Политическое цунами - Сергей Кургинян

На подконтрольных Каддафи территориях Ливии прошли массовые манифестации с призывами отомстить за смерть сына и внуков ливийского лидера. В Триполи были разгромлены (давно закрытые) посольства США, Великобритании и Италии. Причем замминистра внутренних дел Ливии Халед Каим тут же принес извинения за это нарушение дипломатических норм, сообщив, что полицейским не удалось справиться с толпой, возмущенной авианалетом НАТО и гибелью родных ливийского лидера, и заявил, что ливийское руководство оценит нанесенный дипломатическим миссиям ущерб и проведет ремонтно-восстановительные работы[186].

А на этом «военном» фоне развертывается скандал между странами ЕС по поводу приема и размещения беженцев из Ливии, которые нарастающим потоком плывут в Италию (в основном на Лампедузу). Дело дошло до того, что в связи с данной проблемой Франция инициировала в ЕС рассмотрение вопроса о приостановлении действия шенгенских соглашений[187]. И встретила в этом понимание и поддержку не только Италии, но и Германии и ряда других стран[188]. Пока речь идет о «временном» приостановлении в Шенгене открытых границ, однако некоторые эксперты уже говорят о том, что эта «временность» может в результате оказаться неограниченно длительной.

При любом исходе войны в Ливии перераспределение властного баланса в стране не может быть бесконфликтным. Даже если Каддафи не будет, ни племя Каддафа, ни его союзники никуда не денутся и будут отстаивать свои позиции с оружием в руках. Кроме того, все племена страны, включая племена Киренаики, никак не готовы расстаться с теми завоеваниями «исламского социализма», который они получили при Каддафи. Любая власть, попытающаяся отнять эти завоевания, не обретет устойчивости. При этом никакой демократии, кроме внутриплеменной военно-вождеской, подавляющее большинство населения Ливии никогда не знало и не понимало.

Далее, для объединения любого общества, сохранившего родоплеменные идентификации, крайне важно наличие сильного харизмати чного лидера, который уверенно доказал свое право на власть. Каддафи много лет доказывал это право и кровью врагов и соратников, и крупными экономическими и социальными результатами.

У оппозиции пока такого лидера явно нет; более того, подавляющее большинство членов созданного ею Переходного национального совета, как и «временного правительства», до сих пор не названо якобы «из соображений безопасности». Это означает неизбежность затяжной гражданской войны до тех пор, пока война (если это удастся) не определит такого лидера. Причем вполне вероятной оказывается ситуация, когда возникнет несколько подобных лидеров в разных регионах и ни один из них не сможет доказать свою способность интегрировать страну целиком.

Тогда Ливия обречена на государственный распад (явно не бескровный, с учетом неравномерного размещения месторождений нефти, основная часть которых расположена на землях берберов) на несколько воюющих квазигосударств (модель «сомализации»). Причем внутри каждого из них будет воевать друг с другом множество конфликтующих племенных кланов. Ведущий эксперт по ближневосточным и африканским проблемам американского Совета по международным отношениям Роберт Дэнин определил эту ситуацию так: «Хотя мало кто будет оплакивать уход со сцены Каддафи, это создаст колоссальный вакуум власти… Абсолютно неясно, что станет тем связующим звеном, которое удержит вместе эту в целом децентрализованную страну, где мало кто отождествляет себя с какой-либо национальностью и где главное значение имеет принадлежность к племени и клану»[189].

При этом нужно учесть, что в ходе деколонизации большинство границ в этом регионе Африки проведено по линейке на картах и разделяет родственные племена и племенные союзы. Это особенно существенно на Юге (Нигер, Чад), но имеет значение и на Юго-Востоке, и на Востоке (Судан, Египет), и на Западе (Алжир). Так, например, кланы крупного племенного объединения Загава живут и в Ливии, и в Судане, и в Чаде.

Именно поэтому Каддафи активно взаимодействовал (в том числе оказывая экономическую и военную помощь) с племенными вождями в этих странах, чтобы сохранить «племенной мир» у себя в Ливии. Именно так в Ливии появилось большинство тех, кого называют «африканскими наемниками». Они пришли к Каддафи не только потому, что ливийский лидер им достаточно щедро платит, но и по приказу своих шейхов: вернуть долг за оказанную ранее их племенам со стороны Каддафи помощь. Именно таков в основном состав Исламского панафриканского легиона — одной из главных силовых опор Каддафи.

