Мое первое убийство - Леена Лехтолайнен

Послышались шаги. Через мгновение в тумане показалась высокая фигура в плаще. Резиновые сапоги, орлиный нос из-под капюшона. Антти.

Я не видела его со дня похорон Юкки. Через пару дней после задержания Тулии на моем автоответчике появилось сообщение: «Я ушел в поход. Извините за доставленное беспокойство. Антти». После этого у меня больше не было причин искать его.

Я не стала возвращать родителям Юкки вместе с вещами их сына письмо Антти. Оно так и лежало в ящике моего рабочего стола, и я не знала, что с ним делать. Наверное, его следовало уничтожить и забыть, что я когда-то его читала.

— Привет, Мария, — обратился ко мне Антти деловым тоном. — Мне следовало тебе позвонить.

— А в чем дело? — резко спросила я. Я до сих пор злилась на него за внезапное исчезновение и поднятую из-за этого суету.

— Наверное, я должен тебе все рассказать, — тихо произнес он. — Давай пройдемся, а то холодно стоять на месте.

Какое-то время мы молча шли рядом. Молчание действовало успокаивающе. Антти заговорил, только когда мы повернули к городу.

— Я был совершенно потерян после похорон Юкки. Не знал, что делать. И решил сбежать на некоторое время в лес, чтобы все спокойно обдумать. Взял рюкзак, прыгнул в автобус и уехал на несколько дней.

— Ты знал. Ты с самого начала все знал. — Это был не вопрос, это было утверждение.

— Знал… Скорее догадывался. Мы же дружили с Юккой и Тулией чуть ли не с рождения. Да, тогда в выходные я видел, что у них что-то случилось. Я был немного в курсе того, что Юкка занимается наркотиками, но не думал, что все так плохо, как мне потом рассказал его отец. — Антти пожал плечами, и вода струйками полилась с плаща в сапоги. — Сначала я очень обиделся. Меня огорчило, что они не рассказали мне о том, что происходит в их жизни, чем они занимаются.

Мы прошли через парк, и вышли на улицу Альбертинкату. В городе туман был не такой сильный, улица просматривалась далеко вниз. Смеркалось, во многих окнах уютно горел свет. Где-то из открытого окна лилась музыка. Мик Джаггер уговаривал кого-то провести с ним ночь.

— Я догадался, что это Тулия, не мог только понять, зачем она это сделала. Но с ней тоже боялся поговорить. Не за себя боялся. Меня пугало, что она с собой что-то сделает. Так оно в конце концов и вышло.

— Ты навещал ее?

— Я пытался. Медсестра зашла к ней и спросила, хочет ли она меня видеть. Она ничего не ответила, но отрицательно покачала головой. Как ты думаешь, какой приговор ее ожидает?

— Это зависит от многого. Если она будет и дальше так продолжать, то может угодить в сумасшедший дом.

Мы вышли на угол улицы Робертинкату. Раньше Юкка жил в конце этого квартала.

— Я недавно переехал в старую квартиру Юкки. — Антти словно прочитал мои мысли. — Пелтонены решили от нее поскорее избавиться и продали по бросовой цене. Мне надоело снимать квартиру на паях. А может, просто стал стар для того, чтобы обитать в общежитии. И Эйнштейн наслаждается, он теперь может один гулять в ближайшем парке. — Антти задумчиво посмотрел на меня. — У меня ноги насквозь промокли, надо идти домой. Если ты не торопишься, может, зайдешь ко мне?

Таблички с фамилией Юкки на двери уже не было, а фамилия Антти еще не успела появиться. Да и вообще квартира выглядела как-то по-другому, везде были навалены книги.

— Я еще не все полки успел собрать, часть лежит в упаковке. Постарайся не споткнуться. — Антти проскользнул между высоких стопок и исчез в спальне, видимо, отправился менять носки.

На синем кресле, покрытом толстым слоем шерсти, лениво развалился большой кот. Похоже, это было любимое спальное место Эйнштейна. Кот был белого окраса, спинку и мордочку украшали темно-коричневые полосы, а кончик хвоста был совершенно черный. Он лениво спрыгнул с кресла, замурлыкал и стал тереться о мои ноги. В одно мгновение мои черные брюки покрылись белой шерстью. Я наклонилась его погладить, кот замурлыкал еще громче.

— Он считает, что каждый, кто приходит в дом, должен приносить ему что-нибудь вкусненькое, — пояснил Антти, появившись в комнате. На ногах у него были шерстяные носки, наверное, пятидесятого размера. — Надо выпить чего-нибудь горячего.

Кот отправился вслед за Антти на кухню. Я изучала стопки книг и вдруг увидела редкую книгу Генри Парланда, которую давно искала, но никак не могла найти на книжных развалах.

— Дашь почитать? — спросила я, когда Антти появился в комнате с двумя дымящимися чашками в руках.

— Конечно. Я добавил немного алкоголя, не возражаешь?

Я сделала глоток и почувствовала знакомый запах аниса. Самогон усадьбы Мууриала.

— «Крепкий чай за двенадцать с полтиной или четырнадцать пятнадцать, в зависимости от того, где подают», — процитировала я Генри Парланда.

— «Но только в самых дешевых местах», — усмехнулся, подхватив цитату, Антти. Он явно был знаком с творчеством Парланда.

Я сняла с дивана на пол несколько стопок книг и пересела туда. Антти опустился в кресло, согнав кота, который, оскорбленно мяукнув, перепрыгнул ко мне на диван и свернулся рядом.

— Ты можешь мне рассказать, как все произошло? — спросил Антти серьезным тоном. Я сделала большой глоток чаю и стала рассказывать. Десятки раз ночами я прокручивала события у себя в голове, но так и не могла говорить о них спокойно. Сначала у меня задрожал голос, потом хлынули слезы. Когда я закончила рассказ, Антти тоже сидел с полными слез глазами.

— Это и моя вина, — произнес он наконец. — Если бы я с самого начала все тебе рассказал…

— Знаешь, и я все время себе говорю, «если бы…». Но ведь это бессмысленно. Слушай, у тебя, случайно, не осталось анисового самогона?..

— А, ты узнала его! Да, еще пол-литра. Наверное, это одна из последних бутылок. Тимо говорил, что в полицейском участке десятки литров вылили в канализацию. — Антти принес из кухни салфетки, я вытерла слезы. Мне так хотелось к нему прикоснуться, но я никак не могла решиться. А потом все же сделала это. Он крепко обнял меня, и мы стали целоваться.

Потом мы снова пили самогон, гладили кота. И говорили обо всем на свете — о Тулии, Юкке, грусти и радости, котах и кошках — обо всем, что происходит между небом и землей. Бутылка опустела, а я так и осталась спать в обнимку с Антти и Эйнштейном.

Примечания

1

Стихи Эйно Лейно, музыка Тойво Куула. Перевод Н. Эристави.

2

Парланд, Генри (1908–1930) — финский поэт и прозаик, писавший на шведском языке. — Здесь и далее примеч. пер.

3

«Piae camiones» — старинный сборник финских и шведских церковных песен, впервые выпущенный в 1582 г.

4

Фамилия Toivonen происходит от финского слова toivo — надежда.