Стопроцентная блондинка - Наталия Левитина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бомбардиры замирали от восторга. Они прихватили бутылку водки и значительно усилили эффект, производимый фейерверком. Огни казались ярче, фонтаны и зонтики – красивее. Атаманов прижал к себе Настю.
– Здорово, правда?
– Обалдеть, – ответила Настя.
«Ведь мелочь – фейерверк, – подумала она. – Но какой чудесный получился вечер! Вероника, спасибо!»
Она питала надежду, что после чудесного вечера последует не менее чудесная ночь.
И совершенно зря.
Прошагав пару километров по коридорам факультета географии, Мария раздобыла адрес профессора, большого знатока Африки. Как человек увлеченный, фанат дела, профессор тут же пригласил Марию заехать в гости. Он заинтересовался маской, купленной Здоровякиным в магазине «Этника».
Но и мгновенно разочаровался, едва гостья с порога предъявила ему экспонат.
– Оу, – протянул он, – не то. Экий зверь!
Профессор забрал у Марии маску и начал пристально рассматривать. Маша с радостью избавилась от обузы. Ей и держать в руках это изделие было трудно: маска жгла ладони и словно истекала едким соком отвращения к ней, Маше.
– Подделка, – объявил профессор. – Вряд ли она когда-то побывала на африканском континенте.
– Серьезно?
Мария огляделась. Квартира профессора, начиная с прихожей, представляла собой кунсткамеру. Божки, тотемы, копья, чучела украшали стены, громоздились в углах и на полках шкафов. В лучах света, проникавших в квартиру сквозь мутные, явно мытые в конце XIX века окна, вальсировали пылинки.
– У меня тут записано, – вспомнила Маша и достала бумажку. – Вот, послушайте. «В конголезских племенах сумару эта маска символизирует богатство и процветание».
– Нонсенс! – воскликнул профессор. – Не знаю никаких племен сумару, тем более в бассейне реки Конго. Где вы ее купили? Откуда этот бред про племена?
– Муж приобрел в магазине «Этника».
– Его обманули. Эта маска имеет такое же отношение к Африке, как я к синхронному плаванию. Я смотрю, приобретение мужа не очень-то вам нравится?
– Ненавижу эту гадость! – призналась Маша. – Она словно смеется над моими бедами!
– Н-да-с…
– Самое интересное, мы, девочки, содрогаемся, а мужчинам она нравится. Мужу, его друзьям. Все в полном восторге от этой зверской рожи.
– Какое интересное замечание! А знаете, милое дитя, вот эти росчерки на лбу и щеках маски напоминают символы, обозначающие у некоторых африканских племен войну, сражение, а у других – горе, несчастья. Возможно, именно эти символы будоражат подсознание мужчин, взывают к их природной агрессивности. И поэтому маска им нравится.
– Что?!! – встрепенулась Маша. – Война? Несчастья?!
– Да. Но на этом и заканчивается сходство вашей маски с аутентичными образцами.
– Война и несчастья… – повторила Мария. Вот оно! Как она и полагала, именно маска нарушила покой ее дома. – Вы правы! Едва я повесила ее на стену, у нас все пошло кувырком!
– Ну, здесь, наверное, велик процент личного неприятия. Отрицательная психологическая установка.
– Но разве вы не чувствуете, что она жжет руки? Она вибрирует. Она смеется надо мной!
Профессор улыбнулся:
– Да, она смеется. Но только не над вами. Потому что это все у вас в голове.
– Но у меня дома сплошные неприятности!
Мария четко увидела перед глазами отпечаток губной помады на рубашке Здоровякина и затрепетала от негодования.
– Муж завел любовницу. Собака пропала. Мне не удалось получить работу…
– Скорее всего, ваши беды никак не связаны с этой маской.
– Но я от нее избавлюсь!
– Справедливое решение.
– Выкину в мусорку!
– Лучше попробуйте молотком, – дал дельный совет профессор. – Вижу, маска вам насолила. Избавьтесь от нее красиво. Знаете, я давно изучаю нравы африканских племен, их обычаи, ритуалы. И скажу вам, ритуалы – сильная вещь. Попробуйте превратить акт расправы над ненавистным вам предметом в ритуальное действо. Словно вы уничтожаете не маску, а темные силы, мешающие вашему счастью…
«Интересный дядечка, – думала Маша, с удовольствием вырываясь на улицу из пропитанной пылью квартиры профессора. Она вдохнула морозный воздух и подставила лицо солнцу. – Немного странный. Ритуал, расправа… Как-то антинаучно. Но с молотком он хорошо придумал. Сейчас ка-а-ак врежу по этой мерзкой морде!!!»
…– Люся, на сегодня ты свободна! – с криком ворвалась в дом Мария. Ей не терпелось расколотить вдребезги маску. Но не при Люсьен.
Домработница выскочила из спальни с испуганным видом. Пока Стасик спал, она, вместо увлекательных занятий типа уборки и глажки белья, взялась изучать Машин гардероб.
