Северная Аврора - Николай Никитин

– Наши? – шепотом спросил Андрей.

– Наши, – ответил стрелок, стоявший посредине дороги.

– Как же все-таки быть со стариком? – настаивал на своем Андрей.

– Сейчас искать его бессмысленно, – сказал Валерий. – Прошло уже около часа. Ясно, что его увезли на тот берег, в Усть-Важское.

Лежавший на земле офицер закричал. Андрей и Валерий подбежали к нему. Валерий чиркнул спичкой, осветив искаженное страхом лицо пленного. Красные веки офицера вспухли, пшеничные усы казались приклеенными на посиневшем от натуги лице. Он плакал и что-то умоляюще бормотал, видимо боясь, что его сейчас расстреляют. Но ни Андрей, ни Валерий не понимали его.

– Смотри у меня! – прикрикнул на пленного Сергунько. – Я тебе мигом рот заткну! – Он ударил по кобуре. Офицер затих.

Подъехала телега с бойцами и возницей. Пленного положили посредине, сами сели по бокам, и телега тронулась.

3

Офицер оказался американцем. Он назвался лейтенантом Питмэном. Комната, где его допрашивали, принадлежала учителю. В ней стояли старенький диван, письменный столик и фикус в деревянной кадке.

За столиком, спиной к свету, сидел Фролов. Он допрашивал пленного лейтенанта, сидевшего напротив него на самом краешке табуретки. Справа, на другой табуретке, не спуская глаз с офицера, застыл Воробьев. На протяжении всего допроса он ни разу не шевельнулся. Павлин пристроился в углу дивана. Боец с винтовкой, стоявший около школьной карты России, холодными серыми глазами следил за офицером.

Лейтенант Питмэн был бледен.

Рассказывая о себе, он тупо глядел на свои грязные башмаки из красной кожи с утиными плоскими носами, на забрызганные грязью обмотки, на поцарапанные во время бегства руки. Ему все время вспоминались слова его непосредственного начальника, уверявшего, что большевики расстреливают всех пленных англичан и американцев. Ни о чем другом лейтенант Питмэн сейчас думать не мог.

– Вы утверждаете, что были в Мурманске и Архангельске, – говорил Фролов, перебирая отобранные у пленного документы. – Так? И что только вчера прибыли в Усть-Важское?

– Да, все это так, – отвечал Питмэн. – Я прибыл только вчера и ничего не знаю… Клянусь вам!

– Кто этот человек в крагах, что был с вами?

– Не знаю.

– Позвольте, но вы же не на прогулку отправлялись? – сказал комиссар. – Это было бы слишком глупо – брать с собой людей и не знать, кто они.

– Я знаю только, что он из контрразведки.

– Но его фамилия?… Фамилия человека в крагах?

– Я не знаю… Клянусь вам… – пробормотал американец. – Это русский.

– Это не русский, а один из купленных вами (Фролов все время сдерживался, однако сейчас невольно повысил голос). Говорите фамилию! Вы обязаны были ее знать.

Офицер подался назад и обхватил руками голову.

– Я не помню! Голахти… Что-то вроде этого… Его фамилию мне не называли.

– Кто начальник контрразведки? Английский или американский офицер?

– Американский… Но я его не знаю… Я только вчера прибыл. Я простой офицер полевой разведки и никогда не участвовал в таких делах. – Голос лейтенанта сорвался.

– Послушайте, вы же не ребенок… Как фамилия начальника контрразведки?

– Может быть, это выглядит глупо, но я действительно не знаю, – пролепетал Питмэн. – Это ужасно… Но я не знаю! Как только я прибыл, меня сразу послали… – У него вырвался стон. – Простите меня, умоляю вас… Я лично не имею никакого отношения к контрразведке, клянусь богом!

– Чем вы это докажете?

– Я вам все расскажу… Все, что нужно… Все, все! Но о контрразведке я ничего не знаю. Я только офицер полевой разведки! Я простой офицер полевой разведки, – чуть не плача, повторял он.

Даже не зная английского языка, нетрудно было понять смысл этой сцены.

– Все ясно, Павел, – усмехнулся Павлин, поднимаясь с дивана. – Показала себя Америка!

Не глядя на Питмэна, комбриг вышел из комнаты.

Допрос продолжался.

Питмэн сообщил, что в устье Ваги на днях был перевооружен большой пассажирский пароход «Опыт».

– По существу это наша главная батарея, – рассказывал он. – Она состоит из шести орудий! Калибр – семь три четверти дюймов и восемь дюймов.

– Какие суда входят в англо-американскую флотилию? – спросил Фролов.

