Под конвоем лжи - Дэниел Сильва

— Сюда, милашка, — указал громила. — Кстати, меня зовут Дикки. — Он ввел ее в грузовой лифт, закрыл двери и нажал кнопку. Кэтрин запустила руку в сумку, извлекла сигарету и взяла ее в рот.

— Извини, красотка, — остановил ее Дикки, неодобрительно погрозив пальцем. — Босс ненавидит курево. Говорит, что мы когда-нибудь узнаем, как лихо оно нас убивает. Кроме того, в нашей конуре столько бензина и взрывчатки, что если полыхнет, то слышно будет аж в Глазго.

— У вас серьезные запросы, — заметил Вернон Поуп. Он поднялся со своего удобного кожаного дивана и прошелся по комнате. Помещение походило не на простой кабинет, а скорее на маленькую квартирку — одна часть представляла собой гостиную, а в глубине располагалась кухня, оснащенная самой современной утварью. За двустворчатой дверью из черного тикового дерева находилась спальня. Дверь на мгновение приотворилась, и Кэтрин успела разглядеть за нею блондинку неглиже, которая с явным нетерпением ожидала окончания их встречи. Поуп плеснул себе еще виски. Он был высоким и красивым мужчиной с бледной кожей, щедро намазанными бриллиантином волосами и холодным взглядом серых глаз. Одет он был в прекрасно скроенный новый костюм, какие носят удачливые дельцы или представители династий богатых финансистов.

— Ты только представь себе, Роберт! Кэтрин хочет, чтобы мы потратили три дня на выслеживание офицера американского военно-морского флота по всему Вест-Энду.

Роберт Поуп, все это время вышагивавший по кабинету целеустремленной походкой волка в клетке, ничего не сказал.

— Кэтрин, драгоценная, это же не наша специальность, — вновь обратился к ней Вернон Поуп. — Кроме того, представьте, что получится, если янки или наши британские мальчики из службы безопасности захотят присоединиться к вашей игре? Иметь дело с лондонской полицией — это одно. МИ-5 — это совсем другое.

Кэтрин снова извлекла сигарету.

— Вы не возражаете?

— Если уж это вам так необходимо... Дикки, подай ей пепельницу.

Кэтрин зажгла спичку, прикурила и сделала пару затяжек.

— Я видела на вашем складе, как хорошо вы оснащены. Провести такую слежку для вас не составит труда.

— Интересно, чего ради медсестре-волонтеру из больницы Сент-Томас может понадобиться слежка за офицером наших союзников? Роберт, я тебя спрашиваю?

Роберт Поуп понимал, что вопрос был чисто риторический (впрочем, такое слово было ему совершенно незнакомо), и потому вовсе не собирался отвечать. Вернон Поуп двинулся к окну, держа в ладони за донышко стакан со спиртным. Шторы затемнения были подняты, и из окна открывался вид на большие и малые суда, сновавшие в разные стороны по реке.

— Взгляните-ка, что немцы сделали с этим местом, — сказал он после долгой паузы. — Мы всю жизнь считали его центром мира, самым большим портом на земном шаре. А что же здесь теперь? Чертов пустырь! Никогда больше дела здесь не пойдут по-старому. Вы ведь не работаете на немцев, а, Кэтрин?

— Конечно, нет, — спокойно ответила она. — У меня имеются чисто личные причины для того, чтобы выяснить, чем и когда он занимается.

— Ну, если так, то ладно. Я действительно вор, но, тем не менее, я еще патриот. — Он сделал очередную паузу, а затем спросил напрямик: — Итак, зачем же вам нужна слежка за ним?

— Я предлагаю вам работу, мистер Поуп. И, если честно, мои причины вас не касаются.

Поуп повернулся всем корпусом и взглянул ей в лицо.

— Очень хорошо, Кэтрин. Вы умеете настаивать на своем. Мне это нравится. Кроме того, вы и впрямь были бы дурой, если бы стали рассказывать мне, что к чему.

Дверь спальни распахнулась, и оттуда вышла блондинка, облаченная в мужскую пеструю шелковую пижамную рубашку. Она была свободно перехвачена пояском вокруг талии, являя взорам длинные стройные ноги и маленькие, вызывающе вздернутые груди.

— Вайви, мы еще не закончили, — сказал Поуп.

— Я умираю от жажды. — Наливая себе джин и тоник, она внимательно рассматривала Кэтрин. — Ты еще долго собираешься торчать тут, Вернон?

— Недолго. Ничего не попишешь, любимая, дела. Ступай в спальню.

Вайви направилась к черной двери; крутые бедра играли под короткой пижамой. Прежде чем бесшумно закрыть дверь за собой, она бросила через плечо еще один взгляд на Кэтрин.

— Симпатичная девочка, — сказала Кэтрин. — Вам повезло.

