Петля - Сергей Александрович Арьков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Оля, в очередной раз, вернулась из своего рейда, Андрей объявил ей, что они выступают в путь на следующий день. То есть, он, конечно, не мог знать, день сейчас или ночь. В лабиринте всегда было одно и то же время суток. Просто имел в виду, что в поход они отправятся сразу же, как проснутся.
– Нужно хорошо выспаться, – сказал Андрей. – Неизвестно, где и когда доведется в следующий раз. Пойдем быстро. Как высоко начинаются владения Племени?
Оля пожала плечами.
– Ладно. Будем надеяться, что сумеем проскочить их без приключений. Сколько у нас тюбиков?
– Восемь.
– Негусто. Ну, что ж, сегодня обойдемся без ужина. Я тут собрал все стрелы, какие нашел. Всего тридцать две штуки. Сегодня пробовал стрелять.
– И как?
Андрей поморщился.
– Ну… – протянул он. – С трех метров, пожалуй, не промажу. Но надеюсь, что до этого не дойдет. Хорошо бы проскочить по-тихому.
Оля согласно кивнула головой. Она присела на сколоченную людоедами скамью, и взяла в руки один из трофейных луков. Андрей обратил внимание на то, что девушка как-то не слишком весела, и сообразил, что грядущий поход ничуть ее не радует. Возможно, в глубине души, Оля нисколько не сомневалась в том, что они идут на верную смерть. А в попутчицы увязалась лишь потому, что устала от жизни в лабиринте. Ее можно было понять. Ужасно проводить день за днем в яростной борьбе за существование, которое язык не поворачивается назвать жизнью, и все это без тени надежды на избавление. Не каждый мог свыкнуться с такой участью. Вот ныне покойный Коля смог. А Оля нет. И сам Андрей тоже не мог. Он не собирался даже пытаться. От встающих вокруг бетонных стен веяло могилой. Находясь в лабиринте, он постоянно чувствовал себя погребенным заживо. В этом месте нельзя было жить, оставаясь человеком.
– А если это здание бесконечно? – вдруг спросила Оля тихим голосом. – Что, если оно уходит вверх на миллионы этажей?
– Это невозможно, – ответил Андрей.
– Разве? Тебя не впечатляет то, что ты уже видел? После этого можно поверить во что угодно.
Андрей присел рядом и, поразмыслив, сказал:
– Даже если ты права, что мы теряем? В крайнем случае, мы всегда сможем спуститься обратно.
Но про себя он подумал, что скорее умрет, чем сделает это. Вернуться сюда, в это логово, чтобы что? Жить здесь с Олей, сутками напролет ползая по этажам в поисках тайников? Нет уж, такого ему не надо. Уж лучше он отшагает миллион этажей, чем станет типичным представителем здешней популяции.
Андрей явно переоценил себя и свое состояние. Медленно бродя по коридору, он чувствовал себя вполне здоровым. И счел, что так оно и есть. И, конечно же, сильно ошибся. Оля была права, уговаривая его подождать еще три-четыре дня. Эти дни определенно пошли бы ему на пользу. Но Андрей рвался выступить немедленно. Сидеть в четырех стенах стало невыносимо. Каждая минута, проведенная в людоедском логове, могла быть потрачена на поиск выхода.
Едва они начали подъем и успели преодолеть всего пять этажей, как Андрей уже выбился из сил и вынужден был уронить зад на ступеньку. Девушка, у которой даже дыхание не сбилось, посмотрела на спутника, явно желая что-то ему сказать. Но в последний момент передумала. Андрей был бесконечно благодарен ей за это. То, что дурак, он уже и сам понял, незачем было получать подтверждение этому очевидному факту из уст постороннего человека.
Впрочем, дело было не только в ране. За дни, проведенные в логове людоедов, он очень мало двигался, и потому внезапно навалившаяся нагрузка показалась ослабевшим мышцам чрезмерной. Андрей надеялся, что вскоре он оживет, но пока что до этого было далеко. После всего-то пяти этажей он дышал так, будто пробежал километровый кросс.
Не отдышавшись толком, он попытался встать и продолжить путь, но Оля жестом остановила его.
– Не спеши, – сказала она. – Отдыхай. Лучше делать частые привалы, но быть в норме.
– Этак мы и за месяц не доберемся до верха, – проворчал Андрей, прекрасно понимая, что стал балластом в им же затеянном предприятии.
– Будет лучше, если в момент нападения ты свалишься от усталости? – спросила девушка. – Да и неизвестно, как далеко до поверхности. Может и месяца не хватит, чтобы достичь ее.
– Оптимистка, – проворчал Андрей.
Поднимались они медленно, делая короткие привалы через каждые три этажа. Вначале было тяжело, но вскоре Андрей приспособился к новому ритму, и времени на отдых с каждым разом уходило все меньше.
Оля двигалась впереди, с луком в руке и со стрелой наготове. Андрей нес свой лук за спиной, привязанным ремешками к рюкзаку, а в руке держал успевшее полюбиться копье, на которое периодически опирался, как на костыль.
Их путь пролегал по ярко освещенным лестничным маршам. Гигантское здание тонуло в пучине непроницаемой тишины, создавая ложное ощущение безлюдности.
Следов человеческой деятельности Андрей не замечал. Да и было не до того. Ему приходилось тратить все силы на то, чтобы переставлять ноги, и всю концентрацию, чтобы не промахиваться ими мимо ступеней. Ожог на бедре болезненно ныл. Донимала отдышка. С Андрея градом катился пот. Стоило ему закрыть глаза, и он видел уютную кровать в покинутом людоедством логове.
А вот Оля ни на секунду не теряла бдительности. Девушка была собрана, словно шла по минному полю. Она тщательно осматривала ступени, прежде чем поставить на них ногу, а если их загромождал ворох газет или тряпья, разгребала эту кучу стрелой, чтобы убедиться в отсутствии ловушки. Иногда она уходила чуть вперед, проверяла двери, ведущие на этажи, и выяснила, достаточно ли тот или иной участок безопасен для организации привала. В общем, девушка в одиночку делала всю работу. И еще, за что Андрей был ей особенно благодарен, она ни разу не укорила его ни за медлительность, ни за глупость, ни за отсутствие бдительности.
Преодолев этажей тридцать, они устроили продолжительный привал, разделив на двоих один тюбик с паштетом. Скудно перекусив, Андрей предложил поискать на этаже какое-нибудь убежище, где они могли бы вздремнуть, но Оля отвергла его инициативу.
– Я не знаю этих этажей, – сказала она, разрезая ножом уже выдавленный тюбик, чтобы слизать то немногое, что осталось на стенках изнутри. – Лучше не покидать лестницы. Здесь на нас, по крайней мере, не смогут напасть внезапно.
Она покосилась на спутника, и
