Дневник на итальянском - Элиза Харрис

— Чего ты добиваешься, Форд? — заговорила она, совсем не тем дружелюбным тоном, каким говорила со мной. — Сколько ты будешь отравлять мне жизнь, придурок ты несчастный?! Я уже не выдерживаю твоего присутствия! Ты везде. Тебя слишком много. Дай мне, черт побери, пространства и свободы от себя!

Парень, подпаливающий сигарету, в ту минуту фыркнув, сделал затяжку, нервно выпуская дым:

— Это я отравляю тебе жизнь? Я везде? Меня слишком много? Да это мне насточертело нянчиться с малышкой Эбби, за которой глаз да глаз нужен! Куда бы меня не отправили, начиная с детского лагеря, в какие компании не попадал бы — везде тебя суют вместе со мной. Это я виноват, что у тебя, истерички и дуры отбитой, которая найти общий язык с нормальными людьми не может, друзей нет? Какого черта я обязан тягать тебя везде за собой?!

— Да пошел ты, урод! Кому ты нужен? — фыркнула Эбигейл. — Да я рада избавиться от твоего присутствия. Вали к своим куклам накаченным и дружкам идиотам, эта компания идеально тебе подходит. Знаешь выражение «покажи своего друга, и я скажу, кто ты»? Так вот твоим друзьям крупно не повезло, если их судят по тебе.

— Я же говорю, истеричка… — сделал он еще несколько тяг, кинув окурок и потушив его пяткой. — Друзья тебе мои чем не угодили?

— Я всех вас ненавижу! — истерически засмеявшись, вскинула она голову. — Ты можешь сделать одолжение? Когда видишь меня в школе, просто проходи мимо. Делай вид, как будто не знаешь. Я уже не выношу тебя и твоих идиоток подруг, которые текут при виде тебя, как восьмиклассницы от Джастина Бибера и не дают спокойно жить мне.

— Ты что, крошка, ревнуешь? — забавлялся он. — Или завидуешь, что у тебя нет возможности…

— Не сомневайся, если бы я была полной слепой дурой, у меня была бы эта возможность. Но меня не возбуждают мальчики. Мне нравятся мужчины, Форд. Так что собери слюни и иди к тем, которые с удовольствием сделают тебе одолжение.

— Такие как ты, не в моем вкусе. И будь у тебя хоть часть от достоинств девчонок, с которыми я провожу время, у тебя бы этой возможности не было. Если я один раз позволил тебе…

— Заткнись! — лицо Эбигейл залилось краской, и она резко оборвала парня.

— …то не тешь себя пустыми надеждами. Тебе ничего не светит.

— Больше никогда не упоминай об этом. Понял? Ты обещал! Если у тебя есть хоть немного достоинства, сдержи слово, будь мужиком!

— Пару минут назад ты сказала, что я мальчик.

— Так докажи обратное! — это было последней каплей, и закричав, она замолчала, оборачиваясь по сторонам.

— Да кто ты, черт возьми, такая, чтобы я что-то тебе доказывал? — не уступал ей парень. — Ты не слишком много на себя берешь, Мартинес? Опустись с небес на землю, ты ничего из себя не представляешь! Обычная. Посредственная. Таких, как ты — миллионы.

— А таких уродов, как ты, еще поискать надо…

Ее голос прозвучал так тихо, выразительно и с обидой или горечью, что мне лично захотелось вмазать тому парню за его слова. Эбигейл они явно задели. Или, как минимум, она не ожидала их услышать.

Я смотрела, как распущенные волосы девушки развивались из стороны в сторону, пока она уходила прочь вглубь парка.

— Эбигейл… — он попробовал ее позвать, смягчив голос, но девушка уже исчезла за зданием.

Я видела того, чего не видела она. Его злости на самого себя, отчаяния и раздражения, с которым он ударил о ствол дерева. То, как нервно он вновь закурил, возвращаясь в здание школы. И, наверное, мне стало его жаль. Хотя когда я поняла, что характер этого парня напоминает Джеймса, любое сожаление пропало. Он говорил такие же обидные слова, ни черта не думая головой, и вознося себя к небесам. А еще интереснее мне стала их связь с этой девушкой.

Не долго думая, я соскочила с бетона, быстрым шагом пересекла парк и у массивного ограждения увидела Эбигейл, сидящую под деревом и обхватившую свои колени. Мне показалось, что ей не хватает рядом человека, с которым можно было поговорить. Или мне показалось… В любом случае, я решила проверить. Потому что мне не хватало такого человека.

Глава 18

Every Breath You Take — Sting

Эрика

Я медленно, практически бесшумно, спускалась по склону, где сидела девушка. Она не плакала. И не крушила все вокруг. Это было плюсом. В тот момент я сама с удовольствием бы устроила погром, но разбираться с ним была не готова.

Шелест листы под моими ногами привлек внимание Эбигейл. Она подняла голову, с любопытством глядя на меня. Но она не была удивлена. Или, ожидала, что тот парень нашел её и решил извиниться.

— Привет. — неуверенно попыталась я улыбнуться. Эбигейл лишь кивнула, отвернувшись.

«Неплохое начало»

— Я случайно…

— Стала свидетельницей нашей демагогии, — закончила за меня девушка, усмехнувшись. — Ты не первая. Мы прославлены на весь «Эмертон Холл».

— Это твой…парень?

Не такой реакции на свой вопрос я ожидала. Потому что в туже секунду Эбби залилась громким, кажется, настоящим смехом. Она смеялась, прикусывая нижнюю губу и мотая головой, пока из глаз не покатились от смеха слезы.

Закончив, Эбигейл встала и потянулась к ветке дерева, из-за которой вынула пачку сигарет, достала одну, и вернулась ко мне.

— Не против? — подкуривая, спросила она.

Я относилась к курению нейтрально. Если это не касалось меня.

— Он мой кузен. Такая вот, родственная любовь. На самом деле, я его просто ненавижу.

Теперь пришел мой черед смеяться. Это слишком хорошо напомнило мне отношения с Джеймсом. Казалось, будто я наблюдала за своей версией со стороны.

— Я тебя очень хорошо понимаю. У меня такие же отношения с братом. Сводным. — объяснила я ей свое поведение.

— Нормальный подарочек мама тебе преподнесла, выйдя замуж…

— Я её не виню. Она всегда жила для меня. Пришло время ей пожить для себя. А мне осталось потерпеть несколько месяцев. Я закончу школу и вернусь в родной город.

— Почему ты не хочешь остаться здесь? Из-за новой семьи?

— Здесь я не чувствую себя дома. Мой дом остался там. И моя семья…тоже, — тяжело проговорила я последнее предложение.

— Ты будешь жить с отцом? — выдыхая кольца дыма, Эбигейл задала логичный вопрос, от которого все тело свело. Я боролась со слезами, которые появлялись каждый раз, когда речь заходила о папе.

— Папа погиб, когда