Тайный бункер абвера - Александр Александрович Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поэтому Шубин досчитал до десяти, бросился со всех ног через дорогу, хотя бежать ему было тяжело из-за десятков килограммов взрывчатки, что оттягивала руки и давила на тело. Он ударил в самый большой камень ногой, тот и правда, как обещал Говорун, вылетел из щели и шлепнулся по ту сторону ограды. Разведчик просунул в отверстие ящик, а следом нырнул сам. Камень снова сунул в паз, и на темной дороге не осталось и следа от пребывания разведчика. На территории бывшего кинотеатра Шубин сразу нашел самый темный угол и затаился в нем. Хотя тело его замерло без единого движения, глаза и уши оставались начеку, исследуя обстановку. Внутри по линии ограды росли тополя, которые создавали вокруг себя спасительный полумрак; все фонари, что раньше освещали танцплощадку рядом со зданием, теперь были повалены или надломлены, как спички. После попадания авиаснаряда от любимого кинотеатра жителей города остались лишь руины — остатки стен вытянулись в форме квадрата, все в кучах мусора, обломках кирпичей, остатках обгоревших кресел.
Шубин ловко срезал ножом взрывчатку с себя, уложил ее аккуратно у ствола дерева, а сверху накрыл доской для маскировки. Пора обследовать территорию и найти вход в секретный бункер. У него осталось буквально полчаса до рассвета, когда город наполнится шумом и суетой. Он почти ощупью двинулся вдоль стен, с каждым кругом сужая обход. Отодвигал в сторону камни, мусор, обломки, но ничего похожего на дверь не нашел. В отчаянье Шубин принялся осматривать стены кинотеатра, но они были разрушены почти до основания, в них не было ни одной двери или прохода куда-либо.
Солнце первыми лучами раскрасило небо в розовый цвет, Глеб отошел от здания подальше и обвел его глазами — да где же вход, думай, соображай, его надо найти! Вдруг за спиной раздался удивленный вскрик, Шубин мгновенно повернулся: за его спиной застыл один из охранников, который, по всей видимости, забрел в развалины, чтобы справить нужду. Руки у него до сих пор лежали на полуспущенных штанах, а лицо вытянулось от неожиданной встречи.
— Простите, господин офицер, я не думал, я только… — залепетал парень и тут же вдруг замолчал, с ужасом уставившись на кровавое пятно во всю грудь, которое выглядывало из-под распахнутой шинели разведчика. Его глаза и рот раскрылись в немом ужасе, свободная рука поднялась и принялась торопливо чертить в воздухе крестное знамение.
Шубин действовал мгновенно — опасного свидетеля надо было убрать сейчас же, пока он не поднял крик. Перепуганный охранник принял его за привидение погибшего офицера и впал на несколько секунд в ступор, чем разведчик и воспользовался. Глеб сделал два шага по направлению к фашисту, стянул с себя кожаный ремень и накинул тому на шею. Руки с силой натянули концы в разные стороны, отчего глаза у солдата полезли из орбит, лицо налилось багровой краснотой. Он забился в агонии, тяжело повис всем телом на затянутом в тугой узел ремне. Руки у Шубина дрожали, прямо перед глазами корчился в предсмертных муках враг, но он словно окаменел, не ослаблял ни на секунду свою хватку, пока безжизненное тело не рухнуло на кучу кирпичных обломков. Разведчик с облегчением выдохнул — получилось! У него получилось без единого звука избавиться от случайного свидетеля. Пришлось действовать мгновенно, без ножа, чтобы не оставить подозрительные кровавые следы прямо на входе к руинам кинотеатра. Теперь надо как можно быстрее избавиться от тела, командир ночного наряда вот-вот отправится на поиски пропавшего рядового. Глеб едва успел оттащить тело подальше от входа и завалить досками, сверху водрузив парочку остовов от кресел, как раздались шаги и недовольный крик:
— Эй, Вебер, чертов недоумок, где ты?
Разведчик распластался за кучей, которая стала надгробием для немецкого охранника, вжался в крошево из стекла и кирпичей, хотя понимал: если патруль решит обойти территорию разрушенного кинотеатра, то ему конец. Фашисты найдут и странного офицера в окровавленной форме, и кучу тротила с ящиком. С такими уликами не поможет маскировка, чужая форма не сработает, он окажется в лапах Беккера, займет место Захаревича в подвале для пыток.
Но дежурный офицер лишь брезгливо потянул носом:
— Идиоты, вы что, таскаетесь сюда отлить? Здесь ужасная вонь, просто невыносимая. Чертов нужник!
За его спиной неуверенно топталась пара автоматчиков:
— Герр офицер, что вы, нет, мы сюда не ходим. Это Вебер, этот недоумок, он начал проситься в туалет. Сказал, что не дотерпит до казармы, и убежал с площади в эту сторону.
Их командир раздраженно рявкнул:
— Из-за вас, идиотов, мы опоздаем на пересменку. Все сухо, его здесь нет. И не смейте сюда таскаться, это личный приказ генерала Фертиха. Территория кинотеатра закрыта для прохода, а тем более для ваших грязных дел. Поймает хоть одного ‒ и всех отправят на фронт, прямо на передовую, под пули русских. Хватит бегать за этим недоноском Вебером, за свои выходки он отправится на гауптвахту сегодня же, как только явится в казарму! — Он развернулся, а следом затопали рядовые. — Уверен, этот придурок решил дезертировать. Сбежал в деревню под бок к какой-нибудь русской тетке.
С недовольным ворчанием, в окружении свиты офицер вернулся на площадь, Шубин не торопился подниматься из своего укрытия. Он вжимался в землю, сердце так и заходилось от волнения. Разведчик постарался восстановить сбитое дыхание, он только что был на волосок от гибели и мог погубить всю операцию. И дальше так рисковать нельзя, что, если сюда регулярно забегают патрульные или случайные прохожие? Ему ведь надо успеть заложить шашки, вернее, для начала найти, куда их закладывать. Территория слишком большая и раскладывать на ней все снаряды нет смысла, ударная волна будет слабой и лишь разрушит остатки стен.
Глеб наконец поднялся и принялся стаскивать обломки кресел, чтобы соорудить себе укрытие. Если здесь появится кто-то из военных, случайно или намеренно, он сможет затаиться за стеной из обугленных сидений.
Когда работа была закончена, разведчик снова принялся исследовать квадрат, что остался от здания: обошел его по периметру, пытаясь понять, где что раньше располагалось внутри кинотеатра. Вот обломки досок, куски ткани — часть сгоревшей сцены и экрана, дальше идут ряды искореженных мест для зрителей, а потом должна быть будка киномеханика. И как рассказывал Говорун, именно в
