Холодный счет - Владимир Григорьевич Колычев

Проснулся он в звенящей тишине, за окнами слышны детские голоса, мальчишки куда-то бегут, перекрикиваются, обычная суета, но Севастьяну стало страшно. Не самая лучшая у него жизнь, ни жены, ни детей, квартира маленькая, зарплата еще меньше, никаких перспектив на светлое будущее. Но все-таки это свобода, вольная жизнь, пусть и опутанная узами служебного долга. А тюрьма – это конец всему. Нельзя ему туда, никак нельзя. Выбираться нужно из ямы, в которой он оказался. Включать ум, брать себя за волосы и вытаскивать из болота.

А начинать нужно с самого начала. Начинать нужно с Лизы. Знакомство с ней случилось в баре и началось практически с конфликтной ноты. Севастьян едва не сцепился с подвыпившей компанией, до драки дело, к счастью, не дошло, но инцидент имел место быть. Глупо, конечно, подозревать толстощекого парня с татуировкой на шее, не мог он убить Лизу. Незачем. Но зачем Лиза пришла в бар? Кого она там искала? Случайное приключение или долгую связь? Похоже на первое. Или Севастьян оттолкнул ее чем-то, или серьезные отношения ее не интересовали. Возможно, он просто не выдержал сравнения с Харитоновым, которого Лиза могла считать идеалом своего мужчины. Из-за которого она развелась с мужем. А Юра Канареев – непростой фрукт. Если он собирался наказать Харитонова, значит, мог отомстить и Лизе. Нос у него вовсе не длинный, но грим творит чудеса. Да, убить мог Канареев. С него и нужно было начинать, но за убийство сел и до сих пор сидит Долгов.

А если еще глубже заглянуть в недавнее прошлое? Уже после того, как Лиза развелась с мужем, но до того, как встретила Севастьяна. Может, она регулярно посещала бар неподалеку от своего дома. Возможно, и Милованов заглядывал туда. Или познакомился с Лизой где-то в другом месте. Жена ему опостылела, но разводиться с ней он не собирался, Лиза с ее вольным отношением к сексу и странным пристрастием к давнему своему насильнику – настоящая находка для утомленного бытом мужчины. Может, они встречались. Возможно, в квартире у Лизы. Милованов мог приходить к ней по ночам, так, чтобы не видели соседи. Ходил же он по ночам к больнице – к своей тайной возлюбленной.

Милованов. Он мог убить и Лизу. Из-за того, что она изменила ему с Севастьяном. Знал, что преступник пользовался презервативом, взял да раскрыл карты, не дожидаясь экспертизы.

Но, возможно, Милованов просто маньяк… Севастьян снова вернулся к прошлому Лизы. Харитонов ее изнасиловал, она подала заявление в полицию, а затем отозвала его. Милованов мог знать об этом деле. И даже узнать, что Лиза развелась с мужем из-за своего насильника. Потому что влюбилась в него как женщина с извращенной психикой. На которых так падки маньяки.

И Ольга одного с ней пошиба. Харитонов изнасиловал ее, а она влюбилась в него как кошка, и Милованов узнал об этом. Снова извращенное представление о любви, Милованов не может смириться с этим и приговаривает «ведьму». Костра у него нет, поэтому он просто убивает ее. И снова через изнасилование. Но слишком уж бурно клокочут в нем больные страсти, до полного контакта дело так и не доходит.

Севастьян вспомнил, какими глазами Милованов смотрел на Татьяну, а она даже и не думала отвечать ему взаимностью. Она предпочла ему другого, а разве это не проявление извращенности женской души? Милованов решил, что да. Поведение Татьяны полностью укладывалось в его парадигму, это и предопределило приговор. Жена с детьми в Загоровске, руки у Милованова развязаны. И он убил Татьяну, а заодно подставил Севастьяна.

И Алла Горохова показала себя женщиной недостойного поведения. Шумная компания, сальные разговоры, выяснение отношений с мордобоем… Всего этого вполне хватило для того, чтобы Милованов вынес ей приговор. Дождался, когда компания разойдется, и нанес удар.

Милованов мог следить за компанией, но как он узнал, что Алла останется одна? Вопрос. И как он мог подбросить сережки Татьяны в дом к Харитонову? Снова вопрос…

И Раису Ковалеву Милованов убить не мог. Если Севастьян не псих… Раису мог убить Пасечник. И Аллу он мог убить. И Татьяну. Ольгу, Лизу… И причины все те же, что у Милованова. Он знал, что и Лиза в свое время забрала заявление об изнасиловании, и Ольга. Настало время наказать Лизу, а там и Ольга подвернулась под руку. А Татьяну он мог убить, чтобы подставить Севастьяна… Или Харитонова?

Севастьян приложил пальцы к вискам, пытаясь обуздать мысли. Тпр-р!.. Думать надо, думать.

Если Пасечник хотел подставить Севастьяна, то почему сережки обнаружились в доме у Харитонова?.. Может, Пасечник решил не подставлять своего подчиненного, чтобы не привлекли к ответу начальника? Возможно… Зола в печи была еще теплая, когда Пасечник подбрасывал сережки…

Севастьян еще сильней сжал виски. Какая-то каша в голове… Так, зола. Теплая… Про теплую золу говорил Канареев. Возле дома Харитонова, которого он пришел убивать. Пришел, Харитонова нет, он зашел в дом, а зола теплая… Пришел он в понедельник, а Харитонов сбежал в пятницу. О какой тогда теплой зоне говорил Канареев? Возможно, оговорился, а если ему на ум пришел не понедельник, а пятница? В пятницу он приходил – подбрасывал сережки с убитой Татьяны.

Севастьян дернулся, вскочил, сел. Что, если Татьяну на самом деле убил Канареев? Но зачем? Подставить Харитонова и этим отомстить ему?.. А заодно запутать следствие.

А если Канареев все-таки оговорился? Или после побега Харитонов ночевал в своем доме. Утром в понедельник ушел, появился Канареев, а зола в печи теплая.

Милованов мог убить, Пасечник. И Канареев… А Жуков? Может, он хотел сделать жизнь Севастьяна невыносимой. Но зачем? Действительно, зачем?..

Севастьян поднялся, оделся, выглянул в окно. Люди ходят, машины стоят, возможно, в какой-то из них притаилась наружка, ждут, когда майор Крюков выйдет на дело. Если так, то они уже дождались.

18

Воскресенье, 14 июня

Время близится к вечеру, а уик-энд к своему завершению. Завтра понедельник, рабочий день. Но Канареевых это ничуть не смущает. Они еще только собирались на рыбалку, из квартиры вышли с удочками, он в охотничьем костюме, она просто в спортивном.

– Неужели на рыбалку? – спросил Севастьян.

– У меня отпуск, у Марины завтра выходной, – натянуто улыбнулся Юра.

– Да мне все равно, я не из отдела кадров.

– Ты из полиции, – усмехнулся Канареев.

– А в полицию поступил сигнал. Боюсь, вам придется вернуться.

Севастьян внимательно смотрел на собеседника, но паники в его глазах не заметил.

– Что-то случилось? –