И именно поэтому гражданская война в Ливии не может не раздуть пожар межплеменной резни в огромном регионе Африки: будут объединяться и воевать соплеменники по обе стороны условных государственных границ.

Наконец, нельзя не напомнить, что в родоплеменной Ливии радикальная исламская оппозиция является одной из наиболее мощных и организованных сил, не только прошедших школу войн в «горячих точках», но и имеющих в значительной мере «надплеменной» характер. Сейчас эта оппозиция резко набирает силу и вооружается, слившись с мятежниками[190]. В случае установления в Ливии в ходе идущей войны политического хаоса именно «Аль-Каида» и родственные ей группы могут стать единственной реальной властью. И это дает исламским радикалам достаточно высокие шансы для того, чтобы начать с Ливии восстановление Халифата.

Алжир

В 80-х годах XX века, при президенте Хуари Бумедьене и его «социалистической» сырьевой экономике, в Алжире начались серьезные экономические трудности, в основном связанные, как и в СССР, с резким снижением мировых цен на основной экспортный продукт — энергоносители.

В этот период алжирское руководство начало обращаться за экономической помощью к исламским странам Залива (прежде всего, к Саудовской Аравии), причем важными коммуникаторами в переговорах о помощи стали влиятельные алжирские мусульманские деятели. Результатом стало резкое усиление в стране политически амбициозного ислама, а также исламская радикализация достаточно широких низовых масс.

Выдвинутый исламистами и прежде всего, коалицией «Исламский фронт спасения» (ИФС) лозунг создания в Алжире теократического государства на основах шариата обеспечивал им убедительную победу на первых многопартийных выборах 1991 г. Реакцией власти стала отмена результатов выборов и фактическое установление в стране режима военной диктатуры и чрезвычайного положения, после чего в Алжире началась десятилетняя гражданская война, унесшая жизни до 150 тыс. человек. Окончательная стабилизация политической ситуации в стране произошла только после повторного избрания на президентский пост в 2004 г. «гражданского» кандидата Абдельазиза Бутефлики, который объявил амнистию участникам вооруженных мятежей при условии их добровольной сдачи.

К подписанной в 2005 г. «Хартии за мир и согласие» присоединилось большинство лидеров исламских партий и организаций страны, кроме «Салафатистской группы проповеди и джихада». Ее лидер Абу Мусаб Абдель Вадуди в 2004 г. заявил о присоединении своей организации к «Аль-Каиде», после чего она получила свое второе название «Аль-Каида в странах исламского Магриба» (АКМ)[191].

Как указывает французский эксперт Клод Монике[192], сейчас АКМ в Алжире включает две взаимосвязанные группы. Первая действует на северо-востоке Алжира, и в частности в Кабилии, специализируется на терактах в отношении представителей власти и силовых структур. Вторая действует на крайнем юге Алжира, а также в Мали, Нигере и Мавритании, специализируется на финансировании деятельности первой (транзит через Сахель кокаина из Латинской Америки, а также похищения иностранцев с целью выкупа).

Военные эксперты сообщают, что АКМ в Алжире резко активизировалась в ходе нарастания в январе-марте 2011 г. акций протеста в странах Магриба. Лидер АКМ Абу-Мусаб Абдул Вадуди 13 января разместил в Интернете ролик с призывами к свержению власти в Алжире и Тунисе и созданию на их территориях государств на принципах шариата. А «южная» группа АКМ существенно увеличила свои запасы оружия и военной техники (утверждается, что за счет разграбления военных складов в Ливии) и резко подняла цены выкупа за похищенных ею иностранцев.

Одновременно активизировались и другие запрещенные в Алжире исламские группы. Уже в момент начала протестов в Тунисе живущий в изгнании в Катаре лидер «Исламского фронта спасения» Аббас Мадани призвал алжирцев принять участие в акциях протеста. А заместитель Мадани в ИФС Али Бельхаджи попытался организовать исламскую манифестацию в столичном квартале Баб-Эль Уэд, но тут же был арестован по обвинению в «подстрекательстве к вооруженному мятежу».