– В состав Северодвинской флотилии входят: броненосная лодка «Хумблер», четыре монитора, речные канонерские лодки «Кокхефер», «Глоувворн», «Крикет», «Сигала» и несколько тральщиков… – ответил Питмэн. – В операции на Ваге будут участвовать плоскодонные мониторы… Вооружение их следующее… – Он назвал количество орудий и перечислил калибр.

– Какие отряды находятся в районе Усть-Ваги?

– Всякие… Есть и канадцы… Наши такие…

Он назвал номера батальонов и подтвердил данные предыдущей разведки, рассказав, что на правом берегу Двины, у селения Ростовского, кроме белых частей, находятся еще и шотландцы.

– Очень сильный отряд… С полевыми орудиями!

Когда допрос кончился, пленного увели на комендантский пароход. Ночью его отвезли в Котлас. А из Котласа всех пленных иностранцев отправляли в Москву.

И комиссар и Воробьев были довольны результатами разведки. Воробьев даже сказал комиссару:

– У этого твоего Сергунько. Павел Игнатьевич, прямо собачий нюх… Ей-богу! Взял кого надо.

4

В каюту к Виноградову зашел Фролов. Павлин только что умылся, лицо у него было еще мокрое, он вытирал его полотенцем.

– Увезли пленного? – спросил Павлин у военкома.

Фролов усмехнулся.

– Увезли… Под конец снова чуть не расплакался… Боялся, что его расстреляют на месте.

– А я бы и расстрелял, если бы не приказ из Москвы. – с усмешкой сказал Павлин. – Патентованная гадина! И жалкий трус.

Наступила пауза.

– А как Тихон? – спросил Павлин. – Так и не нашелся?

– Пока нет, – ответил Фролов. – Латкин с разведчиками пошли к Шидровке. Может быть, что-нибудь узнают.

Павлин бросил полотенце на койку.

– Что это ты всюду Латкина суешь? Кто его знает, вдруг из него в самом деле ученый выйдет? Неужели нельзя держать его при штабе?

– Нельзя… Он категорически отказался.

– А Сергунько тоже с ними?

– Нет. Сергунько принимает роту.

В дверь постучали.

– Войдите! – крикнул Павлин.

В каюту вошел вестовой Соколов. Он привез с левого берега телеграммы и местные газеты, в сокращенном виде излагавшие сообщение о заговоре представителя английского правительства Локкарта. В центральных газетах это сообщение появилось 3 сентября. Вот что в нем говорилось:

«ВЧК по борьбе с контрреволюцией уже некоторое время тому назад установила попытки английского дипломатического представителя в России войти в связь с некоторыми частями войск Советской Республики для организации мятежа и захвата Совета Народных Комиссаров. Установленным наблюдением выяснено, что прибывшему в начале августа из Петрограда в Москву с рекомендацией к начальнику британской миссии в Москве Локкарту, агенту Шнедхену, удалось устроить свидание Локкарта с командиром одной из войсковых частей, на которую английские власти возлагали свои надежды. Первое свидание состоялось с Локкартом на частной квартире на Басманной улице. Второе, с его агентом Сиднеем Рейли, – на Цветном бульваре. (Даты и адреса указывались точно.) На этих свиданиях были обсуждены вопросы о возможности в десятых числах сентября организовать в Москве восстание против Советской власти в связи с присутствием англичан на Севере. Говорилось о направлении в Вологду войсковых частей, которые могли бы изменническим путем передать Вологду англичанам. Предполагалось занять Государственный банк, центральную телефонную станцию и телеграф и ввести военную диктатуру с запрещением под страхом смертной казни каких бы то ни было собраний впредь до прибытия английских военных властей. Руки шпионов дотягивались и до Петрограда для установления связи с находящейся там английской руководящей военной группой и с группирующимися вокруг нее русскими белогвардейцами. На петроградском совещании обсуждался вопрос о связи с Нижним-Новгородом и Тамбовом. Одновременно с этим происходили совещания у дипломатических представителей различных «союзных» держав относительно мероприятий, которые могли бы обострить внутреннее положение России и ослабить тем самым борьбу Советской власти с ее противниками и, в частности, с англо-французами. Руководители заговора намеревались обострить продовольственные затруднения, вызвать голод в Петрограде и в Москве. Разрабатывались планы взрыва мостов и полотна железных дорог, в целях задержания подвоза продовольствия, а также поджогов и взрывов продовольственных складов. Заговорщики действовали всевозможными методами, создав широко разбросанную конспиративную сеть по всей России, пользуясь подложными документами и тратя на подкупы громадные суммы денег. Вся эта работа проходила под защитой и руководством английских дипломатических представителей. Были подробно разработаны планы организации власти на другой день после переворота. Начальник английской миссии г. Локкарт пытался отрицать указанные выше факты, но у ВЧК имеются неопровержимые доказательства, которые указывают, что нити всего этого заговора сходятся именно в руках британской миссии. Расследование продолжается».