Красная лента - Роджер Эллори
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот же патрульный снова поднял руку.
— Значит, между четвертой и пятой жертвой есть связь.
— Как я уже говорил, она косвенная, но теперь у нас есть фотография этого мужчины. По всей видимости, он знал и Шеридан, и Джойс. Мы сделали определенное количество снимков, чтобы получить представление о том, как он может выглядеть сейчас. Это приблизительные варианты, основанные на оценке его теперешнего возраста.
Рос встал со стула и принялся раздавать пачки с фотографиями.
— Возьмите их с собой сегодня, — сказал Миллер, — берите их с собой каждый день. Пообщайтесь с людьми, покажите снимки… Возможно, кто-нибудь узнает этого человека.
Ласситер встал рядом с Миллером.
— Это задача первостепенной важности, — обратился он к патрульным. — В перерывах между выполнением заданий и выездами на вызовы я хочу, чтобы вы прошлись по району с этими фотографиями. Поговорите со знакомыми, хозяевами магазинов, людьми с рынков, зайдите в бары. Вы знаете, как это делается. Я хочу знать, узнает ли кто-нибудь этого человека. Как только у вас появится какая-нибудь информация, что угодно, вы тут же должны связаться с Оливером, Метцом, Фешбахом или Риэлем. Они будут работать координаторами для Миллера и Роса. Работаем по такой схеме.
— А если его видели? — спросил один из патрульных.
— Если его видели… — Ласситер подумал пару секунд. — Если его видели, я хочу, чтобы за ним следили, пока мы не сможем взять его без применения силы. Его следует считать вооруженным и чрезвычайно опасным. Не надо поднимать шум, сразу связывайтесь с нами. Вы сообщаете нам все подробности, но не теряете его из виду. Если он бежит, вы преследуете. Если он стреляет, вы отвечаете огнем. Если возможно, он нужен нам живым, чтобы ответить на вопросы. Любые сообщения вы маркируете девятым кодом. Администратор получит указания переключать вас на любого прикрепленного к делу детектива, доступного в тот момент. Если вопросов нет, все свободны.
Офицеры и патрульные начали расходиться. Ласситер сделал шаг вперед.
— Вы четверо, — сказал он, указывая на Фешбаха, Риэля, Метца и Оливера. — С вас прочие обязанности не снимаются, но мне нужно, чтобы вы занимались любыми сигналами, которые будут поступать относительно этого парня. Я привлек еще двух человек на случай, если вы будете перегружены текучкой. Но мне хотелось бы, чтобы здесь постоянно дежурил один человек. Постарайтесь организовать свое время соответственно. Мне нужен кто-нибудь надежный, кто будет координировать людей, если мы обнаружим подозреваемого.
— Я думаю, что мы можем работать из центрального офиса, если уж мы все подключены к этому делу, — сказал Метц.
Ласситер кивнул.
— Устрой все так, как считаешь нужным. Если кто-то будет возникать, скажи, что это мой приказ. Работайте. Нам понадобятся все силы, чтобы справиться с объемом данных, которые начнут поступать. — Он махнул рукой в сторону снимков на столе. — В одном только Вашингтоне можно найти сто тысяч мужчин среднего возраста, которые подходят под это описание.
— Будем работать сверх нормы? — спросил Риэль.
— Посмотрим, — ответил Ласситер. — Если понадобится поработать дольше, я постараюсь сделать так, чтобы это время оплачивали. Но вы тоже смотрите по обстановке, ладно? Если уже поздний вечер и звонки не поступают, вы все четверо не обязаны сидеть на работе.
Метц кивнул. Риэль что-то сказал, но Миллер не расслышал. Потом все четверо вышли из зала.
Ласситер повернулся к Миллеру.
— Так что вы с Росом собираетесь делать дальше?
— Мы хотим выяснить, с кем в четвертом участке общалась Наташа Джойс. Потом поговорить с Франсес Грей из административного отдела полицейского управления в мэрии, чтобы она помогла нам с Маккалоу.
— В каком участке он работал?
— В седьмом, — ответил Рос.
— И когда ушел в отставку?
— В две тысячи третьем году. В марте, кажется.
Ласситер нахмурился.
— Две тысячи третий год… Мне кажется, Билл Янг еще работал там в две тысячи третьем. Если возникнут сложности, звоните мне. Билл ушел в отставку, но у меня где-то остался номер его телефона. Он помнит всех своих сослуживцев.
— Это хорошая новость, — сказал Миллер. — Мы опросим этих людей и вернемся.
— И проверьте ребят в центральном офисе, — добавил Ласситер. — Убедитесь, что у них все есть, телефоны и прочее, ну, вы поняли. И сообщайте мне о любых подвижках, ладно?
