Московский проспект. Очерки истории - Аркадий Векслер

В 1930-х гг. один из домов офицерского состава училища обратили в жилой дом, и в 1930–1940-х гг. здесь жили: Алексей Данилович Бочков (1881–1942; кв. 23), фотограф 1-го Ленинградского артиллерийского училища Вацлав Францевич Буевич[147] (кв. 7), член Октябрьского райсовета Борис Матвеевич Вонде, врач Дина Павловна Геллер (кв. 6), Александра Андриановна Демидова (1911–1942; кв 23. Ее новорожденная дочь Галина умерла в декабре 1941 г.), Аркадий Ильич Ильин (кв. 15), Николай Петрович Карасев и его жена Екатерина Федоровна (кв. 5), Василий Степанович Кизимов (кв. 3), Нина Алексеевна Ким, Александра Ильинична Комарова (1897–1942; кв. 23. Похоронена на Пискаревском мемориальном кладбище), член Московского райсовета Евгений Антонович Ляшко (кв. 3), сотрудник Лесотехнической академии Михаил Григорьевич Мокеев (кв. 8), Василий Федорович Орлов (1878 – дек. 1941; кв. 25), сотрудник Ленинградского института борьбы с вредителями сельскохозяйственных культур (ЛИНБОВ) Михаил Александрович Рыбальченко (кв. 9), Николай Александрович Сергеев (кв. 2), Николай Степанович Соколов (кв. 9), артист балета Николай Николаевич Федоров (кв. 29).

Н. П. Карасев (1925–1943) – участник Великой Отечественной войны, красноармеец, стрелок 9-й Гвардейской стрелковой дивизии. Умер от ран 18 сентября 1943 г. Похоронен в д. Кулагино Кулагинского с/с Духовщинского р-на Смоленской обл.

Н. Соколов (1902–1943) – участник обороны Ленинграда, старшина, пулеметчик 56-й отдельной стрелковой бригады 55-й армии Ленинградского фронта. Убит 23 февраля 1943 г. Похоронен у мачтопропиточного завода в г. Павлово на Неве (за неделю с 23 февраля по 1 марта 1943 г. 56-я бригада потеряла в боях на левом берегу Невы 57 военнослужащих младшего командного состава и 168 красноармейцев[148]).

Этюд о генерале Гельвихе

Петр Августович Гельвих (1873–1958) – выдающийся математик, основоположник русской школы теории артиллерийской стрельбы, преподаватель военных учебных заведений. Автор фундаментальных трудов, заложивших основу теории артиллерийской стрельбы («Курс теории вероятности», «Теория ошибок», «Стрельба»). В 1904–1909 гг. – капитан и гвардии капитан, преподаватель Михайловской артиллерийской академии (в 1907 г. представил диссертацию на звание штатного преподавателя академии), в 1913–1917 гг. – полковник, преподаватель Константиновского артиллерийского училища и Статистических курсов Министерства внутренних дел, профессор. В 1918 г. – преподаватель Вторых артиллерийских командных курсов, в 1928–1943 гг. (с перерывом в 1938–1939 гг.) профессор Военно-технической академии РККА им. Ф. Э. Дзержинского (Ордена Ленина Академии Красной армии им. Ф. Э. Дзержинского). Генерал-майор артиллерии (1940 г.), лауреат Сталинской премии (1941 г.). Вторично арестован в 1944 г. и приговорен к десяти годам исправительно-трудовых работ. 8 июля 1952 г. Президиум Верховного Совета СССР отклонил ходатайство генерала о помиловании. Реабилитация состоялась только через год – 23 июля 1953 г. Гельвих был восстановлен на военной службе и через три месяца уволен в отставку. Скончался Петр Августович в Ленинграде 7 мая 1958 г., накануне Дня Победы, для достижения которой он сделал очень много, даже находясь в тюремной камере. Имя П. А. Гельвиха по обыкновению тех лет замалчивалось, его труды в библиотеках либо уничтожались, либо находились в отделах «специального хранения». В Российской национальной библиотеке были сохранены труды ученого, в том числе его работы по теории вероятностей, увидевшие свет в 1941 и 1943 гг. В других общедоступных российских библиотеках книг Гельвиха практически нет.

П. А. Гельвих

Жизнь и деятельность Петра Августовича Гельвиха – пример служения родине, ее Вооруженным силам, математике. Но и пример отношения этой родины к своим талантливым сыновьям.

Вот как о нем рассказывает в своей книге «Оружие победы» выдающийся советский конструктор артиллерийского вооружения Великой Отечественной войны В. Г. Грабин:

«…Петр Августович Гельвих. Подвижный, любивший остро пошутить (это у него всегда получалось удачно), он в обращении с людьми был так же вежлив и корректен <…> но вспыльчив.

В аудиторию приходил аккуратно, всегда весело приветствовал слушателей, начинал и кончал точно со звонком, но его лекции были многословные и по большей своей части непонятные. Мы сказали ему об этом после первых же двух-трех занятий. Сказали осторожно, чтобы не обидеть. Вопреки нашим опасениям Петр Августович весело рассмеялся.

– Не вы первые мне это говорите. Ваши предшественники говорили то же самое. Я был бы поражен, если бы вы сказали, что понимаете мои лекции.

Готовиться к его экзамену по конспектам мы не могли. Готовились по его книгам. В них материал был изложен довольно легко, будто не он писал, а кто-то другой. Да и сам Петр Августович рекомендовал заниматься не по записям его лекций, а по книгам. Кстати сказать, его труд „Теория стрельбы“ был капитальным и единственным в то время.

Петр Августович всегда сам руководил практическими занятиями на полигонах, на морских фортах, при стрельбе по самолетам. На этих занятиях он показал себя превосходно знающим свое дело. Благодаря Петру Августовичу мы хорошо поняли теорию стрельбы и научились применять ее на практике.

Хочется отметить еще один маленький штришок. Однажды нам предстояло выехать для практических занятий на зенитный полигон. Всем были выданы проездные документы, слушателям – в жесткий вагон, П. А. Гельвиху – в мягкий. Но он категорически отказался от положенной ему привилегии и попросил билет в один вагон со слушателями. Не стану говорить, как нам это было приятно. К тому же он всю дорогу рассказывал всякие интересные истории. Купе, в котором находился Петр Августович, постоянно было набито людьми».

А вот как пишет о Гельвихе во время его заключения Борис Дьяков в «Повести о пережитом»:

«…Недели две назад я познакомился с Петром Августовичем Гельвихом. На его имя поступил денежный перевод от родных. Рано утром я вошел к нему в четвертый барак. Худой старик с трясущимися руками в одном белье стоял у койки, держался руками за спинку, приседал до полу и сиплым голосом считал:

– Раз, два… три, четыре…

– Что это вы, генерал?!

– Гимнастика…

Он остановился. Перевел дыхание. Подтянул сползавшие кальсоны.

– Вы ко мне? Присаживайтесь, прошу. – Решительным жестом указал на табуретку. Сам опустился на край койки.

– Чем могу быть полезен?

– Зачем, генерал, вы утруждаете себя такими движениями?

– Не утруждаю, а укрепляю. Хочу сохраниться… Мне нельзя умирать. В голове одно открытие… Должен передать правительству…