Восход Луны - Дэвид Вебер

Если Империум рухнул под грузом собственных проблем, то план Ану мог оказаться очень даже практичным. И перво-наперво нужно забыть обо всей этой глупой секретности и открыто установить контроль над Землей. А продемонстрировав пару-тройку раз возможности имперского оружия, можно будет прижать к ногтю даже самых непокорных дегенератов. Когда ему удастся собрать достаточно наемников-дегенератов и как следует вправить им мозги, то он сможет выйти из тени, за несколько десятков лет сколотить неплохую техническую базу и начать аккуратно и организованно собирать отпущенные поводья галактической власти в кулак.

Но сначала — Ганхар, затем — Ану. С Инанной, возможно, возникнут проблемы, потому что он будет нуждаться в ее врачебном мастерстве, по крайней мере до тех пор, пока не подготовит достойную замену. Тем не менее Джанту был уверен, что сможет склонить коммандера к сотрудничеству. Жаль, если придется повредить ее новое прекрасное тело, но Джанту был уверен в эффективности разумно причиняемой боли как средства для изменения модели человеческого поведения.

Не открывая глаз, он радостно улыбнулся и стал напевать какой-то бойкий мотивчик.

Рамман наблюдал, как стены туннеля проносятся мимо его катера, и чувствовал, как нарастает тревога. Теперь у него был код. Оставалось лишь доставить информацию в тайник и оставить там. Просто.

И опасно. Он не должен был соглашаться, но приказ не предполагал обсуждения — его надо выполнять. Какой бы сумасбродной ни была идея, он уже слишком увяз во всем этом деле, чтобы отказаться. Или это еще возможно?

Рамман вытер влажные ладони о брюки и закрыл глаза. Конечно же невозможно! Он покойник, если «шеф» узнает хотя бы о том, что он просто разговаривал с представителями другой стороны, и его смерть может быть настолько неприятной, насколько у Ану хватит извращенной фантазии.

Рамман стиснул зубы, с горькой иронией вспоминая о том, что привело его на этот скользкий путь. Страх перед Ану вызвал отчаянную попытку установить контакт с противоположной стороной. Он хотел сбежать, а эта попытка лишила его любой возможности побега. Сначала Гор, а потом эта его сучка-дочь не то что не помогли ему сбежать, но не позволили ему это сделать!

Рамман оставил попытку высушить влажные ладони, надеясь, что он не выдал себя. Ему следовало бы подумать о последствиях. С чего бы Гору и его людям доверять ему? Они знали кто он такой, кем он был прежде и во что им может обойтись такое доверие. Поэтому они использовали его, а он позволил себя использовать. А разве у него был выбор? Чтобы прервать его долгое существование, им было достаточно лишь проявить немного неаккуратности при одной из встреч — остальное возьмет на себя Ану.

За долгие годы Рамман передал им очень много информации, и все шло так гладко, что он почти привык к этому. Но это было до того, как они рассказали ему о своей идее. Безумие! Они сами себя уничтожат, а заодно и его.

Рамман знал, что они замышляют. Лишь одна идея имела смысл в свете отданных ему приказов, и она была самой идиотской из всего, что они когда-либо пытались совершить.

А что, если им удастся провернуть это дело? Если они выиграют, то, конечно, сдержат слово и оставят его в живых, верно?

Вот только не выиграют они. Не смогут.

Может следует сообщить обо всем Ганхару? Если пойти к командующему и сказать ему о местонахождении тайника, заманить в ловушку агента Джилтани… наверняка это зачтется? Может быть удастся убедить Ганхара выдать все это за часть скрупулезно продуманного контрразведывательного плана?

А если не удастся? Что, если Ганхар просто-напросто отдаст его в руки Джанту как предателя?

Громадный вход открылся, пропуская катер в самое сердце анклава, а Раммана все еще раздирали мучительные сомнения.

Ганхар потер воспаленные глаза и нахмурился, глядя на голографическую карту, висевшую над его столом. Количество зеленых огоньков заметно уменьшилось, а красных, соответственно, увеличилось. Его люди общались напрямую с очень немногими террористическими базами, однако потери были огромны. Менее чем за двадцать четыре часа тридцать один — тридцать один ! — главный штаб, тренировочный лагерь и центр подготовки были стерты с лица земли в результате безупречно скоординированных по времени операций, проведенных с целенаправленной жестокостью, поразившей даже Ганхара. Шок его марионеток-дегенратов был еще глубже. Даже самые ретивые религиозные и политические фанатики притихли и задумались, ошарашенные столь сокрушительным ударом по международному терроризму.

