, меня все время сбивало с ног ветром».*
Питтман ползла за Бейдлманом и остальными, пока те не перешли через небольшой гребень. И тут она потеряла их из виду. «Я понимала, что если и была для меня надежда спастись, то только вместе с остальными участниками. Я увидела свет фонарика и закричала из последних сил: "Эй, эй!" Это был Тим».*
Мадсен, который при желании мог бы присоединиться к участникам, решившим прорываться к четвертому лагерю, самоотверженно остался вместе с Шарлоттой Фокс. «Я взваливал Шарлотту к себе на плечо, на спину, пробовал по-всякому, но не мог разобрать, куда надо идти. К тому же до лагеря я бы ее все равно не дотащил. Она отказывалась идти дальше. Поэтому мы присели на минутку, и тут я услышал, что метрах в пяти от нас кто-то стонал. Это была японка Я вернулся, подобрал ее, подтащил к Шарлотте. Рядом оказался Майк Грум в связке с Беком Уитерзом. Майку было очень тяжело передвигаться вместе с Беком. Видя, что сам Майк еще мог идти, я сказал ему, чтобы он отправлялся в лагерь один... за помощью. Я собирался сидеть там и ждать, пока кто-нибудь не придет за нами. Потом появилась Сэнди, и нас стало пятеро: я, Сэнди, Шарлотта, японка и Бек. Мы старались вести себя так же, как и раньше: сбились в кучу, не давали друг другу заснуть или замерзнуть. Не имею ни малейшего понятия, сколько тогда было времени».*
Глава 19 ХРОНИКА СПАСЕНИЯ
Впоследствии Гаммельгард вспоминала, как ей и Шенингу удалось найти лагерь: «Мы с Клевом держались вместе. Нил тоже был рядом. Сначала он отклонялся то влево, то вправо, но потом пошел прямо за нами, — вспоминала Гаммельгард.—Я не знала, куда нужно идти, и решила полностью довериться Клеву. По крайней мере, ничего лучшего придумать я не смогла Мы шли, шли, а потом я увидела слабый огонек. "Смотри, — сказала я Клеву,—там свет, значит это лагерь! Нам налево". Мы повернули на свет фонарика и вскоре увидели Толю».
Шенинг, Бейдлман и Гаммельгард возвращались в лагерь, будучи на грани полного истощения. Лин поддерживало на ногах лишь сознание того, что она спасена «Букреев, — рассказывала она, — едва взглянув на меня, сразу все понял. Не говоря ни слова, он стал снимать с меня кошки».
Хроника дальнейших событий, изложенная Букреевым, приводится ниже в записи Вестона Де Уолта, второго автора этой книги. Их встреча состоялась через несколько дней после приезда Букреева в Соединенные Штаты. Чтобы сохранить стиль Букреева и как можно более точно передать его личное восприятие событий, запись беседы приводится в книге без редакторской правки1. Диалог Букреева со своим соавтором прерывается лишь уточняющими комментариями Де Уолта.
Вопрос: Что ты сделал, когда увидел альпинистов из своей экспедиции?
Ответ: Я заметил свет фонарей, а потом увидел Лин и Клева. Их лица обледенели; из-за корки льда невозможно было разглядеть даже кислородные маски. Я снял кошки с Лин и оставил их у входа в палатку. Лин и двое других были в совершенно беспомощном состоянии. Я помог Лин и Клеву заползти в палатку. Стало ясно, что все очень серьезно. Они сказали, что...
Вопрос: Ты дал им кислород?
Ответ: Да, я отдал им те три баллона, которые были у меня в палатке. По одному на каждого — Мартину, Клеву и Лин. Это было необходимо. Я понял, что надо приготовиться к выходу. Я начал искать в палатке свои высотные ботинки, нашел их, стал переобуваться. Теперь можно было идти наверх.
1Диалог происходил на английском языке, который не был родным для Букреева. В оригинальном издании книги сохранены все неровности стиля и грамматические неточности, допущенные им в устной речи (прим. перев.).
Один из трех кислородных баллонов, которые Букреев получил от Пембы. он еще до прихода Лин отдал Мартину Адамсу. Оставшиеся два получили Шенинг и Гаммельгард. В палатке Букреев искал альпинистские ботинки, которые он снял, вернувшись в лагерь.
Вопрос: Итак, ты опять надел высотные ботинки? Ответ: Да, но я надел их не сразу после прихода клиентов. Я не знаю, когда именно они пришли. Сейчас уже не вспомнить. Говорят, что...
Вопрос: Между двенадцатью и половиной первого ?
Ответ: Был примерно час ночи, когда я переобулся и вышел из лагеря. Думаю, что клиенты спустились часов в одиннадцать-полдвенадцатого. Все сильно затягивалось, ведь перед выходом мне надо было с ними переговорить, выспросить все у Клева, дать им чай, кислород, спальники и все прочее. На это ушло много времени, поэтому мне и кажется, что они пришли в лагерь не позже половины двенадцатого. А вышел я ровно в час, это точно.
