УЗНИКИ ПОДЗЕМНЫХ ЛАБИРИНТОВ - Джон Уиндем

— Вы сообщили пигмеям о туннеле, не так ли?

— Кто вам это сказал?

— Я спросила Гарма, почему вам позволили перебраться сюда, и он мне рассказал.

— Вы верите этой маленькой обезьянке?

— Верю.

Мигель презрительно фыркнул.

— Что еще он вам наплел?

Маргарет проигнорировала вопрос. Она холодно взглянула на него.

— Если это не так, то какова правда?

— Значит, вы верите всему, что говорит каждая маленькая свинья, да?

— Что вы сделали? — повторила она, и Мигель опустил глаза.

— Да, я им рассказал, — признался он, наконец.

— Вы сыграли дурную шутку с вашими друзьями.

— Они не были моими друзьями. Они работали только на себя.

— Но для вашей пользы. Если бы они построили туннель, это означало бы не только их свободу, но и вашу!

— Если бы они построили свой туннель! — рассмеялся он. — Как будто они могли его когда-нибудь построить! Разве вы не знаете, как давно они пробивают ход? Годы, и другие люди трудились задолго до них! Эти дураки никогда его не пророют! Надорвут кишки на работе, которая никогда никому не принесет пользы!

— Значит, вы свели на нет годы работы многих людей, рассказав все пигмеям?

— Ну, а кто бы отказался от такого шанса? — Маргарет с презрением посмотрела на него.

— Шанс! Вы разбили все их надежды выбраться отсюда, даже не имея плана дальнейшего продвижения! Просто понадеявшись наудачу!

— А вот тут вы ошибаетесь! План у меня был.

— Да, завладеть «Солнечной птицей»! Почему бы не сказать это прямо? Мигель смутился.

— Вы бы не согласились!

— Да нет, согласилась бы, но теперь я в этом сомневаюсь.

— Вы?.. — Мигель нахмурился.

— Что вы будете делать, когда выберетесь? Однажды вы уже предали своих друзей… Я очень сомневаюсь, что риск оправдан!

С ее стороны это была простая риторика. Она не собиралась скрывать, где находится «Солнечная птица», хотя и ощущала глубокую неприязнь к Мигелю. Однако он воспринял угрозу всерьез, испугался.

— Что вы имеете в виду? Она мне нужна! Вы что же думаете, я собираюсь гнить из-за вас в этой вшивой дыре? Чем скорее вы меня к ней приведете, тем лучше для вас!

Внезапно в его взгляде отразилась паника. Он понял, что в ее власти расстроить все планы и оставить его здесь до конца дней. Разумнее было бы держаться более покладисто, но тревога захватила его врасплох.

Маргарет тоже нахмурилась. Она не боялась его, но ее удивил безапелляционный тон мужчины. Он не соответствовал обстоятельствам, такого порыва можно было ожидать от человека, загнанного в тупик, а не от того, кто отправился с миссией спасения. Однако она не все знала. Во-первых, его отношения с пигмеями были не так просты, как он старался показать. Закрыв туннель, они вполне могут посадить его обратно в тюремные пещеры. Это будет неприятно. Друзья, которых он оставил на растерзание пигмеям, не станут ждать его с распростертыми объятиями, если он упустит свой шанс, а месть Смита, Эда и остальных будет такой, что мало не покажется. Мигель обладал хорошим воображением, когда дело касалось неприятностей. И сейчас сообразил, что поражение пигмеев тоже вполне возможно. Предположим, пленники прорвутся! Предположим, Зикль или кто-нибудь другой отправится по туннелям, чтобы наказать предателя! От этой мысли он покрылся холодным потом. Он должен завладеть «Солнечной птицей» и поскорее улизнуть! Мигель по-прежнему смотрел на девушку безумными глазами. Она спокойно спросила:

— А когда вы выберетесь? — Увидев, как он смутился, она продолжала: — Что тогда вы собираетесь делать? Кому вы сообщите о нас?

Мигель ответил что-то явно невразумительное. Ему самому свои слова показались неубедительными. Надо придумать что-нибудь более весомое. Проклятая женщина! Маргарет позволила ему споткнуться.

— Значит, вы никогда об этом не думали, — отрывисто произнесла она, когда он закончил. — Может быть, вы и не намеревались подумать об этом? Мне кажется, вы просто хотите спасти свою шкуру, вам наплевать, если остальные умрут здесь!

Отношение Мигеля было именно таковым, и потому его протесты, пусть и очень горячие, звучали неубедительно. Он все больше сердился, отчасти на Маргарет, отчасти на себя. Надо было все разузнать в прошлый раз, он, собственно, и считал, что все решено. Он не мог и подумать, что Гарм расскажет ей всю историю. Мигель досадовал на себя, он сознавал, что все обернулось бы по-другому, если бы сейчас он избрал иную тактику.

Разумеется, она права. Он надеялся, что остальные здесь умрут. Мигель никогда не стремился к славе. Если ему удастся убедить власти в существовании пигмеев (что само по себе нелегко), он окажется в лучах славы. Самые различные люди, годами разыскивающие его, тотчас же изловят беглеца с самыми роковыми для него последствиями. Если они не поверят в почти неправдоподобную историю, приключившуюся с ним, то пошлют в штрафной батальон, как дезертировавшего из Легиона. С него хватило самого Легиона. От мысли же о штрафном батальоне его тошнило. Он слышал кое-какие истории… Ему хотелось возвратиться без шума и огласки.

Маргарет убедилась, что он не собирается делать ничего, чтобы помочь пленникам. По ее лицу Мигель видел, что она не верит ни единому его слову. Губы ее были упрямо сжаты. Она поняла, что если он завладеет «Солнечной птицей», они о нем больше не услышат. Мигель сообразил, что зашел слишком далеко. Он обуздал свою ярость и сменил тактику.

— Вы мне не верите, — с горечью произнес он.

— Ни одному слову, — согласилась Маргарет. Он был в отчаянии, однако шанс еще оставался.

— Почему бы вам тоже не отправиться со мной? — начал он.

Первым порывом Маргарет было отклонить это предложение, но она задумалась. Он объяснял свои трудности откровенно и правдоподобно. Его позиция впервые стала понятной. Вступив в контакт с властями, он, несомненно, окажется между дьяволом и преисподней.

— С вами дело обстоит иначе, — заметил он. — Вы сможете поднять англичан и французов, чтобы вызволить отсюда всех пленников.

Эта мысль соблазняла. Чем больше Маргарет размышляла, тем привлекательнее она ей казалась. Когда и если они отсюда выберутся, то Мигель может исчезнуть, и ей тогда предстоит доложить обо всем властям. Трудности, пугавшие ее раньше, станут менее значительными, если рядом с ней будет спутник. Даже если их ждет неудача, то, по крайней мере, она попытается. Главным аргументом «против» был сам Мигель. Он был каким-то скользким. Изворачивался там, где не было необходимости. Почему он раньше не мог сказать, что боится властей? Нет, ему нельзя верить! Нет никакого сомнения в том, что он предал обитателей тюремных пещер, как и в том, что он, если потребуется, предаст кого угодно.