Старые долги - Фредди Ромм

– Ну и отлично! – с облегчением вздохнул Иванов, улыбнулся и удалился. Андрей посмотрел ему вслед и сплюнул.

Однако Игорь больше не позвонил. Ни разу.

– Таким образом, первым президентом России избран Борис Николаевич Ельцин!

Диктор телевидения сделал эффектную паузу, и Андрей невольно улыбнулся. Он испытывал смешанные чувства к Ельцину. С одной стороны – выходец из той же номенклатуры, что и Горбачёв со товарищи по партии, якшался с антисемитами из «Памяти», к которым Андрей, после гибели Наташи Белкиной, испытывал чувства на грани слепой ненависти, но с другой – неужели напрасно его поддерживают Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, другие лидеры «Демократической России»? Или это потому, что им просто некого больше поддержать?

Родителей дома не было – поехали в гости к дяде Лёше, старому боевому другу дяди Вовы. Рита ушла на свидание с очередным поклонником, и мальчик оказался дома один. Сидеть в четырёх стенах не хотелось. Подумав, он вышел на улицу. Летнее солнце ласково улыбнулось, ветер мягко погладил по волосам, и настроение поднялось. Надвигаются перемены – такие же, как в Восточной Европе. Да, там не всё легко и гладко, но дефицита и очередей нет, люди честно выполняют свою работу и получают за это настоящие деньги, а не «деревянные», которые, того и гляди, обратятся в пыль из-за какой-нибудь денежной реформы. Ему, Андрею, пора уже задумываться над своим будущим. Боль, вызванная гибелью Наташи, уже успела притихнуть, только где-то в глубине угрюмо точила, не видя для себя выхода.

Родители уговаривают поступать в институт на одну из технических специальностей, но неохота. К своему удивлению, Андрей испытывал странное желание пойти в армию. Странное – потому что все знакомые боялись этого как огня: там и дедовщина, и хамы-командиры, и жёсткая дисциплина… Однако «дедов» Андрей Кароль, обладатель чёрного пояса по каратэ и синего по дзюдо, не опасался. К армейским офицерам, при всей их простоте в обращении, испытывал нечто вроде симпатии – наверное, из-за дяди Вовы, который немало прослужил в десанте. Впрочем, в институт можно попробовать… в университет. На физфак МГУ. А до тех пор – сдать выпускные экзамены. Ещё впереди выпускной вечер, но на него не тянет – после гибели Наташи все одноклассники стали как-то в тягость. Окончить школу, в которой довелось встретить так много нового, светлого, доброго… Но самое лучшее оказалось погребено взрывом какого-то мерзавца в израильском автобусе.

– Снято! Перерыв! – выкрикнула Галина Меньшикова, и Люба облегчённо вздохнула. Эпизод за эпизодом, сцена за сценой – фильм продвигается. Ради часа-двух экранного времени – недели зубрёжки текста, репетиций с партнёрами, съёмок… И всё это под окрики режиссёра и его ассистентов, просто актёров, более именитых, чем ты. Иногда Люба немного сожалела, что когда-то на вопрос своего первого режиссёра Алины Роговой «Действительно ли ты хочешь сниматься в кино?» ответила положительно. Впрочем, тогда хотела, так что не солгала. Но вот потом…

Несправедливо это: чем больше опыта, тем противнее очередные съёмки. Наверное, думала Люба, устало разминая ноги после получаса сидения в неудобной позе «в милицейской засаде», я и вправду не гожусь в актрисы. Всё-таки должно быть творческое наслаждение от самого процесса. А у меня что? Пришла в кинематограф, чтобы расследовать похищение подруги. Получилось, понравилось, разве что первая роль оказалась дурацкой. Вторая не лучше, зато третья – подпольщица и разведчица Жюльетт – спору нет, куда интереснее, другие актрисы о такой всю жизнь мечтают. А теперь – Маша из удивительной фантастики, которая словно воплощает тайные мечты всех, кто не согласен принять гибель наших ребят на полях самой страшной войны в мировой истории. И… что потом? Амплуа романтической киногероини, которая сражается с превосходящим злом и побеждает. Удастся ли удержаться на этом уровне? Так страшно думать, что будет потом… А если подобных ролей больше не предложат – как поступить: соглашаться на что попало или покинуть кинематограф? Конечно, последнее, хотя бы потому, что браться за халтуру нет необходимости, помощница детектива Любовь Зелинская себя прокормит, а в памяти зрителей лучше остаться в облике Жюльетт и Маши.

