Билль о правах - Борис Палант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что касается самого Сола Эстеса, то через восемь лет после того, как он вышел из тюрьмы, его судили снова, уже за другие мошенничества. Он был признан виновным и отсидел четыре года. Прямой трансляции из зала суда на втором суде уже не было. В 1980-х годах Эстес выступил с рядом заявлений, утверждая, что убийство Джона Кеннеди было заказано его вице-президентом Линдоном Джонсоном. Эта версия не нашла подтверждения ни у одного серьезного историка или журналиста. Умер Эстес в 2013 году в возрасте 88 лет.
Право на суд присяжных
Для отцов-основателей это право было настолько важным, что оно закреплено дважды – в статье 3 самой Конституции и в Шестой поправке к Конституции. Томас Джефферсон назвал суд присяжных «судом людей».
Начало «суду людей» было положено в 1166 году королем Генрихом II Плантагенетом (Генрих Короткий Плащ), родоначальником династии Плантагенетов. Именно в этом году он издал Кларендонскую ассизу – закон, по которому предыдущие судебные системы (ордалия[28], поединок, привлечение 12 свидетелей, готовых под присягой дать показания о невиновности обвиняемого) должны быть заменены системой доказательств, представленных на рассмотрение и суд обыкновенных людей. Это и было прообразом суда присяжных, распространенного в странах с англосаксонской правовой системой. Поединки, кстати, как способ разрешения конфликтов, были запрещены законом только в 1819 году.
В Америке первым знаменательным делом с участием присяжных было дело под названием «Суд над Джоном Питером Зингером» (1735). Оно послужило еще одним доказательством того, что демократия не может существовать без свободной прессы, в которой бы выражались мнения, противоположные правительственным, и что именно свободная пресса является самым мощным оружием в борьбе против тирании, объединяя оппозицию и распространяя идеи свободы.
У Джона Питера Зингера, немецкого иммигранта, в Нью-Йорке было свое издательство. В издаваемом им «Нью-йоркском еженедельном журнале» была напечатана критическая статья о коррумпированном королевском губернаторе Уильяме Косби. Он обвинялся в подтасовке результатов выборов, пособничестве французам и других преступлениях, а в конце статьи был назван «идиотом». Статья была анонимной, и Зингер, уже будучи арестованным и брошенным в тюрьму, отказался назвать властям имя автора. Его обвинили в клевете, причем в 1733 году клеветой считалась любая информация, направленная против правительства. Поскольку Зингер признал, что статья была напечатана им (а больше ничего доказывать и не нужно было, правдива информация или нет, значения не имело), судья не сомневался, что вердикт «виновен» Зингеру обеспечен.
В первый состав присяжных на суде Зингера вошли люди, выбранные самим Косби. Жена Зингера Анна освещала процесс, регулярно публикуя подробные отчеты из зала суда. Эти отчеты вызвали такое возмущение общественности предвзятым поведением судьи и присяжных, что под ее давлением состав присяжных пришлось поменять. На помощь Зингеру пришел самый знаменитый адвокат того времени – Эндрю Гамильтон из Филадельфии. Он потребовал доказательств того, что материалы, опубликованные Зингером, содержали лживую информацию. Обращаясь к присяжным, Гамильтон сказал: «Это дело касается не только одного печатника. Это дело касается свободы».
В ту эпоху, когда Америка была британской колонией, судьи давали присяжным инструкции, которые были больше похожи на приказы, нежели на разъяснение их функций и применимого закона. В данном деле судья приказал присяжным признать Зингера виновным, если они установят, что он напечатал статью – факт, который Зингер никогда и не оспаривал. Но слова Гамильтона, очевидно, произвели на присяжных такое сильное впечатление, что им потребовалось всего 10 минут, чтобы полностью оправдать Зингера. В зале суда раздались аплодисменты. Весть об этом решении облетела всю страну.
Вот из таких «кирпичиков», как дело Зингера, и складывались в Америке не только свобода слова и печати, но и право быть судимым независимыми присяжными. Английская корона в ответ на решение по этому делу начала транспортировать обвиняемых в Англию, чтобы судить их там. Именно ввиду этой практики отцы-основатели придавали настолько большое значение праву на независимый суд присяжных, что закрепили его дважды – в самой Конституции и в Шестой поправке к ней. Они понимали, что власть государственных органов над людьми ярче всего проявляется в возможности привлекать граждан к уголовной ответственности. Используя судебную систему, тиранические правительства преследовали своих граждан за инакомыслие и вольнодумство, и именно поэтому отцы-основатели решили поставить стену между обвинителем и обвиняемым в виде института присяжных.
Право на очную ставку с «враждебным свидетелем»
Разумеется, под очной ставкой понимается не только и не столько возможность посмотреть в глаза человеку, давшему обвиняющие показания, сколько право на его допрос в суде, т. е. право провести допрос под присягой. Одним из наиболее примечательных дел по этому аспекту Шестой поправки, которое рассмотрел Верховный суд США, является дело «Чеймберс против штата Миссисипи».
Чеймберс против штата Миссисипи / Chambers v. Mississippi, 410 U.S. 284 (1973)
Субботним вечером 14 июня 1969 года полицейские Джеймс Формэн и Аарон «Сонни» Либерти зашли в бар в городе Вудвилль, что на юге штата Миссисипи, чтобы исполнить предписания ордера на арест молодого человека по фамилии Джексон. Джексон, однако, решил так просто не сдаваться. Он отчаянно сопротивлялся, и на его защиту встали почти все посетители бара, человек пятьдесят-шестьдесят. Первая попытка надеть на Джексона наручники закончилась неудачей – Джексона просто вырвали из рук стражей порядка. Тогда полицейские по рации вызвали подмогу, а Либерти достал из машины обрез 12-го калибра – мощное оружие, применявшееся для разгона особо агрессивных демонстраций, сопровождающихся разбоем и насильственными преступлениями.
Вскоре прибыли три помощника шерифа, и попытки арестовать Джексона возобновились. И снова полицейские получили отпор. Раздались пистолетные выстрелы. Формэн увидел, что Либерти получил несколько ранений в спину. Уже будучи раненым, Либерти обернулся и успел сделать два выстрела из обоих стволов в том направлении, откуда в него стреляли. Первый выстрел прошел над головами, но затем Либерти из последних сил прицелился и еще раз выстрелил в толпу убегающих. Несколько дробин попали в шею и затылок Леона Чеймберса. Один из помощников шерифа показал потом, что видел, как именно Чеймберс стрелял в Либерти и ранил его. Другой помощник шерифа показал, что не видел, как Чеймберс стрелял в Либерти, но видел, как после выстрелов Чеймберс резко опустил руку вниз. Полицейские также видели, как Чеймберс упал, и посчитали, что он мертв, поэтому не обыскали его в поисках оружия. Вместо этого они бросились на помощь Либерти, погрузили его
