Гагарин - Кирилл Шарапов

— Я подумаю, — после небольшой паузы произнес Ниманд.

— Подумай, — согласился Арсений, — хорошенько подумай, и не жмись. Вы, швабы, вечно жметесь, а на это жаться нельзя. Кстати, обрадуй остальных, что абордажа не будет, — и Арсений устало пошел вниз, у лестницы он обернулся, — ныкайся в астероидах и включай «Тишину», поле средней плотности, там эти мусорщики могут нас хоть сто лет искать.

Спустившись в коридор он сразу пошел в каюту и рухнул на кровать, подобное не для каждодневного повторения. Спустя минут десять в дверь кто-то аккуратно постучал. Арсений с трудом открыл глаза, почему-то очень жутко хотелось спать. «Ну, кого там черти принесли?» — мысленно вопросил он и, встав, пошел открывать. На пороге стояла Марьям. Арсений растерянно посмотрел на девушку.

— Чего тебе? — не очень вежливо поинтересовался он.

Реакция девушки его еще больше удивила, она сделала быстрый скользящий шаг вперед и стремительно, фактически неуловимо, поцеловала его в губы.

— Спасьибо, — жутко исковеркав слово, произнесла она и пошла к своей каюте.

Арсений тряхнул головой.

— Приснится же такое, — пробормотал он и, закрыв дверь, отправился обратно в кровать.

Когда он выполз к завтраку, вся кают-компания встретила его бурными аплодисментами, правда, в основном это касалось немцев, за их столом отсутствовал только Дитер, дежуривший на мостике. Дерганный, как всегда с наброшенным на лицо капюшоном, поприветствовал Арсения, подняв правую руку, первая человеческая эмоция за пять дней, обычно его рука тянулась к рукояти пистолета. Марьям тоже проявила какую-то человечность и соизволила кивнуть, правда, лицо девушки осталось все таким же строгим. Глядя на нее, Арсений действительно решил, что ему приснилось, как она постучалась в его дверь и чмокнула его в губы.

Ниманд поднялся со своего места и долго тряс его руку, благодаря сразу на двух языках, с русского перепрыгивая на немецкий и обратно.

— Доброе утро, — присев за столик напротив наемницы, поздоровался Лавр.

Та еще раз кивнула, но губы девушки дрогнули в подобие улыбки. «Прогресс», — подумал про себя Лавров.

Но на этом сюрпризы не кончались, Дитрих сделал русский завтрак, ни одного традиционного немецкого блюда, что, скорее всего, было для него подвигом. Горячие сырники со сметаной или сгущенкой, омлет, свежевыпеченный хлеб и булочки, чай с Цейлона, единственной планете в галактике, на которой он рос, правда, у немцев не нашлось варенья, но кок и здесь выкрутился, поставив несколько мисочек с различными джемами.

— Русские и правда так завтракают? — спросил наемница по-английски.

Арсений опешил, вопрос был неожиданным, пять дней девушка хранила молчание и тут вдруг решила заговорить. Примерно тоже произошло бы, если бы с Арсением заговорила прикроватная тумбочка. Но девушка смотрела на него своими карими, почти темными, глазами и ждала ответа.

— Нет, — справившись с собой, наконец, произнес он, — так это видят немцы, и я не русский.

На лице Марьям появилась усмешка.

— Жаль, мне нравятся эти творожные оладьи.

Больше она ничего не сказала и принялась за сырники.

Когда с завтраком было покончено, Ниманд попросил Арсения подняться в рубку. Спровадив Дитера, который был единственным, кто казалось, не радовался удачному окончанию погони, капитан указал на освободившееся кресло. Арсений поведение помощника подметил лишь мельком, но эту странность запомнил.

— Я хотел бы еще раз поблагодарить тебя, — перейдя на русский, произнес капитан.

Арсений отмахнулся.

— Брось, Отто, мы были в одной лодке, я спас свою шкуру, а заодно и ваши.

— Я понимаю, — согласился немец. — Если тебе потребуется услуга, я и мой корабль в твоем распоряжении. Можешь на меня рассчитывать, а на Дитера не обращай внимания, он просто завидует.

— Спасибо, — поблагодарил Арсений, но про себя подумал, а зависть ли причина неприязни немца. — У вас есть запись вчерашнего эфира?

— Ты к чему клонишь?

— К тому, что я не верю в совпадения. Что вы везете, Отто?

Ниманд задумался, а потом махнув рукой ответил:

— Оружие. Партию контейнеров пусковых ракет «Arrow».

Арсений присвистнул, про новейшие «звездунские» стрелы он слышал, последняя разработка одной компании, работающей в квадрате. Самонаводящиеся ракеты дальнего радиуса с высокой помехоустойчивостью. Если бы вчера такой контейнер стоял на старике «Верне», можно было бы сидеть и, покуривая, смотреть как те разносят в щепки и перехватчиков, и корабль-матку на расстоянии в две сотни километров.

— Откуда они у тебя?

— Ты хоть и спас наши задницы, но задаешь слишком неуместные вопросы, — голос Ниманда стал серьезным, капитан так предупреждал, что эта тема под запретом.

— Хорошо, поставим вопрос иначе, — согласился с такой позицией Арсений. — Тебя не смущает, что такой груз перебрасывают на корабле на котором фактически отсутствует вооружение.

Ниманд задумался и, похоже, немного обиделся.

— Я очень опытный контрабандист, но в твоих словах есть логика. Заказчик пытался узнать маршрут, но я отказался сообщить ему эти данные.

— А Дитер знал?

Капитан покачал головой.

— Никто не знал, Дитер со мной год летает, но на Амстердам идет впервые.

— Давай посмотрим, не выходил ли кто на связь, вчера я заблокировал все радиосигналы на всякий случай.

— Ты переходишь все границы, — в голосе капитана от теплоты не осталось и следа.

— Я спасал свою шкуру, и это правило при атаке, заглушить любые сигналы, выходящие за пределы корабля. Ну что мы будем проверять или нет?

— Хорошо, — сдался Ниманд, — а что, если ты не прав?

— Я извинюсь.

Немец скорчил мину, словно съел лимон и запил его уксусом.

— Если бы ты вчера не спас наши задницы, я бы тебе этого не простил. — Его пальцы пробежались по кнопкам пульта. — Какой ты поставил пароль?

Арсений продиктовал свой личный номер, в котором на всякий случай заменил две цифры, идея блокировать связь возникла у него совершенно спонтанно, да и насчет того, что это правило, он соврал, такие действия были на усмотрение капитана, опытные, побывавшие во многих переделках, делали это сразу, раньше, чем запускали сигнал тревоги.

Арсений изучал поминутно все сведения радиоперехвата. Достоинством комплекса «Тишина» было, то что она автоматически фиксировала любые данные, отправляемые из корабля и на корабль.

— Вот он, — Арсений ткнул пальцем в строку. — Вчера в восемь вечера откуда-то с корабля в течение пяти секунд передавали сигнал бедствия. И вот еще накануне в тоже время.