Воины Тьмы - Мария Симонова

Сказав так, Палострор осушил свой кубок, после чего поднялся из-за стола и направился к себе за стойку. Вероятность того, что я уговорю Ратра лететь с нами, лемх, как видно, исключал полностью. Что ж — Ратр, безусловно, заслуживал доверия. Но я все-таки не терял пока надежды. Палострор не учел, что у меня тоже может найтись, чем зацепить Ратргрова; ведь он, в отличие от меня, знал имя пленницы своего кристалла.

Тут я впервые пригубил вино.

Ничего себе!!!

Это было нечто, не поддающееся описанию словами. Недостижимая мечта виноделов всех времен и народов! Нежное, терпкое, огненное… Нет, лучше и не пытаться. Я даже не был уверен, глотнул ли я — едва попав в рот, оно сразу разошлось живой волной по всему моему телу, влив в каждую его жилочку частицу горячей сладостной легкости. Больше всего мне хотелось сейчас сделать еще глоток, осушить свой кубок до дна. Но я сдержался. И посмотрел на Ратра. Он между тем испытующе глядел на меня.

— Что это за вино?.. — спросил я.

— Это псих-мед, — ответил он. — Его делают лемхи. Делали… Теперь, когда ты попробовал, мне легче будет тебе объяснить.

Я обернулся на Ильес. Она поднесла свой кубок к лицу и осторожно принюхивалась. Сфит, сидящий от меня по другую руку, уже прилип к кубку и жадно глотал.

— Секрет изготовления этого напитка лемхи хранят с глубокой древности, — стал рассказывать Ратр. — У них отродясь не было никакого государственного строя, нет и теперь. Единственное, что их во все времена объединяло, — это псих-мед. Для его изготовления необходима емкость из особого, очень редкого металла. Их предки собирали его по крупице со всей планеты в течение четырех столетий. Из того, что им удалось собрать, они изготовили реторту. Эта реторта — их величайшее сокровище. Как собственность всего народа она путешествует по планете — ее перевозят подземными перегонами от общины к общине, она остается в одном месте до тех пор, пока лемхи не сделают запас напитка, достаточный, чтобы его хватило до следующего прибытия реторты. Псих-мед — это радость и утешение всей их жизни. Но раз в году реторту необходимо выносить на поверхность, чтобы металл набрался живительной силы вселенной. В эту ночь у лемхов наступает самый большой праздник в году.

Ратр на мгновение умолк.

— Кажется, я догадался, — сказал я. — Лемхи вынесли свою реторту и хорошенько отметили вокруг нее псих-медом это дело, а когда они все отрубились, их драгоценную реторту кто-то умыкнул. Так?

Я отставил кубок. Рано мне еще записываться в псих-алкоголики. Хоть и очень хочется.

Ратр смотрел на меня, как на осквернителя святынь. Хорошо еще, что меня не слышал никто из местных апологетов псих-меда. А то бы они общими усилиями вынесли меня на воздух наподобие реторты, утопили бы в проруби ближайшей реки и отметили вокруг проруби псих-медом это дело.

— В общих чертах ты прав, — признал все-таки Ратр.

В общих чертах, спасибо.

Я наклонился вперед и вгляделся через стол в алмаз, висящий на его груди. Так похож на мой. Только в этом была замурована маленькая волчица.

— Послушай, Ратр, это даже не смешно. Ты здесь случайно, можно сказать — проездом. У тебя в Экселе, если ты еще не забыл, имеются свои дела. Чем ты можешь помочь лемхам?

Ратр взглянул на мою грудь, потом перевел глаза на Ильес. Кажется, он складывал в уме два и два.

— Стас, это что, она?.. Твоя?.. — спросил он, но в голосе его вместе с пробудившейся надеждой сквозила изрядная доля сомнения.

Ильес отставила напиток, так и не пригубив, и отвернулась к огню. Сфит между тем вертел в руках пустой кубок, с тоской глядя на ополовиненную бутыль.

