Длинная цепь - Е. Емельянов

злобы и зависти, он же потом говорил против Кнута и едва не привёл его к гибели, и он же заплатил за ложь своей цепью. Удивительно ли, что после этого я видел, как Йоран поднялся на Дозорные Холмы?

На самом деле, это должно сработать. Без цепи слово Йорана Младшего не весит ничего, а уж против старшего сына ярла и его знаменосца так и подавно.

— Я видел, как он спустился немногим позже, со следами крови на руках и одежде. Есть два свидетеля, что подтвердят мои слова, — Эйрик обернулся на мгновение, чтобы увидеть как Дэгни Плетунья коротко кивнула ему, а согласие Трёшки он не заметил, но в нём не сомневался. — А может быть даже и четверо. Может быть и так, что другой свидетель против Кнута, Свейн Принеси тоже был замечен рядом с Йораном, и они оба могут быть подняты на Ступени по страшному обвинению.

И Эйрик вновь посмотрел Ригу в глаза, с хитростью на своём детском лице.

— Есть Закон, — упрямо повторил Кнут и скинул на землю свой плащ. — И он говорит о справедливости. Йоран Младший солгал, и он потерял свою цепь. Все его слышали утром, все знают его вечером, и этого довольно.

Риг согласно кивнул. Как бы ему ни хотелось увидеть Йорана, пляшущего в петле да с растянутой шеей, доверять сыну Торлейфа он не собирался. Равно как и отказываться от всего ради мелочной мести.

Всё или ничего.

Эйрик вздохнул, опустил голову и сделал шаг назад. Дэгни и Трёшка вышли вперёд, стали медленно приближаться, в то время как Бешеный Нос лишь встал на одно колено, но стрелы пока не трогал.

— Возьми, — сказал Риг и протянул Кнуту топор. — Держи за рукоять, бей лезвием. И постарайся больше не умирать.

Кнут не стал спорить, меч свой переложив в левую руку, топор крепко взяв в правую. Быстро переводя взгляд с девушки на невольника, что осторожно обходили их с двух сторон, он вышел вперёд, закрыв Рига своей спиной.

— Обещать не стану, всякое может случиться.

— Всякое уже случилось. Ты, главное, разберись с этими двумя, а я разберусь со всем остальным. Не беспокойся, у меня есть план.

Кнут улыбнулся.

— Вот теперь я начинаю беспокоиться.

Риг не успел ответить, не успел даже толком испугаться и уж тем более отреагировать, а смог только заметить стремительно приближающуюся Дэгни и её ножи. Кнут толкнул его в сторону, мечом отвёл второй нож, рубанул топором. И двигался он вроде и быстро, но в сравнении с хмурой девушкой как будто увяз в патоке. Она же легко и будто бы даже лениво увернулась от его топора, в то же самое время плавно перетекая в нападение. Постоянно в движении, короткими шагами и резкими прыжками, градом коротких ударов вынуждая противника отступить на один шаг, на два шага, на три шага. Вся она была точно дикий зверь, набрасывалась на Кнута резким прыжком, и так же резко отступала, чтобы через мгновение снова напасть, а ножи в её руках были её когтями и зубами.

Проворная, стремительная, она держалась слишком близко для хорошего удара топором или мечом, достаточно близко для хорошего удара ножом. Это могло быть игрой света или воображения, но Ригу почудилась её улыбка. В следующее мгновение Дэгни получила сильный удар ногой по голени, и вскрикнув, больше с удивлением, чем от боли, неловко завалилась на одно колено. Кнут замахнулся топором.

— Сзади! — крикнул Риг.

Трёшка зашёл со спины, ударил резко, без замаха — всего один удар, но в настолько неудачное для Кнута время, что тот едва не простился с жизнью. Лишь в последний момент он успел развернуться, мечом отвёл удар, после чего сделал неловкий шаг в сторону. Трешка не спешил нападать вновь. Поглядывая на старшего из братьев поверх своего щита, он ступал осторожно, а вот Дэгни же была вновь диким вихрем с железными когтями, и вдвоём они загоняли Кнута, вынуждая того постоянно двигаться, обороняться.

Риг с трудом отвёл взгляд от их грубого танца, посмотрел сначала на Эйрика, стоящего, как и он сам, без оружия, а после на дикаря с Края, что уже наложил одну из своих стрел на тетиву. Кнут старался всегда держать кого-то из двух своих противников на линии между собой и лучником, но как долго у него это получится?

И тогда Риг выдохнул и побежал, как мог быстро, изо всех своих сил, прямо на дикаря. Эйрик, должно быть, удивился немало, но Риг не смотрел на него. Бешеный Нос вот удивился точно и, глядя на бегущего точно к нему безоружного безумца, растеряно опустил лук.

— Останови, — скомандовал Эйрик. — Не убивай.

Дикарь кивнул, убрал лук, поднял воткнутое в землю копьё и в этот самый момент Риг неожиданно свернул в сторону, к сигнальному колоколу. Эйрик сообразил в то же мгновение.

— Останови его! Быстро!

Задние лапы зайцев ассиметричны, поэтому, убегая от преследования, заяц петляет, выписывая зигзаги. Это делает зайца сложной мишенью для охотника.

Риг прыгнул в сторону. Приземлился, сразу же прыгнул в другую, и увидел, как в шаге от него в снег вонзилась стрела.

«Быстрая» — подумал он. — «Не летит, а падает вперёд. Не увернёшься, не отобьёшь».

Он побежал дальше, лёгкий и пьяный от страха, и смотрел только на колокол.

Тот был близко, можно было увидеть царапины на нем.

Совсем близко, можно было даже увидеть мутное отражение.

Рядом, всего несколько шагов. Сразу после мёртвого паренька, что был ещё ближе, а теперь лежал со стрелой в спине.

Когда стрела пронзила его бедро, Риг вскрикнул не столько от боли, сколько от неожиданности, и неловко упал. Он ожидал боли, и она была, но куда меньше, чем можно было подумать — словно кто-то бросил в него очень острый камешек. Если не двигаться, то было не так уж и плохо, но вот не двигаться было нельзя.

Риг пытался подняться, и ему казалось, что он чувствует, как при малейшем движении острый наконечник царапает кость, и как рвутся волокна его плоти. Он взвизгнул самым не героическим образом, но все же смог подняться на четвереньки, неуклюже двинуться вперёд, волоча раненную ногу за собой. Тёплая кровь вытекала ровно, кровотечение усиливалось при каждом рывке. Довольно тёмная.

Если кровь имеет ярко-алый цвет и вытекает из раны пульсирующей струёй, то это является признаком артериального кровотечения. При венозном кровотечении кровь будет вытекать