Изумруд Люцифера - Анатолий Дроздов

Раз за разом она нажимала клавиши аппарата, но телефон Кузьмы был постоянно занят. Рита заволновалась, а вдруг это не ее конкуренты… Включив автодозвон, она попыталась заняться своими делами, но все валилось из рук, так как она постоянно прислушивалась к телефону. Аппарат выдавал на громкую связь только короткие гудки. Так прошел вечер. Рита отключила автодозвон, разделась, легла, но долго не могла уснуть. Не удержавшись, встала и, стараясь не думать, как объяснит столь поздний звонок, прошла в прихожую и набрала номер Кузьмы. В наушнике опять раздались короткие гудки. Разозлившись, Рита с досады чуть не шмякнула трубку об аппарат.

«Завтра с утра позвоню! — решила она, забираясь обратно под одеяло, — раненько, когда он будет еще дома. Может, тогда у него трубка будет нормально лежать…»

Поэтому ночью, когда вдруг раздался телефонный звонок, Рита ошалело вскочив, понеслась в прихожую. Она была уверена, что звонит Кузьма, но ошиблась.

— Это Григорович, — не поздоровавшись, назвал себя собеседник и сухо продолжил: — Случилась беда. С Кузьмой.

— Что?.. — упавшим голосом спросила Рита. — Он жив?

— Да, — подтвердил Григорович. — Но нужно, чтобы вы приехали.

— Куда? — спросила она, чувствуя, как спазм отпускает горло.

— Записывайте!..

— Это не его адрес! — удивилась Рита.

— Не его, — подтвердил собеседник, — но он здесь. Приезжайте на своей машине и ни кому не говорите об этом звонке. Если хотите ему помочь…

— Хочу! — торопливо выкрикнула она в микрофон…

Рита сделала все, как велел Григорович: петляя по пустынным улицам спящего города, нашла нужный дом и подъезд. Остановила машину и позвонила по мобильному телефону. Вскоре металлическая дверь подъезда распахнулась, и она увидела Григоровича. Он молча пропустил ее вперед, также молча препроводил к лифту, а потом к двери, ведущей в квартиру. Отперев ее, Григорович жестом пригласил Риту войти и тотчас запер дверь на ключ. Перед приоткрытой дверью в комнату (квартира была, как Рита поняла, однокомнатной: из прихожей внутрь вели только две двери и одна из них — в кухню) она замешкалась, страшась того, что сейчас увидит. Григорович грубо подтолкнул ее в спину. Влетев в комнату, Рита была ослеплена ярким светом, но, привыкнув к нему, увидела Кузьму.

Он сидел на стуле слева у стены, положив руки на колени. Что-то неестественное было в этой позе, и, присмотревшись, Рита заметила на запястьях Кузьмы наручники. Он был очень бледен, но спокоен, на ее появление отреагировали только глазами: в них промелькнуло то ли удивление, то ли еще что-то… Рита не поняла.

Недоумевая, она посмотрела дальше и увидела еще двоих. Они сидели напротив Кузьмы за столом, уставленным бутылками и стаканами. Один из них был средних лет, грузный, с обритой наголо головой. Второй — молодой, коротко стриженый, с тупым круглым лицом. Оба в упор смотрели на нее: обритый спокойно, молодой — с интересом.

— Вот все и в сборе! — радостно сказали позади, и Рита уловила в этом голосе нотки торжества. Она обернулась — Григорович ухмылялся. И тогда, все поняв, она наотмашь врезала ему по физиономии. Он отшатнулся, но опоздал: ногти Риты пробороздили на его щеке три широкие багровые полосы.

— Тварь!

Григорович взмахнул рукой. Голова Риты дернулась, она ощутила, как рот заполнился чем-то солено-железистым. Она сплюнула: на потертом линолеуме расплылось широкое багровое пятно.

— Стоять!

Бритый неожиданно легко для своей комплекции выскочил из-за стола и оттолкнул их друг от друга. Рита с размаху шлепнулась на стоящий у стены диван, Григорович отлетел к двери.

— Я же говорил: без крови! — прошипел бритый Григоровичу. — Забыл?

— Так ведь она первая! — стал оправдываться Григорович, осторожно трогая ободранную щеку. — Ты же сам видел!

— Маме пожалуешься! — оборвал его бритый и в упор глянул на Кузьму. Тот наблюдал за всем этим с легкой улыбкой на губах.

— Серый! — скомандовал бритый коротко стриженому. — Приступай!

Серый лениво поднялся и подошел к дивану. Рита не успела еще ничего понять, как он ухватил ее за плечо и легко поднял на ноги. Она попыталась вырваться, но Серый ловко двинул ей кулаком ей под ложечку. В глазах у Риты потемнело, от боли перехватило дыхание. Серый, воспользовавшись этим, ловко сорвал с нее одежду. Когда на ней остались только колготки и трусики, толкнул ее обратно на диван, после чего стащил и их. Подняв Риту вновь, он больно схватил сзади за волосы — так, что она даже не могла шевельнуться, и показал всем, как овечку на рынке. Трое мужчин пристально смотрели на нее. От боли и унижения Рита не выдержала и заплакала.

— Ловко! — услышала Рита голос Кузьмы. Голос был спокойный и насмешливый. — В морге на трупах тренировался?

— Счас тебя самого… В морг! — Серый отшвырнул Риту в сторону и шагнул к Кузьме, но бритый преградил ему дорогу.

— Что дальше? — также насмешливо спросил Кузьма, и Рита поразилась его холодному и спокойному голосу. — Трахнете ее коллективом?

— А что? — гоготнул Серый, и Рита вся сжалась. — Телка классная. Я первый!

Бритый глянул на него так, что Серый поперхнулся.

— Это он посоветовал вам ее притащить? — продолжил Кузьма, кивая в сторону Григоровича. — Ну, так это ж Коля, самый сексуально озабоченный парень в Службе. Кроме того, у него проблема: не дали…

Бритый бросил взгляд на Григоровича. Тот отшатнулся. Бритый достал из кармана цветную коробочку, извлек из нее тонкую коричневую сигару и, нервно щелкнув зажигалкой, закурил.

— А он вам объяснил, что она мне не жена, не сестра и даже не племянница? Вы что, американских боевиков насмотрелись? Ждете, что я сейчас встану на колени и буду умолять ее не трогать? Сколько вы ему денежек дали? — Кузьма кивнул в сторону Григоровича: — Наверное, много попросил, я его знаю: жадный, — Кузьма забросил ногу на ногу. — Лучше бы вы их в окно выбросили — пользы было бы больше. Колю в родной Службе и то мечтают быстрее на пенсию выгнать…

Бритый достал из кармана маленький тупорылый пистолет и, шагнув, приставил его ко лбу Кузьмы.

— Заткнись! — прошипел яростно.

— А то ты, конечно, выстрелишь, — как ни в чем не бывало продолжил Кузьма.

— Выстрелю! — рявкнул бритый.

— Так в чем дело? Стреляй!

Бритый зашипел так, что Рита невольно в страхе закрыла глаза.

— А что ты скажешь потом Михайловичу? — все также холодно спросил Кузьма, и Рита удивленно открыла глаза. Лицо Кузьмы было по-прежнему спокойным. — Он ведь спросит, почему вы не привезли ему чашу?