Задумавшись о будущем своей второй профессии, она не заметила проволоку, выступающую из пола, зацепилась, потеряла равновесие и чуть не упала – резко присела, ударившись руками об пол. И тотчас прямо перед нею рухнул и разбился в куски небольшой белый камень…

Машинально, почти инстинктивно, Люба оттолкнулась руками от пола и резким движением поднялась на ноги. Шаг назад – и к ближайшей стене. Осмотрелась: откуда упала тяжесть? Если бы я не споткнулась, подумала женщина, эта дрянь пришибла бы меня на месте…

С левой стороны, над крышей одного из павильонов, вздымался каркас будущего небоскрёба – естественно, муляжа, но и для него требуется металлическая подоснова. В верхней его части – нечто вроде корабельного трапа, и на нём виднелось несколько небольших белых камней – наверное, куски бетона. Судя по всему, злополучный сюрприз свалился оттуда. Случайно ли? А может, кто-то сбросил? Вспомнилась гибель Лугового. Что, если камень сбросил его убийца? Куда же он подевался? Скорее всего, сбежал по конструкции вниз, прежде чем Люба подняла глаза.

А может, совпадение? Луговой покончил с собой, а камень упал случайно? Ну, нет, шеф учит, что таких совпадений не бывает. То есть теоретически, конечно, возможны, но за всё время работы с Андреем, Люба с подобными чудесами не сталкивалась. Зато преступлений, более или менее аккуратно подделанных под несчастные случаи, хватало.

Получается, преступник сейчас где-то здесь, на киностудии? Как быть – сообщить охране? Что именно? «На меня пытались сбросить камень, чуть не попали, думаю, это сделал убийца Алексея Лугового». Люба представила себе изумлённые глаза начальника охраны: кто на вас сбросил камень, госпожа Зелинская? Вы его рассмотрели? Почему думаете, что это не случайность? Тут же пришло в голову: ведь и я споткнулась за секунду до того, как свалился этот камень… А если бы нет – лежала бы сейчас с проломленной головой? Или нет? Люба прикинула: разлетевшийся на куски камень валялся примерно в метре от того места, где она чуть не упала. М-да, если бросал убийца, то промахнулся, хотя и не сильно. Может, напугать хотел? В любом случае, становится непонятно, на что жаловаться охране. «Меня хотел испугать убийца Лугового» – звучит совсем глупо, с таким заявлением впору обращаться не в охрану, а в дурку. И всё же пожаловаться не мешает: не на гипотетического убийцу, разумеется, а на негодное хранение стройматериалов. Однако потом… Разумеется – поставить в известность Андрея. Пусть он и выясняет, по собственной ли инициативе свалился со строительной конструкции кусок бетона.

Люба посмотрела на часы: до конца перерыва ещё девять минут. Молодая женщина ещё раз бросила недовольный взгляд вверх, на безлюдную конструкцию, и направилась к заведующему хозяйством киностудии.

Она сидела с дочкой на скамейке в одном из парижских парков и наслаждалась свежим воздухом. Сзади послышались шаги, и молодая женщина невольно обернулась – профессиональная привычка, выработавшаяся за годы опасностей бок о бок с Андреем. К скамейке приближались трое ухмыляющихся парней в пёстрой одежде. Тот, который шёл впереди, держал стальной прут. Валя бросила взгляд по сторонам, поднялась с места и едва заметным жестом нащупала в сумочке газовый пистолет.

– Мадам, не найдётся ли у вас несколько евро для бедных мальчиков?

Просьба идиотическая, бедные мальчики могли бы сами заработать, но не в этом дело. Запускать руку в кошелёк сейчас слишком опасно – нужно быть наготове на случай неприятных сюрпризов.

– Молодые люди, шли бы вы своей дорогой.

– Как вы невежливы, сударыня. А так хорошо одеты!

Один из парней сделал круг и начал заходить на Валю с другой стороны. Молодая женщина вздохнула и показала пистолет:

– Уйдёте сами – или мне помочь вам?

Парни задумчиво уставились на оружие.

– Вы же не станете стрелять в нас?

– Если позволите себе лишнее, выстрелю в руку или в ногу.

– Вас будут судить!

– Необходимая самооборона. Слышали про такое?

– Но мы вам ничего не сделали!

– Я не обязана ждать, пока сделаете. Ваши действия угрожающие, я вас предупредила и предложила уйти по-хорошему. Дальше пеняйте на себя.

Безлюдность парка могла быть на руку хулиганам, но и подстёгивала воинственность Вали. В последние месяцы парижское отделение их агентства не имело заказов интереснее поиска бриллиантовых брошек восходящих звёзд, и молодая женщина, привыкшая к более волнующим приключениям, скучала. Последнее обстоятельство угрожало сейчас аукнуться подозрительным парням, которые окружили молодую мать с ребёнком, но задумались при виде пистолета.