Ласситер вышел.
Миллер подождал, пока вдали стих звук шагов начальника, подошел к стулу и тяжело опустился на него. Глубоко вздохнул и закрыл глаза.
— Вчера я стоял и смотрел на тело… — тихо сказал он. — Наташа Джойс… Я стоял в ее комнате и не мог не думать о ребенке. — Он взглянул на Роса. — Девятилетний ребенок. Родился у девушки из неблагополучного района. Отец наркоман, по уши в таком дерьме, что его вербуют информатором и убивают во время какой-то облавы. Я хорошо знаю протокол, его не должно было быть там. Он погибает, и ребенка растит мать-одиночка. И теперь мать убил этот тип. У девочки мертвый отец-наркоман и мать — жертва серийного убийцы. — Миллер открыл глаза. — Что же это такое, а? Я имею в виду, за что ей такая судьба? Теперь она попадет в руки службы по уходу за детьми и очутится в каком-нибудь приюте, потом ее переведут в другой, и так далее. — Он устало вздохнул.
Рос похлопал Миллера по плечу, желая подбодрить.
— Я скажу тебе кое-что, — начал он.
— Что? Что мне нужно чаще спать с женщинами, да?
Рос рассмеялся.
— Нет, не это. Но нечто близкое по смыслу. Я хочу сказать, что тебе не хватает равновесия…
Миллер нахмурился.
— Я, как и ты, занимаюсь этим дерьмом. Я тоже имею дело с ублюдками и отбросами общества. Я вижу психов и торчков. Да кого угодно, с кем мы сталкиваемся по работе каждый божий день, но между нами есть одна серьезная разница.
— У тебя есть жена и дети. Я знаю, парень. Сколько раз ты собираешься мне это повторять?
Рос поднял руку.
— Ты помнишь выходные перед убийством Шеридан?
— Конечно. Какое это было число? Четвертое, пятое?
— Четвертое, — сказал Рос. — Суббота, четвертое число.
— Ну? И что дальше?
— Что ты делал?
Миллер нахмурился и покачал головой.
— Боже, я не знаю. С чего я должен помнить, что делал в субботу две недели назад?
Рос понимающе улыбнулся.
— Вот об этом я и говорю.
— О чем? О том, что у меня плохая память?
— Нет, ради всего святого! Я имею в виду, что ты не делал ничего такого, что стоило бы запомнить.
— То есть теперь ты говоришь, что у меня нет личной жизни?
— Да, это так. У тебя нет личной жизни.
— Ладно, ладно, уже проясняется, — с усмешкой ответил Миллер. — Тогда чем занимался ты, что запало тебе в память?
— В субботу с утра мы поехали проведать родителей Аманды в Александрию. Они организовали для наших детей поездку в национальный парк Шенандоа, заказали номера в гостинице. Там такие пейзажи обалденные! Это немыслимо! Просто великолепно! Днем мы поехали на холмы у Голубого хребта.[14] Отец Аманды посадил Эби себе на плечи, Люк шел с Амандой, а ее мать вела Стейси за руку. Я остановился на минутку и посмотрел на гору Бэарфенс. У меня дух перехватило. Я тебе говорю, посмотришь на такое, и совершенно меняется представление о мире — понимаешь, что не зря проехал столько километров. А гостиница, в которой мы остановились, оказалась отремонтированным постоялым двором девятнадцатого века…
Миллер поднял руку.
— Довольно. Мы сейчас едем к Франсес Грей.
— Но я еще не закончил…
Миллер усмехнулся.
— Закончил, только ты этого не заметил. Давай бери пальто.
Он застегнул пиджак, взял пальто с одного из столов и, прежде чем Рос нашелся, что сказать, уже ждал его в коридоре.
— Совсем ненормальный, — пробормотал Рос. — Даже близко не походит на нормального человека.
* * *— Я не понимаю, — сказал я.
Кэтрин поерзала на диване. Мы сидели напротив друг друга у нее в квартире. Я примостился на полу, сложив ноги по-турецки и прижавшись спиной к стене. Я говорил, уставившись в потолок.
— Что ты не понимаешь? — спросила она.
Мне не хотелось смотреть на нее.
— Что он сказал, Джон?
— Дэннис? Он сказал, что мы с тобой должны поехать туда. Сказал, что мне стоит с кем-то поработать, потренироваться для этой работы. — Я покачал головой. — Как он может говорить так о подобных вещах?
— Каких?
— «Потренироваться для этой работы». Боже, так говорить о том, что очень похоже на заказное убийство, на лишение другого человека жизни!
Кэтрин улыбнулась. Я этого не увидел, скорее почувствовал.
— Это не просто похоже на заказное убийство. Это и есть заказное убийство, устранение.