Вопрос: Как ты тогда оценил состояние клиентов?
Ответ: Лин сказала, что Сэнди умирает и Шарлотта, наверное, тоже. «Так, — подумал я, — они замерзают, надо спешить».
Вопрос: Она так и сказала, что Сэнди и Шарлотта умирают?
Ответ: Примерно так Что-то вроде: «Сэнди очень плохо. Ты можешь не застать ее в живых. Иди быстрее». А Клев объяснил, куда примерно нужно идти, причем наверх не подниматься. По его словам, надо было только пересечь плоскую поверхность Южной седловины и в конце, около стены Кангшунг, должны быть клиенты. Наверх не идти. «Сколько это по времени?» — спросил я. «Минут пятнадцать», — ответил он. «Очень близко, — подумал я. — То, что у них заняло пятнадцать минут, я пройду минут за пять-десять». «Пятнадцать минут—для вас или для меня?» — уточнил я. «Для тебя», — ответил Клев. Ну хорошо, пятнадцать так пятнадцать.
Букреев пытался выяснить у Шенинга и Гаммельгард, в каком направлении ему нужно идти, чтобы отыскать остальных клиентов. Никаких деталей рельефа, никаких ориентиров они ему сообщить не смогли. Это напоминало попытку пилота посадить самолет вслепую.
Вопрос: Ты попросил Нила помочь тебе?
Ответ: Нил стал залезать в палатку прямо в кошках. «Он сейчас всю палатку разорвет», — подумал я и снял с него кошки. Нил тут же отключился.
Вопрос: Он был в своей палатке, когда ты подошел?
Ответ: Наполовину там, наполовину снаружи. Перед этим я спросил у Гаммельгард: «А как Нил?» «По-моему, неважно», — ответила она. Лин лучше других могла разговаривать и что-то объяснять. Не знаю, что было с Клевом; говорила в основном Лин. Клев, как мне показалось, уже плохо соображал. Тогда я залез в палатку к Нилу и попытался поговорить с ним. Он совершенно замерз, буквально продрог до костей и двух слов не мог связать. В палатке Нил стал сразу дышать кислородом.
Букреев хотел поговорить с Бейдлманом. Тот лежал, наполовину забравшись в палатку и даже не сняв кошки. Опасаясь, как бы он не распорол днище палатки и не остался лежать на ураганном ветру, Букреев снял с него кошки и помог залезть внутрь. Нил был не в состоянии разговаривать.
Вопрос: А потом?
Ответ: Потом я вернулся в свою палатку. Лин и Клев были уже в спальниках. Я еще раз уточнил, надо ли подниматься вверх. «Нет, нет, нужно только перейти седловину», — повторили они. «Вверх не надо», — сказала Лин. Затем в палатку заглянул Пемба. «Лопсанг просил передать, что тебе надо идти на гору», — сообщил он мне. Так подниматься мне наверх или нет? Ничего не было понятно, а ведь я отвечал за жизнь тех, кто сейчас попал в беду. Раньше мне казалось, что все идет нормально: у клиентов есть гиды, есть шерпы, есть кислород. Метель, плохая видимость — само по себе это еще не страшно. А теперь выясняется, что люди замерзают... Слишком много новостей обрушилось на меня тогда. Я был потрясен. И это придало мне сил.
Вопрос: Адреналин?
Ответ: Да, так это называется.
В своем первом разговоре с Букреевым Шенинг сказал, что нужно лишь «пересечь» пологое место в центре Южной седловины, но в гору не подниматься. Судя по объяснениям Шенинга, их группа значительно отклонилась от обычного маршрута спуска. Букреев хотел это уточнить.
Пока Букреев разговаривал с Шенингом и Гаммельгард, к ним в палатку пришел Пемба. Он рассказал о том, что сверху вернулся Лопсанг. Несколькими часами раньше ему пришлось оставить Фишера на горе, чуть ниже Балкона. У Фишера закончился кислород, он бредил, у него, похоже, начался отек головного мозга. Передвигаться он мог только с помощью Лопсанга. Лопсанг старался изо всех сил, но спустить Фишера в одиночку был не в состоянии Лопсанг в отчаянии, что не может помочь сам, умолял Букреева пойти наверх и отнести Фишеру кислород и горячий чай. Букреев был совершенно сбит с толку этими противоречивыми сведениями. Тут следует учесть, что ему приходилось иметь дело с усталыми и плохо соображающими из-за недостатка кислорода людьми. Букреев не понимал, Фишер с клиентами или нет? Куда ему нужно идти: вверх, вниз или просто пересечь седловину? Анатолию было важно во всем как следует разобраться.