Ганхар вздохнул. Сейчас его положение, а заодно и жизнь, находились под угрозой, и он практически бессилен изменить ситуацию. Его спасло только то, что он предупреждал Ану, что что-то готовится, но надолго этого не хватит.

Неспособность подкупленных им чиновников остановить своих же солдат или, хотя бы, предупредить его о происходящем очень сильно испугала Ганхара. Должно быть люди с «Нергала» проникли в военные структуры гораздо глубже, чем он боялся себе даже представить. А если им это удалось, то что же еще они сделали без его ведома?

Важнее всего почему они это сделали? Предположение Инанны о том, что возраст вынуждает северян нападать, пока у них еще остается достаточно имперцев чтобы управляться с оружием Империума, имело смысл. Однако в последней серии катастроф были использованы сугубо земные средства и технологии. Чтобы так аккуратно соединить усилия землян и имперцев, необходимы очень тщательное планирование и подготовка, а это значит, что операция разрабатывалась долго. Это, в свою очередь, указывает на то, что у нергальцев есть какая-то долговременная цель, помимо уничтожения легкозаменимых варваров-союзников южан.

Ганхару не составляло труда выстроить эту логическую цепочку, но, к сожалению, она не давала ответа на вопрос, что сейчас замышляют северяне. Он выжимал все что мог из своей агентуры, однако не мог найти ни одной причины для столь внезапного и коренного изменения тактики противника.

Единственное, что удалось людям Ганхара, так это вычислить одного из вражеских приспешников, ранее бывшего вне подозрений. Но это не слишком помогло, ибо Гектор МакМахан исчез. Возможно нергальцы намеренно выдали его, а это значит…

Нежные переливы дверного звонка прервали поток размышлений, Ганхар выпрямился, растирая затылок, и послал мысленную команду дверному замку. Панель, закрывавшая проход, плавно отъехала в сторону, и в комнату вошла коммандер Инанна.

У Ганхара слегка округлились глаза, ибо его и офицера медицинской службы едва ли можно было назвать друзьями. Взаимная ненависть к Джанту — единственное, что было у них общего. Инанна никогда не бывала у него в каюте. Ганхар вежливым жестом предложил ей кресло в стиле Людовика XIV, стоявшее напротив китайского гобелена семнадцатого века.

— Добрый вечер, Ганхар. — Она уселась в кресло, положив ногу на ногу.

У нее были красивые, длинные ноги — точнее, не совсем у нее. Однако ведь и у Ганхара тело было не его… Инанна на этот раз выбрала потрясающе красивую «оболочку».

— Добрый вечер, — ответил он.

Его голос ничего не выражал, но она улыбнулась, словно ощутив сжигавшее его любопытство. Возможно она его действительно почувствовала. Инанна, похоже, была по-собачьи предана маньяку, и, весьма вероятно, сама была со сдвигом, но она не была дурой и у нее все было в порядке с воображением.

— Без сомнения тебя удивил мой визит, — произнесла она.

Ганхар вежливо приподнял брови. Инанна засмеялась.

— Все довольно просто. Ты в дерьме, Ганхар. У тебя очень-очень большие проблемы. Но ведь ты и сам об этом знаешь, не так ли?

— Такая мысль приходила мне в голову, — признал он.

— И не одна. На самом деле ты здесь сидишь и обливаешься потом от страха, потому что еще одно сообщение о неудаче, и ты — паф! — Она щелкнула пальцами, и Ганхар вздрогнул.

— Твое сочувствие трогательно, однако, полагаю, ты пришла не для того, чтобы сообщить мне это на случай, если я сам не догадываюсь.

— Ты прав, — Инанна весело улыбнулась. — Знаешь, ты мне никогда не нравился, Ганхар. Честно говоря, я всегда думала, что ты участвуешь во всем этом только из жадности, что само по себе неплохо. Но я подозреваю — даже уверена, — что ты хотел бы все подмять под себя, а для нас с Ану твои планы предусматривают, уверена, летальный исход.

Ганхар моргнул, и в глазах Инанны заиграли издевательски-веселые огоньки.

— Ганхар, Ганхар! Ты меня разочаровываешь! Если я немного чокнутая, как ты думаешь, то это еще не значит, что я дура. Может быть ты и прав насчет моего психического состояния, но тебе стоит аккуратнее использовать это предположение в своих расчетах.

— Понятно. — Он поставил локоть на стол и сквозь голографическую карту посмотрел на собеседницу, стараясь сохранить на лице полное спокойствие. — Позволь предположить, что ты сейчас разбираешь мои недостатки с какой-то целью?