Увидев гардероб Марии, ведущие ТВ-программы «Снимите это немедленно!» покрылись бы нервными пятнами. Но Люся сумела отыскать достойную вещь – кожаный костюм рубинового цвета. «Наверное, подделка», – прошептала Люсьен, разглядывая лейбл «MaxMara».
Костюм был куплен Машей три года назад. Тогда она вдруг (впервые) увлеклась идеей тотального преображения, покрасила волосы, сделала макияж, приобрела шмотки и автомобиль. Теперь дорогая вещь покоилась в пакете, задвинутая в угол шкафа. Вероятно, Мария убрала костюм с глаз долой, чтобы не расстраиваться. Втиснуться в красивый наряд при ее объемах было нереально.
Амуниция, рассчитанная на неполных пятьдесят килограммов, не пускала в себя Люсины накопления (53 кг). Домработница перестала дышать, втянула живот. Брюки застегнулись, хотя пояс больно врезался в талию.
– Ничего, пару дней поголодаю, – решила Люся. – А в принципе он и сам растянется. Кожа ведь.
Для маскировки Люся вложила в пакет махровую простыню. А на другой полке она обнаружила – тоже в пакете – эффектную меховую куртку.
– Вау! – восхитилась Людмила. – Ну, понятно! Этот зверь тоже вряд ли налезет на Машины жирные телеса!
Куртка доходила до талии и отлично смотрелась с кожаными брюками.
– Ох, и повыпендриваюсь! – мечтательно закатила глаза Люсьен.
Она представила, как отправится в кино или кофейню, как будет идти, покачивая бедрами. Наверняка с ней захотят познакомиться. Да, на улице к ней часто приставали парни. Но только в том случае, когда претендент подходил к Люсе сзади. Стоило рыцарю обежать добычу и заглянуть в лицо девушки, весь его пыл почему-то мгновенно улетучивался…
Услышав, что пришел босс, Людмила начала поспешно стаскивать с себя обновки. Она быстро затолкала вещи в пакет и спрятала его под кровать.
– Ты что такая красная? – удивилась Маша.
– Ой, да я тут пыль вытирала под кроватью! Столько накопилось! И я застряла. Еле выбралась. Уже не такая гибкая, как в молодости.
– Я отпускаю тебя домой. Иди.
– А я собиралась котлеток нажарить!
– Не надо, дети все равно у бабушки.
– Так Илья Кузьмич любит.
– Ничего, обойдется. Люся! Топай домой!
– А это вы забрали маску, Марь Анатольна? Висела, висела, и на тебе, исчезла.
– Какая ты наблюдательная. Да, я.
– А зачем? Илье Кузьмичу она нравится. Зачем вы ее убрали?
– Раньше ты говорила, что маска страшная и Рекс ее боится.
– Но Рекса-то теперь нет. А Илье Кузьмичу она очень по душе. Он прямо-таки стоит и любуется, я видела. И рожи ей корчит!
(Да, случалось. Майор милиции Здоровякин пару раз не удержался и ответил на молчаливую гримасу маски. Ну и конечно же совершенно ненароком рядом оказалась Люся. Куда без нее!)
– Повторяю в последний раз. Ты свободна. Хватит задавать мне вопросы!
Люсьен обиженно поморгала, но через пять минут уже стояла у дверей. Маша удивленно проводила взглядом ее сумку.
– А я тут одеяло синтепоновое прикупила, – объяснила Люся размеры багажа. – У нас дома такой холод, такой холод!
– Ладно, до свидания!
– Всего хорошего, Мария Анатольевна…
Выпроводив домработницу, Маша достала молоток, расстелила газету и принялась крошить керамическое изделие. Ее глаза горели ненавистью и вожделением, ноздри раздувались.
Она увлеклась и совершенно забыла придумать оправдание своему поступку. Когда в двери зашевелился ключ (Илья!), она быстро свернула газету, сунула ее в мусорное ведро и выскочила в прихожую.
– Ты чего это с молотком бегаешь? – изумился Здоровякин. Он с подозрением оглядывал жену. Та разрумянилась, волосы растрепались.
– С молотком? – Маша озадаченно посмотрела на свою руку, сжимающую инструмент. – А, ну это… Тараканы. Представляешь? У нас появились тараканы. Вот. Борюсь. Пять штук уничтожила!
Здоровякин аккуратно изъял орудие убийства и поцеловал жену в потный лоб.
– Машечка, – сказал он нежно. – Как я по тебе соскучился… А тараканов я лучше сам. Тапочком.
«А как же любовница? – растерялась Мария. – Он по мне соскучился! Ага, любовницы стало мало. Теперь и жену подавай! И все-таки… Неужели подействовало? Едва я расколотила маску, Илья сразу же изменился… Вот она, победа! Триумф воли! Да здравствует…»
– Кстати, а куда подевалась масочка? – строго осведомился Илья, рассматривая пустую стену. – Неужели разбили? Маша! Отвечай!
