13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А.: Не только. На практике, в процессе обучения сына, Милль-старший, на мой взгляд, отступал от защищаемых им принципов обучения. Так, например, когда Милль-младший занимался математикой, отец требовал от него самостоятельного поиска способов решения задачи, даже когда ребенку были совершенно неизвестны возможные пути решения. Разве это не та самая активность субъекта, которую в теории Милль-старший отрицал? Далее, мы не должны сбрасывать со счетов существовавшую, очевидно, духовную работу Милля-младшего над изучаемым материалом: ведь он должен был давать постоянные отчеты отцу о прочитанных книгах. Очевидно, это были попытки осмысления прочитанного, которые не могли быть описаны в рамках “ментальной механики” Джеймса Милля. Но я не упомянул еще о негативных последствиях данного эксперимента. Одним из его результатов было то, что здоровье Милля оказалось “подорванным”, с чем его биографы связывают наблюдавшуюся у него “плохую память” на конкретное и частное, но главное, что это его образование лишило Милля-сына общения с детьми…
С. Зенгер: В своей “Автобиографии…” Милль затрудняется определить, больше ли он выиграл, чем потерял, благодаря строгости своего отца, последствием которой было то, что между ними никогда не существовало сердечных отношений… [Там же, с. 31]. А.: Сам Милль говорил: “Я никогда не был ребенком, я никогда не играл в крикет… Лучше предоставить природе идти своей собственной дорогой” (Цит. по [10, с. 31]). И биограф Милля добавляет: “Это замечание — самое суровое, какое только можно вообразить, осуждение его отца как воспитателя” [Там же].
Однако вернемся к рассмотрению нашего предмета — ассоциативной психологии. Дело в том, что Милль-младший предложил свою систему ассоцианизма, которую стали называть “ментальной химией”.
“Ментальная химия” Джона Стюарта Милля и начало кризиса ассоциативной психологии Дж.С. Милль: Законы духовных явлений иногда аналогичны механическим, иногда же химическим законам. Если
178 Диалог 4. “Ментальная механика” или “ментальная химия”? на дух совокупно действует много впечатлений или идей, то иногда имеет место процесс, подобный химическому соединению. Если известное сочетание впечатлений повторялось в опыте настолько часто, что каждое из них легко и мгновенно вызывает в уме всю группу, то идеи этих впечатлений иногда сливаются друг с другом в одно целое и кажутся уже не несколькими идеями, а одною, — точно так же, как при быстрой смене перед глазами цветов спектра получается ощущение белого цвета… В этом последнем случае правильно будет сказать, что семь цветов спектра … производят белый цвет,… точно так же и относительно сложной идеи … надо сказать, что она есть результат или порождение … простых идей, а не то, что она состоит из них. Правда, например, идея апельсина действительно состоит из простых идей… Но уже в столь, по-видимому, простом состоянии сознания, каково зрительное восприятие формы того или другого предмета, мы не можем усмотреть всего множества идей других органов чувств, без которого, как это вполне установлено, никогда не возникло бы и этого зрительного восприятия… Здесь мы имеем случаи психической химии: в них простые идеи порождают, а не составляют своею совокупностью идеи сложные… Происхождение одного класса психических явлений из другого, когда такое происхождение можно выяснить, составляет весьма интересный факт из области психологической химии; но оно нисколько не устраняет необходимости экспериментального изучения позже возникшего явления, подобно тому, как знание свойств кислорода и серы не позволяет нам, без специального наблюдения и опыта, вывести свойства серной кислоты [11, с. 776-777]. А.: Чувствуешь, как Милль-младший перечеркивает всю систему “ментальной механики” Милля-старшего? Во-первых, это стремление рассматривать “законы духа” по аналогии не с механическими, а с химическими законами, которые утверждают, что продуктами синтеза являются некие качественно новые целостности, отличные по своим свойствам от свойств элементов, которые входят в их состав. В классическом ассоцианизме этого никак не могло быть. Во-вторых, в упомянутой работе “Система логики”, вышедшей, кстати, всего 14 лет спустя после “классической ассоцианис-тской” работы Милля-старшего “Анализ явлений человеческого духа”, то есть в 1843 г., Милль возвращает пропавшее в ассоцианизме Я в качестве субъекта сознания. Таким обра
зом, Милль знаменует своим творчеством новый этап развития ассоцианизма XIX века — этап начала его кризиса. С: Что значит “кризис”?
