Север – Юг - Роберт М. Вегнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меекханцы оказали милость храму Сетрена, повелев всем его жрецам поклониться пред лицом Великой Матери и введя Рогатого в официальный пантеон империи. Культ Быка разделился. Часть земель его последователей уже были захвачены империей, остальные же распались на незначительные княжества и королевства, а иерархи пришли к выводу, что признание и место среди официальных имперских религий будет вполне приемлемым. Молниеносно были найдены древние свитки, утверждавшие, будто Сетрен принадлежал к Великой Семье и что в Войнах Богов он всегда сражался на верной стороне. И этого хватило.
Но не всем. В странах, где культ был некогда силен, время от времени возрождалось его воинственное воплощение, согласно которому Сетрен являлся совершенно независимым богом, опекуном народов севера, сражавшимся с Нежеланными лишь оттого, что так ему велели гордость и честь. И во имя тех гордости и чести воины, украшенные татуировками топора с изогнутыми, словно бычьи рога, концами, несли смерть и огонь своим родичам — и на земли империи. Последняя такая вспышка почти удвоила территорию Винде’канна.
Перед меекханцами что-то происходило. Неторопливо, но едва ли соблюдая правила приличия, группы кланов сдвигались теперь к входным дверям, устроив толчею в противоположном конце зала. Кеннет прикинул, что находится там не меньше двух десятков кланов. Те же, что никак не могли сделать выбор, заняли теперь весь центр, внимательно поглядывая вправо-влево, оценивая силы и зоны влияния, и только четыре рода оставались у трона — хотя и среди них встречались воины, особенно молодые, которые демонстративно поворачивались спинами к тахгу и его меекханским гостям.
Он искренне жалел, что клановые цвета очень немного ему говорят, точный расклад сил в зале оставался для офицера Горной Стражи тайной. Если бы еще от расклада этого не зависела жизнь делегации, солдат и его собственная… С другой стороны, криво усмехнулся он сам себе, знай он, что означают эти перемещения по залу, наверняка бы уже обоссался от страха. Порой неведение благословенно…
Двери бесшумно отворились, в коридоре огни не горели, потому какое-то время все слепо вглядывались в темноту проема. Внезапно рыкнули трубы, и появилась процессия.
Предводительствовал ею высокий мужчина в маске быка. Выгнутые вперед, абсурдно большие рога цвета королевского пурпура бодали воздух. Танцор, умащенный жиром, нагой, если не считать набедренной повязки и заткнутого за нее хвоста, бросался головой вперед и в стороны, рыл ногою пол, горбатил спину, сопел и фыркал. Крутился вокруг оси, прыгал влево-вправо, бил рогами тени. Гости порскали перед ним во все стороны, спотыкались, падали на спины, никто не желал становиться у твари на пути.
За человеком-быком вошла группка вооруженных людей. Шестеро. Один впереди, остальная пятерка несколько сзади, в охранном порядке. Вошли они тихо, пользуясь тем, что внимание всех сосредоточилось на танцоре. Встали у входа. Кеннет приметил их первым, руководствуясь, верно, солдатским инстинктом, что приказывает обращать внимание на всякого вооруженного чужака. Тот впереди… Было заметно его сходство с тахгом: те же черты лица, та же фигура, та же посадка головы. Навер Та’Клав выглядел как урожденный сын, а не племянник владыки. Только борода — короче, пусть и на пару пальцев, а длинные волосы заплетены в несколько косичек, спадавших по сторонам его лица и на спину. Одет он был в кожаную броню с набитыми узорами, подпоясан широким ремнем из стальных бляшек, на котором висела пара тяжелых топоров. Спину его покрывал длинный, в пол, плащ цвета сочной зелени. Стоял он в дверях, внимательно взирая на танец и переводя взгляд с одного клана на другой. Потом остановил глаза на дяде.
Меекханскую делегацию он совершенно проигнорировал.
Вооруженные люди за его спиной были при полном доспехе, словно готовились к битве: железные бляхи до колен, стальные шлемы, продолговатые миндалевидные щиты, наголенники, в руках — обнаженные мечи. Лейтенанту пришлось признать, что для здешних мест были они охренительно хорошо вооружены. Доспехи, как у них, дороги, и обычно такие носили лишь дружины владык.
Кеннет отвел взгляд от прибывших, когда средь собравшихся гостей вспыхнуло замешательство. Танцор-бык впал в неистовство, принялся взаправду бросаться на людей и атаковать их рогами. Вся искусная клановая конструкция, всё разделение на «своих» и «чужих» разрушились, гости перемешались друг с другом, пытаясь сбежать от чудовища. Мужчины и женщины прыгали в стороны, сталкиваясь, опрокидывались. Бык не отступал, склонял голову, пригвождая упавших к земле, бил кулаками. Судя по болезненным крикам, там мало осталось от шутки и забавы.
Но стук мечей, ударяющих в щиты, отвлек его внимание. Бык оставил одного из атакованных мужчин и огляделся в поисках источника шума. Навер стоял перед своими соратниками, в руках держал топоры. Склонил голову. Смотрел. Танцор выпрямился, качнулись рога, босая стопа ударила в пол. Переодетый мужчина издал рык: глубокий, протяжный, полный печали и страдания. И — метнулся вперед.
Племянник тахга вывернулся, обернувшись вокруг оси и уходя с линии атаки, прокрутился на пятке и, когда человек-бык проскочил мимо, ударил топором в маску, сразу за рогами.
Это не был притворный удар, голова мужчины дернулась, а Кеннету почудилось, что он слышит треск ломаемых позвонков. Но это всего лишь распалась — напополам — маска, рога полетели в разные стороны, а танцор упал на колени и укрыл лицо в ладонях. Тело его сотряслось от рыданий. Навер подошел к нему и широким церемониальным жестом набросил плащ на голые плечи. Помог мужчине подняться, прижал его к груди. Из темной ямы коридора донесся рык труб, и некий голос произнес:
— Случилось! Лавондерх!
На миг установилась тишина — и внезапно зал наполнили крики радости, женские визги, удары мечами в щиты и раскрытыми ладонями в доспех. Молодой бандит стоял у входа и усмехался, словно кот, что сумел наконец-то своровать со стола кусок ветчины и знал при этом, что он не только не будет наказан, но и получит еще что-то вкусненькое. Танцор куда-то исчез, но на него уже никто не обращал внимания. В центре теперь оказался Навер. Несколько человек — судя по праздничным панцирям, предводители