— Нет, это не она, — сказал я. — Но там, где я оставил мою, ей должны дать свободу… Знаешь, если бы где-нибудь поблизости находился Глычем, я бы еще мог предположить, кто украл у лемхов их драгоценную реторту…

— Лемхи подозревают, что реторта находится теперь где-то в голле Ристаков — именно на их земле было совершено похищение… — Ратр махом опустошил свой кубок, отставил его и положил руку на алмаз. — Так ты знаешь место, где мою девочку могут освободить?..

— Да. Но об этом после. Расскажи сначала, каким боком ты оказался втянутым во всю эту заморочку с ретортой? И кстати, выложишь ты наконец, как попал к лемхам?

— Расскажу все… Только давай сперва доберемся до моего ксенли — я опасаюсь, как бы его не увели…

Ратр сделал движение, чтобы подняться, но я наклонился через стол и, положив ему на плечо руку, усадил обратно.

— О ксенли можешь не беспокоиться. Они нас не оставят — будь уверен. У них, как выяснилось, тоже есть свои принципы, и один из них — никогда не бросать тех, кто на них положился, если цели их не противоречат понятиям ксенли о благородстве. Так что давай рассказывай прямо сейчас.

— Ладно, начну сначала, — согласился Ратр. — После сражения с Волбатом ксенли предложили нам уходить через Наутблеф — они сказали, что тогда нас невозможно будет преследовать. В Наутблефе мы сразу оказались игрушками каких-то сумасшедших сил… Тебе уже приходилось бывать в Наутблефе?

— Приходилось. Впечатлений — вагон.

— Тогда ты понимаешь. Ребят я растерял сразу, еще там. Моего ксенли выбросило прямо на эту планету, лассах в двадцати от поверхности — ксенли сказал, что это очень редкий случай, может быть, один на миллиард…

Да, можно сказать, что Ратргрову здорово повезло — нас, к примеру, на подлете к Базе едва не сбили: на запросы контрольных служб мы поначалу не отвечали и, разумеется, не слышали никаких запросов, но дракон, слава Богу, их услышал и даже передал на контроль код служебного допуска, спросив его у Ильес. Ратр между тем продолжал рассказ:

— …со мной еще было с десяток хепов — они сейчас тоже здесь, у лемхов. Я понятия не имел, что мне делать дальше и где теперь вас искать. Ксенли посоветовал остановиться на планете и подождать, пока кто-нибудь из вас меня отыщет. Кто-то один должен собрать всех — так он сказал. Приземлились ночью, неподалеку от большого замка. Я оставил ксенли в лесу, а сам вместе с хепами пошел к замку, но по дороге нас схватили…

— Лемхи?

— Они.

— Не смеши, — не поверил я. — Как это лемхи могли захватить тебя, да еще с толпой хепов?

— Очень просто — опутали нас веревками и скрутили. А веревки у них знаешь, какие? Из какого-то сверхгибкого и сверхпрочного сплава: не то что мечом — топором не разрубишь! Они и ксенли попытались ими спеленать, но не вышло — на нем весь их сверхгибкий сплав полопался. А сам ксенли, не будь дурак, сразу вступил с ними в мирные переговоры. Тут-то и выяснилось, что накануне ночью у них стянули реторту, и они, увидев меня с хепами, решили, что это мы здесь ночами промышляем на ксенли. Поначалу хотели использовать нас в качестве заложников за реторту. Но ксенли им объяснил, как дважды два, что за нас им никто реторты не отдаст. Тогда они совсем загрустили и хотели уж было с горя нас отпустить, но мы и сами к тому времени прониклись и стали вместе думать, чем им помочь. Тогда я и познакомился с Палострором. Он у этой общины вроде как за главного — даром что трактирщик. Он здесь гонит псих-мед и хранит тайну его изготовления. Палострор поделился, что главная их проблема — проникнуть в голл, где, по их мнению, находится реторта. Оружия, мол, у них никакого не имеется. Лемхи могут изготовить что угодно, — сказал Палострор, — но до сих пор им и в голову никогда не приходило делать оружие, кроме самого простейшего, вроде меча. Тут я призадумался и вдруг такое начал вспоминать! Чего вроде бы и не знал отродясь. Спасибо Крейзелу. Короче, описал им несколько систем, даже тип металлов припомнил. Так что ты думаешь? «Клат» они уже изготовили — это за пару-то дней! Теперь бьются над «Диктатором».