В плену у прошлого - Лилия Фандеева

действует. Мне посоветовали пить витамины и больше отдыхать. Не волнуйся. С первыми заморозками хандра уйдет, – говорил он. – Поверь мне, все будет хорошо. Не надо мне советовать подлечить нервы в санатории.

Прошел почти год, как Марина получила травму. Операция, которая длилась полтора часа, закончилась. Они сидели втроем в комнате отдыха с Третьяковым и Катей, и пили кофе.

– Марин, ты какая-то потерянная. У тебя дома все нормально, подруга? – спросил Александр, глядя на нее.

– На первый взгляд, все как обычно. Но есть некое ощущение какой-то напряженности. Мне становится там неуютно.

– Мне искать новое жилье?

– Я тебе говорю о внутреннем состоянии, квартирант. Ребята живут дружно, мы с Ильей не ссоримся, нет повода. Он больше молчит, приходит чаще после ужина, и поговорить со мной, у него особого желания нет. Я думала, что вся проблема в его работе, но Борис Романович не бросил бы сына в сложной обстановке, а он приезжает домой во время. Что мне прикажешь его пытать?

– Пытать не надо, просто спроси: что происходит в данное время с его сыном? Ты понимаешь, что нервы не железные, и ты можешь сорваться? А если на то не будет причины? Поговори и выясни.

Марина ехала домой и думала о «климате» в доме. «С Ильей что-то действительно происходит. Он становится, как дождливый день: то весенний с радугой и солнцем, то осенний холодный и затяжной. И дело здесь не в моей работе. Мы уезжаем на работу одновременно. Я возвращаюсь и жду его дома часа три-четыре, как минимум. Дежурства беру минимальные. Куда делась активность и амбициозность, а на смену им пришла апатия? Что же не так?» – думала она, подъезжая к дому и заметив Родиона, который кого-то ждал.

– Молодой человек, вас подвезти, – спросила шутливо она, опустив стекло.

– Я Вас ждал, – ответил он, садясь в машину. – Не спешите домой, мне нужно с Вами поговорить наедине. Марина, я не знаю, поступаю ли я правильно? Не знаю, как Вы отнесетесь к тому, что я скажу? В праве ли я вообще об этом говорить и нужно ли это Вам? – говорил он, явно, волнуясь. – Но молчать мне еще труднее.

– Что произошло? Говори без предисловий, вырази свою мысль всего одним предложением. Потом мы его разберем, – сказала она, видя волнение и смущение парня.

– Отец Вам изменяет с моей матерью. Они любовники, – сказал он, не глядя на Марину. – Но это еще не все. Вы разве не видите, каким он становится холодным и равнодушным ко всем, похожим на бабку? Он как будто живет один, и ему ни до кого нет дела. С ним что-то еще происходит. Поговорите с дедом, выясните все.

– Родион, ты меня сейчас хотел успокоить или расстроить? Откуда такие мысли и выводы?

– Я видел его одежду в квартире матери. Не будь я уверен в его измене, я, прежде чем сказать, подумал бы хорошо. Это очень неприятно, но это факт. Какие у него дела с моей матерью, если его машина каждый день стоит у ее дома? Телефон оба отключают. Это совпадение? Не думаю. Мы не первый год живем вместе. Он никогда не был таким. Это ненормально. Я разговариваю с ним, а он меня не слышит. Он не оправдывается, он отмахивается, грубит и злится. Я за Вас переживаю. Вы мне не чужая тетя, и я не дам Вас в обиду.

– Хорошо, если тебе будет спокойнее, я сейчас позвоню деду, поеду и поговорю с ним. Ты домой?

– Я с Вами. По дороге выйду, зайду к матери и поговорю с ней, если там не будет отца, – решительно заявил он. Они ехали минут десять молча. – Здесь он, родимый, – показывая на машину Ильи, сказал с презрением Родион. – Не получится у нас разговора.

Марина набрала телефон мужа и повторяла вызов трижды, пока ей ответил Илья.

– Что у вас случилось, малыш? – спросил Илья своим обычным голосом.

– Случилось, дорогой. Скажи мне: что делает твоя машина у дома Милены и чем ты занят в ее квартире? Мне подняться наверх самой? – спросила Марина и, не дождавшись ответа, продолжила: – История вновь повторяется, и герои в ней не меняются. Я тебя, Илья, не понимаю и презираю. Почему ты не можешь решить все без обмана? Ты, кроме себя любимого, о ком-нибудь думаешь? Ты так торопился со свадьбой, теперь, сделай одолжение, поторопись, дорогой, с разводом. – Она отключила телефон. – Поеду, поговорю с дедом. Ты хочешь его дождаться, – обратилась она к Родиону. – Может, тебе не нужно выяснять с ними отношения? Пусть живут, если им хорошо вдвоем.

– Пусть живут, только пусть другим людям жизнь не портят, – выходя из машины, сказал он. – Я буду ждать Вас дома.

– Марина звонила? И что теперь? – спросила Милена Илью.

– Ничего хорошего не будет. Теперь я предал не только ее, но и мальчишек, которые в меня верят и любят. Точнее любили. Как она узнала обо всем? Случайностью это не назовешь.

– Родион месяца два назад видел в прихожей твою одежду, когда ты был в душе. Я его отправила, но он умный парень, мог и сообразить. Наверняка рассказал Марине. Твоя машина каждый день стоит у моего подъезда, может ее и видели. Ты даже не скрываешь своего пребывания здесь.

– А может ты сама подсуетилась, как раньше.

– Послушай, Илья, я тебя не звала, ты сам пришел. Да, я никогда не была против твоих визитов, но все зависело только от тебя. Ты так торопился с разводом и регистрацией, как будто боялся ее потерять, а через два месяца уже явился ко мне. Чего ты хотел? Чувства, может, и остались, но вы оба стали другими. В тебе проснулся интерес к новой Марине, к почти взрослому сыну, но он быстро прошел. Марина стала интересной женщиной, но вы слишком разные с ней. Ты хочешь меня и в этом обвинить? Не случись с ней эта беда, уверена, ты бы ее оставил гораздо раньше. Ваш брак закончился сразу после медового месяца. Ты помнишь, когда ты переступил порог квартиры бывшей жены и что сказал? Я часто перехожу границы дозволенного, но ведь тебе это во мне и нравится.

–Ты не создана для семьи, вот в чем дело, Милена. Тебе не интересно чего хотят и чего ждут муж и сын. Марина, она не такая. Она находит время и для меня и для мальчишек. Твой сын и тот к ней тянется, а ведь она для него чужая тетя. Она живо интересуется их успехами