Гадалка. Карта Смерти - Алина Жигулина

Я присмотрелась: не показалось. Робкая улыбка, печальные глаза. В Академии меня травили, что сеяло в душе неуверенность и чувство одиночества. А если ты неуверен — травить будут еще больше. Что все и делали.

«Разыскивается тайной службой. Итиль Трэт Квиз, маг, за пособничество некромантам. Приметы: худощавая, рост средний, волосы русые, глаза серые, на левой щеке три коричневые родинки. Стихия магии воздух, магический уровень ниже среднего».

Это еще что такое?!

Я чуть не заорала. Закрыв рот ладонью, я почувствовала, что вся дрожу.

— Итиль? Итиль, что с тобой? — послышался сзади голос Тенлы.

Паника во мне нарастала. Теперь ищут уже не какую-то абстрактную некромантку, по непонятной причине похожую на меня. Теперь ищут Итиль Трэт! Меня, черт побери!

Мысль убежать, которая по идее должна была возникнуть сразу, припозднилась и догнала только тогда, когда рядом уже стоял Тенла. Он схватил меня за плечи и потряс. Я безмолвно кивнула ему на доску позора. Взглянув на плакат, он выпустил меня. Я чуть не упала прямо в лужу.

— Это ты? — спросил оборотень.

— Я, — еле выдавила из себя я, натянув капюшон по самый нос. — Что теперь?..

— Ничего.

Тенла был на удивление спокоен. Эх, мне бы хоть капельку его спокойствия.

— Эй, что вы там стоите? Наша очередь уже подходит, — крикнула Тонра.

Очередь почти рассосалась, толкучки у ворот не было. Я облокотилась на стену будки стражников и решила подождать, пока все пройдут, но Тенла был другого мнения. Он схватил меня за руку и поволок к выходу.

— Пошли, лучше будет пройти сейчас.

Стражники остервенело что-то орали, изредка подпинывая замешкавшихся бедняков. Людей они почти не досматривали, но в горле у меня все равно стоял ком, не желающий рассасываться.

Мы встали за Тонрой и неспеша прошли сквозь единственную открытую створку ворот. Стражник окинул меня ленивым взглядом и пропустил. У меня будто бы упала с плеч гора. Взяв оборотниху за руку, я склонила голову вниз и пошла по дороге.

— Что такое? — спросила Тонра. — Вы как дверью пришибленные!

Тенла молчал, оставив невесту мучатся любопытством. У меня тоже не было особого желания болтать.

— Потом, — устало сказала я.

Но «потом» было рассказано уже устами Тенлы. Как только я пришла домой, то сразу скинула мокрую одежду, свалилась в кровать и заснула.

Полный мужчина с рыжими, тронутыми сединой усами сидел на самом краю стула, молча осматривая гостиную. Туда-сюда сновали две служанки, накрывая на стол. Всевозможные варения, сгущенное молоко, конфеты, конфитюры, орехи — чего только не тащили они из кухни. Ни для кого не являлось секретом, что леди Амия была сладкоежкой.

Утренний чай должен быть подан на час позже, но сегодня леди пришлось изменить своим привычкам из-за гостя. Сотрудник тайной королевской службы и так уже сидел в кресле и ждал Амию целых полчаса.

— Леди сейчас спустится, — войдя в комнату, сказала Виесса.

Маг тяжело вздохнул, но ничего не сказал. Ему не слишком-то нравилось ждать, но приказать аристократке он не смел.

Леди Амия спустилась через десять минут. Сиреневое платье с кружевами было максимально скромно и очень изящно, локоны забраны в высокую простую прическу, а лицо искусно подкрашено — так, что немногие могли разглядеть краски. Амия тщательно ухаживала за собой, и навскидку ей можно было дать лет сорок пять, если не меньше.

— Мое почтение, сэр Тарвин, — мягко улыбнулась она и села на стул во главе стола.

— Господин Тарвин, — поправил ее маг.

— Ну что Вы, — усмехнулась леди, — позвольте старой женщине маленькие слабости. Мне, право, несколько неудобно называть Вас господином.

— Мы в Лефии, а не в Тардонии, так что очень удобно, — грубо отозвался маг.

Улыбка на устах леди померкла.

— Зачем Вы пришли в мой дом? — сухо спросила она.

— Вы прекрасно знаете, госпожа Квиз.

— Не имею ни малейшего понятия.

— Тогда я напомню.

Он вытащил из-за пазухи свернутый в трубку листок бумаги.

— Вам ведь знакома эта женщина? — глумливо спросил он, разворачивая плакат.

— Я уже говорила, эта женщина немного похожа на мою дочь. В частности, у нее схожие родинки на левой щеке.

— Но ведь это не Ваша дочь?

— Вы издеваетесь? Конечно, нет.

Виесса молча разливала по чашкам обжигающий чай. Сотрудники тайной службы приходили к ним уже не в первый раз, но господина Тарвина она видела впервые. И он ей не нравился.

— Тогда кто это, госпожа Квиз?

— Не имею ни малейшего понятия.

Маг нервно забарабанил пальцами по столу.

— Хорошо, хорошо… — он задумчиво глотнул из чашки и скривился.

— Добавьте сахара, — посоветовала леди.

— Нет, спасибо. — Тарвин с усилием проглотил, — но ведь три родинки, образующие ровный треугольник — это знак династии Квиз, верно?

— Верно, — согласилась Амия.

— И черты лица вполне узнаваемы. Значит, некромантка — Квиз?

— Я уже говорила, господин Тарвин. Живы только я и моя дочь.

— И все же, как насчет остальных, госпожа Квиз Трэт?

— Я бы попросила называть меня только по девичьей фамилии, — начинала злиться Амия. — Мой муж умер, и хотя мои дети носят и его фамилию, я ее теперь носить не обязана.

— Хорошо, я запомню. Так как насчет остальных? У Вас же были сестры?

— Все мертвы.

— Вы уверены в этом? — маг все же пересилил себя и, бухнув в чашку сразу три ложки варенья, начал размешивать.

— Уверена. Я сама видела трупы и хоронила их. Арника и Аймин Квиз, можете посмотреть в архивах.

— Непременно посмотрю, — заверил Тарвин.

Леди налила себе еще чаю. Постоянные визиты сотрудников тайной службы были ей неприятны, но она прекрасно понимала, что с этим ничего нельзя поделать. Тарвин был, пожалуй, чуть наглее предыдущих и не относился к леди с должным уважением, но все можно пережить.

«В следующие разы», подумала она, «попрошу отправлять ко мне других сотрудников».

Тарвин залпом выпил чашку и поморщился.

— Что ж, госпожа Трэт, мне пора. Кстати, — недобро ухмыльнулся маг, — я думаю, Вы этого еще не видели.

Он вынул из-за пазухи еще один свиток и, развернув, положил на стол.

— Это уже отправилась по провинциям, так что не пытайтесь остановить. Даже с Вашими связями не удастся.

Похоже, он был чрезвычайно собой доволен. Леди резко встала из-за стола, смотря на свиток. С портрета ее дочери из КиВа была сделана на редкость хорошая, узнаваемая копия. Огорчала только надпись.

— Какого черта! — лопнуло у нее терпение, — моя дочь непричастна к некромантам! Это клевета! Я подам на вас в суд!