А.: Это значит, что система ассоцианизма обнаруживает свою несостоятельность при объяснении фактов психической жизни, и сначала ее пытаются спасти путем ввода каких-то новых положений, но эти новые положения несовместимы с прежними — и, таким образом, в конечном итоге, методология данного направления терпит крах и ассоциа-низм перестает существовать как направление. Но это происходит уже в XX веке.
С: Мне почему-то кажется, что большую роль в критике Миллем-младшим ассоциативного учения сыграло воспитание его Миллем-старшим, то есть его работа была как бы в оппозиции идеям отца…
А.: Интересная гипотеза. Но, я думаю, здесь сыграло свою роль дальнейшее развитие естественных наук — химии особенно, а также физиологии, поэтому “образец” для психологии Милль нашел в бурно развивавшейся тогда химии.
Еще больше способствовали “развалу” ассоциативной методологии ассоцианисты Александр Бэн и Герберт Спенсер. Первый ввел такие понятия, как спонтанная активность нервной системы, творческие ассоциации (См. [27]). С: Таким образом, снова вводится активность субъекта?
А.: А куда денешься от этой реальности? Бэн фактически возвращается к Локку, когда говорит о существовании актов ума, обеспечивающих сравнение, различение, способность произвольно вызывать впечатление и тому подобное. Второй из упомянутых мною авторов — крупнейший ученый-позитивист и социолог Герберт Спенсер — пытается рассматривать ассоциации в контексте биологического развития организма — как формы его приспособления к миру, которые могут передаваться по наследству [28]. Рассматривая, таким образом, психические процессы как следствия взаимодействия организма со средой, Спенсер понимает сознание и психику не в содержательном (сознание — это “сцена”, на которой развертываются определенные события), а в функциональном аспекте. Какая это уже ментальная механика или даже ментальная химия? Скорее, надо говорить уже о “ментальной биологии”.
Фактически все эти утверждения означали, что необходимо пересмотреть ту “философию человека”, на которой базировалась ассоциативная концепция…
180 Диалог 4. “Ментальная механика” или “ментальная химия”? С: И когда же произошел этот пересмотр?
А.: Это происходит уже в начале XX века, когда ассоциа-низм как особое направление исследований в психологии перестает существовать под натиском новых направлений… Но мы с тобой пропустили очень важный этап развития ассоцианизма, когда в последней четверти XIX века он получает мощное “экспериментальное подкрепление”. С: То есть?
Ассоцианизм и экспериментальная психология. Практические приложения некоторых идей ассоцианизма
А.: Это связано с изменением статуса психологии как науки. Именно в это время психология окончательно отделяется от философии, то есть перестает строиться на основе умозрительных схем, а становится экспериментальной наукой. Предпосылки такого изменения статуса психологии я не буду сейчас рассматривать, ты познакомишься с ними позже (См. [9; 12]). Скажу только, что рождением своим экспериментальная психология во многом обязана мощному развитию в XIX веке физиологических экспериментальных исследований. При этом даже предполагалось, что психология должна заимствовать у физиологии образец экспериментального исследования. Не случайно немецкий философ и психолог Вильгельм Вундт, сформулировавший одну из программ построения психологии как самостоятельной науки в начале 70-х годов XIX века, назвал свою концепцию данного периода творчества “физиологической психологией”. Немаловажное место занимает в системе Вундта ассоциация идей. Вместе с тем Вундт не считал ассоциацию единственно действующей связью в сознании; кроме ассоциативных, существуют, по Вундту, еще и так называемые апперцептивные связи, которые есть результат особой активности ума, но сама эта активность — как у Локка и у Бэна — никак причинно не объяснялась. С: Получилось нечто эклектичное.
А.: Верно. Концепция Вундта действительно очень эклектична, это неоднократно отмечали его современники и биографы. Но эта эклектичность отражала невозможность
последовательно механистически подходить к сознанию, что было характерно для классической ассоциативной психологии. Поэтому в случае Вундта эклектизм, возможно, сыграл и определенную положительную роль. С: Как так?
