Сердце трона - Лилит Бегларян

— Прости меня.

Как это глупо! Разве в извинениях есть смысл?

***

Порой людям трудно уснуть из-за кошмаров, но в разы тяжелее каждую ночь видеть одну и ту же сцену из прошлого. Я в малейших деталях помню день казни Мерт просто потому, что она умирала тысячи раз, пока я спал. Со временем я привык к этому и даже, что удивительно, научился ценить. Она не воскреснет, но почти каждую ночь я все так же крепко держу ее за мизинец. Да, осознавать утрату по-прежнему горько, но я стараюсь радоваться тому, что она живет хотя бы в моем сознании.

Есть еще один кошмар, после которого я просыпаюсь в холодном поту. Он связан с Ларрэт и с теми событиями восьмилетней давности. Весть о страшной болезни, сразившей за два дня короля, его старшего наследника, королевского секретаря и нескольких слуг, тогда моментально разлетелась по всем округам. Люди перепугались и заперлись в домах, чтобы уберечься от страшной эпидемии. Дэмьен воспользовался всеобщей паникой и закрыл на ключ в правой половине Алтаря отца и брата.

Брэййн умер у короля на руках. А что может быть хуже для человека, чем держать на руках умирающего сына, в котором он видел все свое будущее? Эдриан долго и громко рыдал, оплакивал любимого наследника и одновременно взвывал от невыносимой боли из-за многочисленных кровоточащих язв по всему телу, пока сам не испустил последний вздох.

Более жестокой расправы я вообразить не мог, и, наверное, должен был наконец почувствовать облегчение, если бы не Ларрэт. Никак не забуду, как она плакала и билась своими маленькими кулачками об запертую дверь. Она кричала, звала отца, брата… Слуги с трудом уводили ее из Алтаря, а я стоял и бездействовал. Я все еще вижу в ней ту маленькую девочку, у которой я отнял самое ценное. Разве я мог молчать вечно?

Конечно, я не изменил ход истории. Дэмьен нашел бы другого слугу. Если человек всерьез задумался о покушении на родную кровь, он найдет не один способ исполнить задумку, и его ничто не остановит, и я тем более. Я был лишь инструментом в его руках.

Сегодня во сне маленькая Ларрэт держит меня за руку. Я просыпаюсь и вижу ее перед собой, уже взрослую. Она сидит на моей кровати. Она в ночной рубашке, а ее запутанные локоны, которые заправлены за уши, свисают до колен. Где же та королева, которая смотрела на меня свысока совсем недавно?

— Вы здесь?

— Да, я не сон. Я настоящая. Не веришь?

Я отрицательно качаю головой. Она приподнимает мою руку и дотрагивается ею до своей щеки.

— Ты мне кое-что не рассказал. Зачем ты помогал ему? Не в ранге же дело.

— Я не хочу оправдываться. Не хочу, чтобы Вы…

— Не переживай, я уже все решила. Просто расскажи мне. Мой отец как-то связан с твоей сестрой?

Я приоткрываю рот. Как она догадалась?

— Он как-то причастен к ее смерти, верно? Расскажи мне все. — Ларрэт сжимает мою руку еще крепче, как умирающий держится за последнюю надежду. — Вы пытались сбежать, вас поймали и приговорили к двадцати ударам. Это я помню.

— Я не получил ни одного удара.

— Но я видела шрамы.

— Я встречался с палачом и раньше. А в тот день мне досталось только это. — Я тяну руку, которую она держит, и дотрагиваюсь до своего лица. — Мерт получила все сорок.

— Так решил мой отец?..

— Я умолял его отдать всю долю мне, но, видимо, просьба показалась ему слишком грубой. Я не знаю, на каком именно ударе она умерла. Она была такой хрупкой, что ее, наверное, можно было одним или двумя… Но я винил короля.

— И ты согласился на сделку с моим братом.

— Да. Не меняйте своего решения. Я признаю себя виноватым.

— Помнишь, когда-то ты сказал мне, что любовь — плохое руководство к действию. Ты все еще так думаешь?

— Да.

— А я все еще думаю иначе. — Она слегка нависает надо мной.

— То есть?

— Вен, я тебя слышу, принимаю и прощаю. Так понятнее?

Именно этими тремя словами я описал когда-то любовь. Ларрэт запомнила, услышала. Она принимает меня вместе с моим прошлым, прощает меня.

— Я не забуду, как ты умирал у меня на руках. — Она наклоняется еще сильнее. — Я чуть не потеряла тебя и не хочу пройти через это снова. Теперь я понимаю, почему ты все время меня отвергал. Ты называл сотню причин, а дело было в том, что мой отец убил твою сестру. Ты видишь во мне его.

— Нет, свою совесть.

На этот раз она целует меня первой. Совсем недавно я даже думать боялся о том, что случилось, а теперь снова готов целиком отдать ей себя.

— Только прошу, — говорит Ларрэт, отрываясь, — доверяй мне. Больше никаких тайн. Обещаешь?

— Обещаю, — отвечаю я и вновь тянусь за поцелуем.

Глава 12. Благословение

До конца срока для Айрона осталось ровно сто дней. Время от времени Ларрэт напоминает мужу о наследнике, а тот только еще сильнее замыкается в себе, с головой уходит в дела. В последнее время дошло до того, что он общается с ней только ночью и то — без слов.

Совет остался без председателя. Формально он подчиняется мне, как единственному человеку во Дворце со вторым рангом. Большинство тех, кто служил Лайсэну, лишились своих постов, и им на замену пришли другие — те, кого выбрала Ларрэт. По мере надобности мы с королевой созываем собрание, на котором обсуждаем новости, проблемы и пути их решения.

Добыча на третьей базе идет полным ходом. Этому нельзя нарадоваться: Верма истощена, старые каналы Цейдана все еще разрушены, четверти адасского источника не хватает… Поиски на первой, второй и четвертой базах ведутся так же активно, как раньше, что тоже вселяет надежду.

— Я все вспоминаю слова Эмаймона, — говорит Ларрэт. — Он назвал забавным, что у моего королевства нет имени. А мы так ничего и не решили. Я даже никогда не задумывалась раньше…

Когда враждующие племена пали, эти земли стали убежищем для беженцев. Люди объединились, чтобы выжить, о названии никто не думал. Позже мы подчинили себе адасцев, остались без внешних врагов и союзников, одни в пустыне. Так королевство и стало безымянным.

— Знаешь, я бы назвала его Инэмом. Что думаешь?

— Именем лекарства?

— Нет, не совсем. В переводе с крэтского инэм возрождение, исцеление. «Ин» —