Вернон Поуп негромко рассмеялся и покачал головой:

— Иногда мне очень хочется передать мое везение кому-нибудь другому.

Воцарилось продолжительное молчание. Поуп задумчиво расхаживал по комнате.

— Знаете, Кэтрин, я повязан во множестве темных дел, но это мне не нравится. Не нравится ни вот на столечко. — Для убедительности он ткнул ногтем большого пальца правой руки в середину ногтя указательного левой.

Кэтрин закурила еще одну сигарету. Возможно, она сделала ошибку, обратившись к Вернону Поупу со своим предложением.

— Но я все же исполню вашу просьбу. Вы помогли моему брату, и я дал вам обещание. Я человек слова. — Он сделал очередную паузу и медленно обвел ее взглядом с головы до пят. — Кроме того, кое-что в вас мне очень нравится. Очень.

— Я рада, что мы сможем организовать совместный бизнес, мистер Поуп.

— Но это обойдется вам не даром, милая. Мои дела связаны с большими накладными расходами. Я должен платить жалованье. А для вашего дела мне придется задействовать довольно много моих ресурсов.

— Именно поэтому я и пришла к вам. — Кэтрин опять полезла в сумку и достала конверт. — Что вы скажете насчет двух сотен фунтов? Сто сейчас и еще сто после передачи информации. Я хочу, чтобы за полковником Джорданом следили в течение семидесяти двух часов по двадцать четыре часа в сутки. Я хочу иметь поминутный распорядок его дня. Я хочу знать, где он ест, с кем он встречается и о чем они говорят. Я хочу знать, общается ли он с женщинами. Вы сможете это организовать, мистер Поуп?

— Конечно.

— Прекрасно. В таком случае, я свяжусь с вами в субботу.

— А как я смогу связаться с вами?

— Честно говоря, вы не сможете.

Кэтрин положила конверт на стол и поднялась.

Вернон Поуп любезно улыбнулся.

— Я ожидал, что вы именно так и ответите. Дикки, проводи Кэтрин к выходу. Подбери для нее чего-нибудь съестного. Немного кофе, немного сахара, может быть, еще говяжьей тушенки, если эта партия уже поступила. В общем, Дикки, сам знаешь, что у нас есть получше.

— Не нравится мне это дело, Вернон, — сказал Роберт Поуп. — Может быть, будет лучше, если мы его пробросим?

Вернону Поупу, в свою очередь, очень не нравилось, когда младший брат принимался задавать ему вопросы. У них было принято, что Вернон принимал деловые решения, а Роберт обеспечивал их выполнение, не стесняясь, если считал нужным, применить силу.

— Ничего такого, с чем мы не могли бы справиться, не происходит. Ты привесил к ней «хвост»?

— Дикки с мальчиками подцепили ее, как только она вышла со склада.

— Хорошо. Я должен знать, что из себя представляет эта женщина и во что она играет.

— Мне кажется, мы могли бы перевернуть всю эту историю в собственных интересах. Можно сделать подарочек полиции: потихоньку шепнуть им о заказе, только и всего.

— Ничего подобного мы делать не будем, тебе понятно?

— А может, тебе стоит немного больше думать о делах, а не только о том, как кому засунуть?

Вернон обернулся к брату и схватил его за горло.

— Заруби себе на носу: что я делаю — тебя нисколько не касается! И это куда лучше того, чем занимаетесь вы с Дикки.

Лицо Роберта налилось кровью.

— Что это ты на меня так уставился, Роберт? Или думаешь, я не соображаю, что делаю?

Вернон разжал пальцы.

— А теперь ступай на улицу — твое место там, а не здесь! — и удостоверься, что Дикки не потерял ее.

Кэтрин заметила «хвост» через две минуты после того, как вышла со склада. Она была к этому готова. Такие люди, как Вернон Поуп, не удерживаются надолго в своем бизнесе, если не проявляют постоянной осторожности и подозрительности. Но слежка за ней велась очень неуклюже, по-любительски. Ведь именно Дикки встретил ее, обыскивал и провожал к своему боссу. Она отлично знала его в лицо. С их стороны было крайне глупо отправлять именно его следить за нею на улице. Отвязаться от него было очень просто.

Она спустилась на станцию подземки, смешалась с вечерней толпой, прошла через туннель и появилась на противоположной стороне улицы. Там уже стоял автобус. Она вошла внутрь и села рядом с пожилой женщиной. Через запотевшее окно она видела, как Дикки с паническим выражением лица мчался, расталкивая прохожих, вверх по лестнице.

Ей даже на мгновение стало его жаль. Бедняга Дикки никак не мог состязаться с профессионалом. Вернон Поуп будет в ярости. А она не станет пренебрегать ни одной из мер предосторожности: возьмет такси, сменит еще два-три автобуса, пройдется пешком по Вест-Энду и лишь после этого направится домой.