Гонщик - Б. Б. Истон

– Что это? – тихо спросила я, вытаращив глаза.

– Экстази, – ответил Харли. – Пробовала когда-нибудь?

– Угу, – промычала я, уносясь в памяти назад, из солнечного дня в темные недра «Греха» – фетиш-клуба, где мне совершенно нечего было делать в мои пятнадцать лет.

Но я снова была там, пробираясь сквозь море затянутых в кожу садистов и обернутых в черный латекс мазохистов, изо всех сил стараясь избежать их загребущих лап и вертящихся бедер. Мой желудок бурлил, готовясь молнией исторгнуть белую таблетку, которая, по словам приятеля Джульет, должна была помочь мне «развеселиться». Я вспомнила запах мусорных баков, когда, вылетев через заднюю дверь, я приземлилась в проходе на руки и колени. Я вспомнила скинхеда, который отнес меня в тату-салон, насильно кормил, говорил со мной об искусстве, курил на пожарной лестнице и заботился обо мне, пока я приходила в себя от кайфа. Еще я вспомнила, как мне хотелось потрогать его, хотя я знала, что должна его бояться. Как от этой белой таблетки мне хотелось танцевать, визжать и срывать с себя одежду.

Голос Харли вернул меня на свет.

– Ей нужно время, чтобы подействовать, так что надо принимать сейчас. Ты как?

Я поглядела на Харли, что было ошибкой, потому что он сделал эти щенячьи глаза, которым я не могла отказать.

Наклонившись поближе, он прошептал: «Будет весело» и провел жесткой рукой по моей голой ноге.

В его голосе был явный намек, и было глупо отрицать, что я не хотела всего предлагаемого им веселья.

Кивнув, я вытянула руку, к которой тут же присоединились еще две – Дейва и Девы-Гота. Харли положил в каждую ладонь по маленькой таблетке с крошечными буквами СК на каждой.

– Что, Келвин Кляйн теперь делает экстази? – хихикнула я, поднимая таблетку к глазам. – А что, я от нее и пахнуть им буду?

– Надеюсь, что нет, – подмигнул Дейв, кидая свою таблетку в рот и запивая глотком пива.

Он предложил банку Деве-Готу, но она махнула рукой и проглотила свою таблетку всухую.

– Блин! Так вот как делают у вас в Центральной? – поддразнила я.

Дева-Гот только пожала плечами, как будто так и надо, но по небольшой ухмылке я поняла, что она изображает крутую.

Мы с Харли приняли свои таблетки одновременно – я запила горький привкус своей тем, что еще оставалось от такого же гадкого на вкус пива Харли.

– Ну, – сказала я, хлопая в ладоши, когда убедилась, что уже не сблюю. – И что теперь?

– Теперь, – ухмыльнулся Харли, – будем готовиться.

Подготовка к вечеринке в доме братьев Джеймс состояла в том, что Дейв принес бочонок пива из багажника. Харли всех обзвонил, а мы с Девой-Готом пошли покупать припасы для гавайского вечера. Мы решили, что с этой пальмой посреди двора надо продолжать придерживаться темы. Прямо удивительно, сколько пластиковых гирлянд, юбок из фальшивой травы и фонариков можно накупить в «Уоллмарте» на двадцатку.

В какой-то момент, когда реднеки-приятели Дейва и рокеры с трека уже начали собираться во дворе, мы с Девой-Готом переглянулись и закатились смехом. Мы были сплошь скрипящие зубы и расширенные зрачки, и нам было просто офигенно.

Я не могла поверить, что только сегодня познакомилась с ней. Может, все дело было в экстази, но мне казалось, что я знаю Викторию всю жизнь. Она не особо много говорила, но, когда говорила, это было резко, отрывисто и именно то, что думали все остальные вокруг. Она была дико крутой.

Я представила ее тем, кого знала. Вообще-то я думала, это будет пара-тройка человек, но оказалось, почти все на этой вечеринке были мне знакомы. Наши с Харли отношения были достаточно новыми, но, торча в гараже, где он занимался моей машиной, появляясь с ним на гонках и встречаясь там и тут с разнообразными приятелями Дейва, я за два месяца успела перезнакомиться почти со всеми их друзьями. Так что я чувствовала себя просто потрясающе, спасибо Келвину Кляйну и его дизайнерским таблеточкам.

Обойдя всех, мы с Девой-Готом вышли на заднюю террасу, где Харли и Дейв возле бочонка пива делили косяк с Буббой и еще одним парнем. Харли притянул меня к себе. Каким-то образом, с головой, полной экстази, пива и травы, он умудрялся оставаться вполне трезвым. Я же, напротив, только что на месте не подпрыгивала. Наружу вышло еще несколько человек, а в следующий момент Харли хвастался всей компании, что мы с Девой-Готом сегодня начали учиться в колледже. Ну, в смысле формально-то я еще училась в старших классах школы, по крайней мере весь следующий год, но я не стала его поправлять. Его версия делала меня гораздо взрослее.

– Ну, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь? – спросил Бубба, сплевывая черную слюну в банку от пива.

– Ну, я учусь на психолога, – ответила я, стараясь уловить и сфокусироваться на одном из трех Бубб. – Но я, типа, хочу еще и танцевать в стрип-шоу.

– Че, серьезно? Типа, как в Лас-Вегасе? Со всеми этими… – Бубба покрутил руками у головы. – Перьями и всем таким?

– Ага!

– А ты умеешь? – перебил нас Дейв, указывая на меня красным пластиковым стаканчиком. Один край его был смят, как будто его жевали, а зрачки у Дейва были такими огромными, что казалось, он надел черные контактные линзы.

– Да, блин, – ответила я, покачиваясь и загибая пальцы. – Я умею канкан. Я умею… качать бедрами. Я умею… эту штуку с кисточками на груди. У меня нет сисек, и я не могу вращать кисточки в разные стороны, но, когда я сделаю себе чертовы импланты, все будет. Вот увидишь.

Рука Харли скользнула мне под майку, а его горячее, пахнущее пивом и сигаретами дыхание просвистело мне на ухо:

– Я не хочу ждать. – Его голос был низким и каким-то слоеным, как будто кто-то записал эту фразу в его исполнении три раза подряд, а потом озвучил все три записи одновременно.

Я закрыла глаза, а моя кожа загорелась желанием. Это простое касание как будто проникло через все слои кожи